Магический корпус (СИ) - Фелин Алекс

— Его нервирует твоё происхождение, — покачал головой Нэйт, — ты первый человек, попавший в Корпус и, тем более, служащий в нём, со времён основания Цитадели. Его это оскорбляет.

— Почему? — спросила я, просто чтобы хоть что-то сказать и не позволить тяжёлой вязкой тишине снова повиснуть между нами.

— Цитадель была построена для того, чтобы такие, как я или Хирд, или Тина, могли прятаться от людей. Директор недостаточно древний, чтобы застать те времена, но достаточно старый для того, чтобы помнить, как люди, вооружившись мечами и молитвами, искореняли то, что их пугало, только потому, что не могли это объяснить или этим овладеть. Человек в рядах воинов Корпуса — сродни предательству основной идеи его существования.

— Но ведь вы защищаете людей, — изумилась я, — если бы вы были настроены враждебно по отношению к ним, то попросту не явились бы на то кладбище, предоставив человечеству возможность самому справляться с проблемой зомбиапокалипсиса.

— Здесь дело не в защите человечества. Ты же помнишь про равновесие? — я кивнула, — Тот некромант превысил допустимый уровень единовременного магического воздействия и этим склонил чашу весов в сторону тьмы. Если бы мы не вмешались, то со временем всё стало бы только хуже, тьма бы восторжествовала, и весь мир поглотил бы хаос. Мы бы тоже пострадали.

Я кивнула. Я читала об этом, но Нэйт сформулировал всё гораздо лучше, чем многотомные научные труды по теории равновесия. Теперь я хотя бы понимала мотивацию воинов Корпуса.

— Нэйт, — жалобно пробормотала я, — может, мне, действительно, лучше вернуться домой? Если моё присутствие здесь — пощёчина всему скрытому миру, а болезнь неизлечима…

Я хотела добавить ещё несколько аргументов к своему заявлению, но мой киаму неожиданно вскочил, опрокинув стул, и уставился на меня одновременно растерянно и зло.

— Ты останешься здесь, — отчеканил он, делая ударение на каждом слове, — я взял на себя ответственность за твоё здесь пребывание, и он, позволив это один раз, не сможет отменить своего решения. Мы найдём способ спасти тебя, ты слышишь?

Я смогла только кивнуть, а у Нэйта внезапно сделался очень несчастный вид, и он опустился рядом со мной на постель.

— А если он найдёт способ изгнать тебя отсюда, я воспользуюсь правом старшего, поскольку выше его в иерархии демонов. На самый крайний случай я просто женюсь на тебе.

От неожиданности я поперхнулась воздухом на очередном вдохе и закашлялась, глядя на своего киаму с удивлением и ужасом.

— Это-то здесь при чём? — сипло поинтересовалась, едва смогла снова говорить.

— Это один из пунктов устава, написанного ещё первым Директором, основавшим Корпус, — развеселился Нэйт, — и если нынешний Директор вдруг станет достаточно наглым, чтобы отменить это правило, его просто-напросто не поймут, и он сможет распрощаться со своей должностью.

— Но что-то он всё-таки изменил, — припомнила я свои изыскания и наши планы по свержению нынешнего Директора.

— По всей видимости, все посчитали, что так будет лучше. Или что-то смогло убедить их в целесообразности этих изменений. Или, — Нэйт зажмурился и потёр виски, — я не знаю. Всё слишком запутанно.

— Мы разберёмся, — пообещала я, — или вы разберётесь уже без меня.

— Никакого «без тебя» не будет, — отрезал Нэйт, — мы найдём способ тебя вылечить. Весь исследовательский отдел работает над этим. И ещё над активатором с того кладбища.

— А откуда вдруг взялся этот пункт насчёт свадьбы? — вернула я разговор в прежнее русло, чтобы не думать снова о краткости оставшегося мне времени, — Неожиданно просто.

— В его основе лежит реальная история, произошедшая ещё в первые годы существования Корпуса.

Нэйт бросил на меня вопросительный взгляд, молчаливо спрашивая, хочу ли я услышать эту историю. Я кивнула, и он продолжил:

— Когда Корпус набирал первое поколение воинов, а заодно давал приют всем, попросившим убежища от людей и тварей тьмы, в Цитадель пришла пара — парень и девушка. Он оборотень, она русалка.

— Но у русалок же хвост… — пробормотала я растерянно, предпринимая попытки воссоздать в воображении эту дивную картину, но раз за разом терпела фиаско.

— Это у сирен хвост, — терпеливо поправил меня Нэйт, не обидевшись, что я его перебила, — а русалки, это…

— Бывшие утопленницы и их потомки, — мрачно продолжила я, внутренне досадуя на саму себя и на собственную забывчивость, — продолжай.

— Так вот, он был оборотнем, а она русалкой. И не смотри на меня так, я тоже не представляю, как смог образоваться такой союз, но дело не в этом. Они хотели быть вместе, но родня русалки была против, и юноша, поступая на службу в Корпус, забрал девушку с собой. Он не хотел, чтобы она тоже становилась воином и подвергала себя опасности, а для того, чтобы стать врачом или исследователем, у неё не хватало соответствующего образования. Директор проникся их катастрофой и после получения письма от разозлённых родственников с требованием выдать им беглянку сделал, что называется, финт ушами и добавил в устав Корпуса, над которым в те времена трудился, новый пункт. С тех пор супруги и ближайшие родственники воинов Корпуса могут жить в Цитадели столько, сколько им заблагорассудится, пока воин состоит на службе. А после этого он их поженил, и никто уже не смог встать у них на пути.

— Хорошая история, — порадовалась я за смелую парочку, которая смогла отстоять свою любовь.

— Они есть на витраже в медицинском крыле, — пожал плечами Нэйт, — ты, наверное, видела.

Я отрицательно помотала головой.

— Не успела. Только дракона и сцену с усекновением тёмной твари светлыми воинами. А остальные персонажи с витража — они тоже реальны?

— Не знаю, — честно признался Нэйт, — надо будет почитать, но я не помню, где об этом упоминается.

— Я хочу посмотреть на витраж, — пробормотала я, всё чаще моргая и начиная засыпать, — покажешь мне на нём оборотня и русалку?

— Покажу, как только ты выздоровеешь. А сейчас спи.

И я заснула с мыслями о том, что никто так доподлинно и не знает, к какой из многочисленных магических рас принадлежал первый Директор. Он не упоминает о своём происхождении или способностях в собственных мемуарах. А все, кто знал его, умерли так давно, что даже опытный некромант не смог бы дозваться их и вернуть с того света. Личность его была покрыта таким толстым покровом тайны, что нынешним исследователям и историкам мнилось, что он был равен по силе Богу.

Во сне я снова шла через туман, к которому уже успела привыкнуть за время болезни, но сегодня что-то изменилось. Моя неизвестная цель стала ближе, хоть я по-прежнему не знала, в чём она заключается. Я была близко и чувствовала это. И не знала, хорошо это или плохо.

Из зыбкой реальности сна меня вырвал не свет наступившего утра и даже не подозрительный звук. Это было ощущение чьего-то присутствия. Полуночный визитёр не нёс опасности, это я знала точно, а потому без страха села в кровати и несколько раз быстро моргнула, привыкая в темноте. Хрупкая маленькая фигурка в белоснежной ночнушке примостилась на краю постели и смотрела на меня широко распахнутыми глазами.

— Тина? — хриплым со сна голосом спросила я, когда смогла не только различить силуэт полуночной гостьи, но и опознать её личность, — Ты чего не спишь?

— Я тебя разбудила, извини, — повинилась маленькая ледяная фея, — я могу уйти.

Она сделала движение, чтобы встать, но я перехватила её руку, ужаснувшись тому, какой холодной она была. Повинуясь не то нерастраченному материнскому инстинкту, не то здравому смыслу, я ощупала руки и ноги девочки и, мысленно ругаясь, затащила малышку под одеяло.

— Что-то случилось? — спросила я, заматывая её поплотнее, — тебя снова обижают?

— Нет, всё хорошо.

— Тогда почему ты не спишь ночью? — повторила я свой вопрос.

— Я бы зашла днём, но днём мы все заняты поисками лекарства.

Я едва сдержалась, чтобы не спросить, как продвигаются эти поиски. Знание ничего не изменит и никак не повлияет на конечный результат, а потому не имеет смысла и лишь внушит мне ненужную надежду или, наоборот, заставит меня необоснованно заранее потерять её.