Серые будни богов (СИ) - Гельфер Дмитрий

— Бред, какой-то! — Фыркнул Крэйвен.

Уж что-что, а маги — они везде в почете. Отдельных личностей можно не любить за мерзкий характер, но польза для общества в целом более чем очевидна. Какому идиоту может прийти в голову ссориться с одаренными? Лично Крэйвен таких не встречал. Все это и множество иных аргументов он уже был готов озвучить, как за дверью послышались чьи-то шаркающие шаги. Оба заключенных настороженно затихли.

Звякнула связка ключей, и массивная дверь со скрипом открылась. В неверном свете факела стало заметно, что помимо деревянной двери их отделяет от свободы еще одна преграда. Решетка из толстых прутьев осталась закрытой.

— Что, голуби, — Послышался скрипучий старческий голос. — Неуютно в клетке?

Смотритель возился по ту сторону решетки, выставляя на поднос оловянные миски и кружки. Скрюченная годами фигура казалась хрупкой и угловатой. Кустистые брови нависали над темными провалами глаз, а жидкая бороденка клочками торчала в разные стороны.

— Ваша пайка, — Он задвинул поднос в камеру через узкую щель снизу решетки. — Вода, хлеб, каша. Наслаждайтесь.

Крэйвен с трудом заставил себя встать, а несколько шагов до решетки стали сущей пыткой. Приходилось бороться не только с болью во всем теле, но и с жутко неудобными колодками, будто специально фиксирующими ноги и руки в неестественных положениях. Плюс ко всему деревяшки сковывала не замеченная ранее цепь, заставляя передвигаться в полусогнутом состоянии. Следом подтянулся и Кадай, точно так же переваливаясь с ноги на ногу.

— И как нам прикажешь есть? — Поинтересовался Крэйвен. — Лакать из миски, как собакам?

Колодки не позволяли взять тарелку двумя руками. Они даже ко рту ее поднести не давали.

— А чем вы лучше собак? — Дед мерзко хихикнул. — Ничем! Даже хуже. Скажи спасибо, что я для вас — магов, вообще зад свой поднял и ужин приволок.

— Не пори чепуху, старый, — Отмахнулся от обобщения Крэйвен. — Уж я-то точно не маг. Поймали бы меня будь я одаренным, как же… Сними колодки, дай хоть поесть по-людски.

— Ага, нашли дурака, — Дед хитро сощурил глаз, но почему-то на шаг отступил от решетки. — Знаю я вас… Начнете руками махать, колдовство свое поганое творить. А мне потом перед его милостью оправдывайся, как так вышло, что тюрьму по камушкам разнесли. Нет уж, с пола жри.

— Дед, ты явно что-то напутал, — Предпринял очередную попытку Крэйвен, стараясь разговаривать со смотрителем мягко, задушевно, как с умалишенным. — Я — насильник, дебошир и убийца. Признаю. Но я никакой не маг!

— Складно врешь, — Смотритель еще раз зло зыркнул и стал запирать дверь. — Да только все одно вам подыхать со дня на день. Будь моя воля, казнил бы на месте. А то, ишь взяли моду: в темницу тащить, да харчи на вас тратить.

— Эй! — Крэйвен со всей силы саданул колодками по решетке. — А ну вернись!

Смотритель вполне ожидаемо не вернулся.

— Хм, значит все-таки казнь, — Едва слышно, скорее для самого себя, резюмировал Кадай. — Жаль, я надеялся, что просто вышлют за пределы кряжа.

Крэйвена будто плетью огрели. Это что получается? Его приняли за мага и именно за это теперь казнят!? Просто безумие какое-то! А как же все те мнимые и реальные прегрешения, с которыми успел смириться? Все по боку?

— Эй, кто-нибудь! — Он принялся стучать колодками в запертую дверь. — Я не маг! Слышите?!

Надо же. Сколько раз ходил по краю? Погибнуть в море во время шторма — обычное дело для иннола. Не погиб. Подохнуть в пьяной драке — тоже вполне по-мужски. Не подох. Война — вообще дело святое. Но чтобы так…

На крики никто не пришел, а Крэйвен быстро выдохся и оставил бесполезное занятие. Он устало привалился к стене рядом с дверью и вытянул ноги, насколько позволяла цепь. Да с чего они вообще взяли, что в нем есть сила одаренных? Неужели не хватило обвинения в изнасиловании, чтобы разобраться с неугодным? Он закрыл глаза и прикинул, что надо было резать Пеплу горло, пока был шанс. А заодно и папаше Радуги всадить клинок под ребро. И тут пришло понимание. Способности, что пробудились после боя с Громом… Та самая «тетива» где-то внутри, послушно замедляющая время. Именно после ее применения, Хомут кричал ему вслед что-то про магов.

А с другой стороны, ни разу ведь не слышал о ком-нибудь с такими способностями. Наверное, уже и не услышу.

— Я тут подумал, — Кадай тактично молчал все это время и, лишь когда Крэйвен затих, напомнил о себе. — Мы можем кормить друг друга. А то я тоже не хочу есть как собака с пола.

— Хорошо, — Севшим голосом ответил Кадай.

Ну, хоть с соседом повезло. Ненавязчивый парень. А еще неглупый, пусть и со странностями. Губ коснулась грязная кружка, и Крэйвен сделал пару глотков.

От воды несло затхлостью, хлеб едва поддавался зубам, а от каши несло не лучше чем от дыры с нечистотами в углу камеры. Но, несмотря на это, перекус немного успокоил, придал сил, и мысли вернулись в мирное русло. За недавнюю сцену с криками «Я не маг!» стало стыдно. Какая разница за что, итог-то все равно один.

— Кадай, я вот тебя понять не могу, — Крэйвен держал миску на вытянутой руке, помогая соседу с его порцией. — Ты чего такой спокойный, будто тебе умирать — не впервой?

— Не знаю. Может и правда не впервой, — Простодушно отшутился тот и, покончив с едой, привалился рядом с ошалевшим от таких заявлений Крэйвеном. — Я прошлого не помню.

— То есть как, не помнишь? Совсем?

— Только последнюю зиму. Меня в лесу нашли, без сознания. Кто я, откуда и что делал в лесу — не помню, — Кадай неопределенно передернул плечами. — Правда бывает по мелочи, если увижу или услышу что, то могу понять, знал я это раньше или нет. Вот на ярмарку и поехал, за воспоминаниями.

— Мда-а-а, — Озадаченно протянул Крэйвен. — А магичить как? Тоже вспомнил?

— Да, по дороге столкнулся с Саваахом, — Даже в темноте было видно, что Кадай улыбается, как будто эти воспоминания — лучшие в жизни. — Видел, может? Высокий такой, черный. В боях еще участвовал.

— Видел, конечно, — Кивнул Крэйвен. — Я и сам в них участвовал.

— Да? — Оживился сосед. — А! Так вот где я тебя видел. Это же ты Грома победил?

— Я. Но лучше бы он мне тогда все кости переломал. Не сидел бы здесь, — Крэйвену не хотелось затрагивать эту тему. — Так что там с этим чернокожим?

— Саваахом? А, так он магичил. Ты же никому не скажешь? — Кадай вопросительно глянул на Крэйвена и продолжил только после кивка. — Он своего слона успокаивал. Ну, того же, что я на ярмарке. Вообще, трусливый зверь какой-то. Или просто невезучий.

Кадай немного помолчал, то ли вспоминая подробности, то ли просто наслаждаясь приятными воспоминаниями. Крэйвен не спешил вклиниваться со своими вопросами.

— Ну, вот. Он как магичить стал, так меня сразу кольнуло. Понял, что знаю все это. Откуда — не помню, а что именно и как делать — пожалуйста. Взял и помог.

— Если ты уже тогда магичил в землях барона, что же тебя сразу в темницу не упекли?

— Так, то далеко от города было. Только свои и видели. И уже потом намекнули, чтоб держал способности в секрете. Пророчество якобы какое-то есть. Мол, помрет барон от руки одаренного, вот он, похоже, и изводит всех, кто попадается.

— Как ты сказал? Пророчество? — Встрепенулся Крэйвен. — А чье, не знаешь?

— Нет. Да мне мужики деревенские его пересказали. Не думаю, что сами знают.

— Плохо, что не знаешь. Если это Оракул такое выдал, то многое становиться понятно.

— Оракул? А это кто?

Крэйвен аж закашлялся от удивления. Не знать кто такой Оракул? Он чуть было не задал этот вопрос вслух, а потом вспомнил, что у Кадая нелады с памятью.

— Ээээ… Ну, Оракул — это Оракул, — Он чувствовал себя ужасно неловко. Первый раз Крэйвену выпало рассказывать взрослому человеку о том, что обычно дети слушают в качестве сказок по вечерам у очага. — Он пророчества делает. Или советы дает.

— И чем его пророчества отличаются от остальных?

— Не знаю, как лучше объяснить. Он в отличие от гадалок или астрологов всегда говорит только то, что сам считает нужным. Даже если спрашивают про другое. Но никогда не ошибается.