Она очень переживала, что тот сильно устает, что, не смотря на молодость, в черной шевелюре появились седые волосы, что Генрих плохо спит. Ей всегда хотелось его приласкать, утешить, пожалеть, а маркграф охотно позволял это делать. Прошло немного времени, и на смену страсти пришли совсем другие отношения. Теперь любовников довольно часто можно было увидеть лежащими в постели и обсуждающими какую-то очень волнующую Генриха проблему. Хеленка очень быстро узнала всё о его советниках, баронах, ближних дворянах, о взаимоотношениях с Чехией и Венгрией. То есть, все происходило в точности так же, как и со Збирайдой, только цены на зерно и масло заменили кутюмы маркграфства и придворные интриги.
И вскоре Генрих поведал Хеленке о судьбе её единственной дочери и Елены. Женщина даже заплакала от радости, что кровиночка жива.
- Где же сейчас Карел?- как-то полюбопытствовала она.
- Попросился посетить Париж и вот уже почти полгода от него нет вестей!
- Но он жив?
- Если бы погиб, думаю, нам бы сообщили!
Роды ожидались в конце сентября. Генрих требовал, чтобы дочь назвали Куненгудой, как его мать, а Хеленке было безразлично, какое имя получит долгожданное дитя .
Любовники жили своей, сокрытой ото всего остального мира жизнью, и, увлекшись своими делами, практически забыли о Валленберге и отданном Карелу Збирайде поручении.
ВАЛЛЕНБЕРГИ.
А теперь вернемся к нашей главной героине. Пока её мать испытывала все взлеты и тяготы своей первой любви, дочь то же не могла похвастаться тихой и спокойной жизнью.
Елену привезли в Копфлебенц. Когда повозка с лежащей в лубках юной девушкой въехала во двор крепости, весть о том, что привезли сестру мадам Стефании облетела весь замок. Графине об этом сообщила неизвестно почему насупившаяся Герда.
- Там привезли вашу сестру! Эта блажная в окно прыгнула и сломалась, как худая телега!
Стефка испуганно ухватилась за круто вздымающийся живот. Она дохаживала последние месяцы второй беременности, и чувствовала себя неважно. Её старшему сыну было всего два месяца, когда она вновь забеременела, поэтому женщина не успела набраться сил для новых родов, и все время недомогала.
К счастью, хотя бы Гуго не сильно ей досаждал, где-то отсутствуя почти четыре месяца. Стефка расслабилась, успокоилась и умудрилась так устроить свой быт в муравейнике Копфлебенца, что практически не виделась ни с Ульрикой, ни с женой Вальтера Жанной. Её интересы не выходили за пределы детской с колыбелью ненаглядного малютки, да собственных покоев, где госпожу развлекала Герда и изредка Вальтер. Кому как, а Стефке этого скудного общества, да собственного живота было вполне достаточно для тихой и спокойной жизни.
И вот теперь весть о появлении Еленки! От страха, охватившего мать, младенец в её чреве закрутился волчком. Почему Елена прыгнула в окно? Зачем сестра понадобилась Гуго? Какие ещё испытания ждут их от самодуров Валленбергов?
Стефка научилась жить со старшим фон Валленбергом, привыкла к нему, но так привыкают люди к трясущейся под ногами почве действующего вулкана - может, взорвется через час, а может, пройдет немало лет, прежде чем смертоносная лава сметет все на своем пути.
И вот появление Елены - это неспроста! Гуго решил ещё как-то развлечься за её счет, негодяй?
Навестившего женщину Вальтера ждал нешуточный скандал:
- Зачем вашему брату понадобилась моя сестра?
- Не знаю!- честно ответил тот.
Смерившая его нелюбезным взглядом Стефка подчеркнуто выпятила и без того немалый живот:
- Я и так плохо себя чувствую! А если Гуго опять меня вовлечет в свои каверзные развлечения, то наверняка сброшу ребенка!
Вальтер даже застонал от досады.
- Успокойтесь, мадам! Уверяю вас, у моего брата и в мыслях нет впутывать вас в какие-либо игры.
- А зачем ему Еленка?
- Не знаю!
Он покосился на недоверчиво поджатые губы настороженной женщины и раздраженно подтвердил:
- Действительно, не знаю! Но вы сможете увидеться со своей сестрой.
- Разве она не будет заточена в башню донжона?
На этот язвительный выпад младший фон Валленберг даже не счел нужным отвечать.
Сестры так давно не виделись!
У Стефки в памяти остался образ непоседливой девчонки с черными кудрями и в коротком платье с фартучком. Когда-то та отличалась особой проказливостью, и доставляла всем массу хлопот.
Теперь же, Елена превратилась в красивую девушку. Белое вышитое полотно подушек оттеняло иссиня-черные пышные кудри волос. Чуть раскосые, блестящие черные глаза смотрели озадаченно - она явно не узнала старшую сестру.
- Еленка, как же ты выросла!- улыбнулась Стефка.
Вежливая улыбка, едва мелькнув, тот час растаяла на губах девушки. Она испуганно окинула взглядом стоящую перед ней даму.
- Стефания? Но... ты ведь погибла!
Наша героиня поморщилась - кому приятно слушать о своей смерти!
- Как видишь, я жива!
Но видимо Елене было по-прежнему не по себе.
- Как ты оказалась здесь?
Стефания тяжело вздохнула и присела на край постели больной.
- Это случилось давно! - и она с тяжелым вздохом принялась за рассказ о своих отношениях с Валленбергами.
Елена с надеждой глянула на сестру:
- А Гуго фон Валленберг..., он, в конце концов, вернет меня домой?
Стефка прикусила губу. Она не знала, какие планы относительно сестры у барона, но не ожидала ничего хорошего. Елену было жаль расстраивать, но что поделаешь - будет лучше, если сестра сразу же лишится иллюзий относительно своего пленения.
- Нет, дорогая! Для того, чтобы вернуть в Моравию, тебя нужно было везти в противоположную сторону!
- Что теперь будет?
И что ей на это ответить?
Стефания окинула придирчивым взглядом стены помещения, в котором лежала сестра, и облегченно перевела дыхание.
Елену расположили в одной из угловых комнат дома. Она не отличалось ни особым удобством, ни добротностью обстановки - старые шпалеры на стенах, дешёвое сукно балдахина, старые потертые ковры на полу. В сложной иерархии статусов дам, сложившейся в Копфлебенце, подобная комната означала, что место Елены где-то в самом низу, а значит, очень далеко от баронской постели. Однозначно, чтобы не замыслил Гуго против её сестры, разврат в его намерения не входил.
- Всё уладится, дорогая, все уладится!
Еленка не спешила покидать постель. И хотя переломы со временем срослись, наверное, угнетенное состояние духа и неуверенность в завтрашнем дне замедляли неизбежное выздоровление крепкой и здоровой девушки.
Сестры нечасто виделись, хотя относились друг к другу вполне лояльно. И все же особо теплых отношений между ними так и не возникло, прежде всего потому, что у них редко находились общие темы для бесед. Сферы их интересов практически не пересекались, а когда сестры начинали что-то обсуждать, то неизменно выяснялось, что у них разное мнение по одним и тем же вопросам.
Допустим, когда Стефания из самых лучших побуждений постаралась наставить сестру, как вести себя с Валленбергами, то получила неожиданный отпор.
- Мессир самодур, каких мало,- доверительно толковала она Елене,- он играючи сломает твою жизнь, только из удовольствия смотреть, как ты гибнешь! Поэтому с ним нужно обращаться крайне осторожно, не противоречить и не стремится без нужды раздражать его милость. Терпение, и ещё раз терпение...
Она бы ещё добавила пару фраз к своей речи, если бы не саркастическая усмешка, исказившая губы сестры.
- Я ведь не холопка, чтобы угождать господину! Да и фон Валленберг не тухлое яйцо, чтобы с ним так носиться!
- Сопротивление может только разозлить его, подтолкнуть к жестоким изуверским поступкам! И даже стоить тебе жизни!
Но глупая девчонка только недоверчиво смерила её взглядом.
- Чем так жить, лучше умереть!
- Это только слова,- возразила глубоко задетая таким пренебрежением Стефка,- умереть то же непросто! Смерть бывает разной!
