Дракон из Каэр Морхена (СИ) - Штайн Герр

Геральт тут же рванул вперёд, сверкая в руках новым оружием, выданным ему с рыцарским титулом — хоть какой-то прок от него был.

За прошедшее с их последней встречи время он научился многому. Охотник на чудовищ окончательно стал универсалом, умеющим и людей убивать с той же пугающей эффективностью. В Камелоте могли слишком много значения предавать различным рыцарским традициям, как и в посещённом ими ранее Туссенте, но в отличии от последнего, там не забывали о воинском мастерстве.

И могли подкрепить свои позиции и идеалы силой, что уже их делало в глазах Геральта чем-то большем, чем наивные мечты идиотов, не знающих жестокости мира.

…Однако даже это, к шоку тройки, не помогло им превосходить в бою своего противника.

Здоровый, пышущий силами — тот буквально отвёл в сторону молнии Йеннифер, легко скользнул от огненного шара Лины, да призвав себе в руки знакомый шест… Сошёлся с Геральтом в быстром танце битвы — и чародей наступал, наступал.

С совершенно нечеловеческой скоростью и силой, он продолжал давить и давить мутанта, который с трудом выдерживал его натиск. Если бы не прочный меч, знакомство со стилем по прошлой схватке, да небольшому обучению в Камелоте… Да, Геральт легко признал, что он бы вновь позорно проиграл.

Но сейчас ему достаточно было и нынешнего успеха.

Ведь чародей теперь был вынужден постоянно отвлекаться на мощные атаки аж с двух сторон, которые поочерёдно перехватывали инициативу от ковирца. Тот не мог даже сколдовать нечто мощное, хотя явно хотел — ведьмак с хладнокровностью старого волка наблюдал за оппонентом, и терпя привычную после разных тварей боль, ждал любого удачного момента.

Так бы они и продолжили сражаться, не набирая превосходства хоть сколько-то существенного… Так бы и продолжили обмениваться плавящим камень огнём, белым и красным, заставляющий потеть и тяжело дышать от повышающихся температур… Но увы, Вильгефорца подвёл союзник.

Риенс оказался прикончен меткой стрелой в глаз — Мария даже на небольшой дистанции умудрилась это сделать, хоть и ценой сжимающей рану на животе Ангулемы. Вероятно, она была стала для неё смертельной — но Мерлин, отправляя их на миссию по зачистке Вильгефорца и его подчинённых, снабдил их артефактами, позволяющими вытащить человека с того света.

Даже Мильву заставили научиться ими пользоваться — и сейчас, спася жизнь подруге, она принялась поочерёдно выпускать стрелы то в Лео Бонарта, то в Вильгефорца… Порядком раздражая тех и раздёргивая внимание на ещё одного оппонента.

— …Ах ты ж… — возмущенный и раздражённый отсутствием Цириллы наёмник с ведьмачьими знаками на теле, решил пресечь это.

Выпустил кинжал из потайного отсека на своей одежде, метко попав ей в плечо… Выводя из боя, но… Кагыру наконец-то улыбнулась удача, прервалась его многолетняя чёрная полоса. И Лео Бонарт оказался ранен в грудь, и пусть он даже успел ранить нильфгаардца в ответ, развернувшись с феноменальной стремительностью — дело закончила Трисс.

— Ты. Посмел. Тронуть. Мою. Младшую… Сестрицу!.. — обычно спокойная и добрая Трисс напоминала взбешенных фурий с островов Скеллиге. — Сдохни!..

Тот успел её пырнуть ещё одним кинжалом в живот, но это не остановило живучую чародейку… Та буквально схватила его за голову и испепелила вспыхнувшим магическим огнём, моментально спалившим голову наёмнику.

Хоть и не без серьёзных ран, получив по мордам, ганза Геральта справилась с подчинёнными чародея… И в ином случае это бы ему всё равно было на руку. Раненные не помогали бы, их наоборот, пришлось бы защищать… Но все карты ему спутали лечебные артефакты точно такого же опытного и могучего чародея — как злорадно отметил в мыслях Геральт.

Даже дважды спутали.

Ведь попытавшись избавиться от них разом — или хотя бы задержать, и выпустив свой козырь — какое-то совсем уж потустороннее пламя, начавшее плавить даже камелотский меч ведьмака… Его встретила выступившая вперёд Лина, просто-напросто… Впитавшая в себя этот огонь, за что поплатилась потрескавшимися и светящимися изнутри ладонями, да сгоревшими перчатками и рукавами до локтей.

— Этому меня, научил… Мерлин… Геральт, холера тебя побери!.. — воскликнула шатающаяся чародейка, которую буквально схватил за шиворот и швырнул назад ведьмак, убирая из-под посоха чародея и встречаясь с тем в силовом противостоянии вновь.

Ну а следом оказалось, что Вильгефорц на тот удар потратил слишком много сил. И убивали его также — измотав, как загнанного зверя. Постепенно, неспешно, осторожно… Не поддаваясь на провокации. Геральт знал, чем может окончиться самоуверенность. Хорошо знал. Слишком много костей ему сломали в прошлый раз, чтобы он не запомнил эту науку навсегда.

— Гр… — попытался что-то вымолвить их противник… Но…

Давать ему шанса ведьмак и не стал, и поступил с этим чудовищем, пусть и ходящим на двух ногах, также как и с прочими его собратьями, угрожающими людям.

Убил. Обезглавил.

…Раздался стук удара тела об землю, небольшой прыск крови в воздух… И тишина.

Тишина, которую разрушали лишь тяжелые вздохи и выдохи ганзы, раненной, с десятками ран и синяков, кровоподтёков и ожогов, едва не погибшей почти всем составом… Но живой.

— Ох, и я всё-таки сложу об этом прекрасный эпос!.. — раздался слегка напуганный, но всё равно оптимистичный голос Лютика, разумно не вмешивавшегося в бой.

В этот раз у ганзы затыкать его не было сил. Даже наоборот, они почувствовали, что за все старания будет неплохо, если они действительно станут героями какого-нибудь эпоса…

Редания.

Примерно в тот же час.

Артурия Пендрагон.

Она смотрела на тысячи монстров пред собой. Разных по форме, напоминающих поделки недоучки-химеролога, не могущего придать упорядоченности и красоты своим творением — но одинаковым по внутренней сути.

Богиня даже издалека видела своими божественными очами, светящимися мерным сиянием просачивающихся в воздух крох божественной эссенции, как в монстрах копошились червяки. Но не те, что привычны природе — эти были ей отвратительны, неестественны. Порождение безумного сознания давно спятившего создания, чьё присутствие, незримое, но укоренившееся, находилось в горах впереди.

Прячась и невольно охраняясь расой драконов, расположение тюрьмы Лилиты выполнило свою роль — не дало никому вскрыть её оковы. Но она смогла сама их расшатать изнутри, что явно не планировалось, но… Артурия прекрасно знала по себе, что не всегда идёт по плану, даже если он принадлежит её собственному Наставнику.

— Я не собираюсь с вами медлить, твари. Вы противны всем. Вы не заслуживаете ничего… Кроме божественного правосудия. Впервые оно будет совершенно самым честным и беспристрастным образом. — её холодный голос звучал не только как слова, но и как мощнейший посыл, призванный дойти даже до узницы метафизической тюрьмы.

Божественная мощь забурлила в ней. Она уже пользовалась ею, но сейчас блондинка собиралась её использовать в полную мощь — чтобы после войны никто не посмел возражать ей. Чтобы никто не мешал ей сокрушать эти глупые представления о расизме и всеобщей ненависти друг к другу. Разорённые войной с Нильфгаардом и монстрами северные королевства ей более не угроза. Даже малейшая.

Если они не могут сделать это сами, она возьмёт их за шкирку и пинками направит в светлое будущее. По какому праву?

По праву божественности.

Ей не нужна личная власть и она с радостью делегирует полномочия выборным аристократам или простолюдинам, то было не важно. Но они не смогут завираться и портиться от яда власти — ведь над ними всегда будет беспристрастная божественная воля. Которую не обмануть, не подкупить, не подольститься.

Но для начала, ей нужно показать свою мощь — а уж только потом показать остальным милосердие.

— …Ты сдохнешь, Богиня Света. — коротко и с чистейшей, но уравновешенной ненавистью донеслось Артурии в ответ.