Ведьмина дорога (СИ) - Феверс Анита

На берег я вывалилась так неожиданно, что на миг ослепла и оглохла от развернувшегося передо мной простора Черницы. Здесь она не плясала, а гудела на перекатах, закручивая темные провалы водоворотов над омутами. Граница леса была такой четкой, словно ее по струнке провели: гибкие кусты ивняка, широкие лопухи мать-и-мачехи, острые кинжалы осоки и шишки рогоза – все они заканчивались метров за десять до кромки воды.

Словно боялись приблизиться к каменным насыпям, через равные промежутки высящимся на берегу.

Черница скользила по их подножию, плевалась желтоватой пеной и захлестывала серые валуны, из которых они были сложены, оставляя мокрые блестящие следы и плети водорослей. От курганов веяло жутью. Запах тлена и застоявшейся воды был здесь гораздо сильнее, чем на вершине холма, возле деревни.

Я поставила корзину на землю и медленно пошла вперед.

Молчаливые насыпи выглядели старыми. Когда я смотрела на них сверху, они виделись маленькими, словно игрушечные. Вблизи же оказались огромными – выше моего роста. Меня захватило странное чувство, как будто я вошла в склеп – давно заброшенный, в котором тела рассыпались прахом еще до моего рождения, но души почему-то не пожелали уходить вслед за Пряхами.

Вспотевшее лицо и руки в мелких порезах от травы напомнили о себе отчаянным зудом, и мне нестерпимо захотелось ополоснуться холодной речной водой. Но, когда я попыталась пройти между двух соседних курганов, воздух уплотнился и загустел, словно не желал пропускать меня к Чернице. Запах тлена усилился. Мне снова послышались шлепающие шаги за спиной. Я замерла, чувствуя, как колотящееся сердце пытается вырваться из груди. Шаги звучали все отчетливей, и я уже не могла списать этот звук на привычную лесную жизнь. Волоски на затылке встали дыбом от ощущения чужого присутствия. Мерзкий страх свернулся в животе.

Шлепанье прозвучало совсем близко, и шею обожгло холодное смрадное дыхание. Существо стояло прямо за моей спиной и обнюхивало меня, видимо, раздумывая, закусить мной сразу или утащить в логово. Кажется, в тот момент я забыла, как дышать. Все тело будто окаменело, и я не могла ни обернуться, ни побежать, ни пошевелиться как-то еще. Краем глаза я уловила движение, словно десятки змей сплетались, ползали, перетекали с места на место, двигаясь как единое существо. Я прокусила губу насквозь, до боли зажмурившись, лишь бы не заорать от ужаса.

Ты совсем рядом…

Этот голос! Я изумленно распахнула глаза, на мгновение забыв о чудовище за спиной. Это был тот самый голос, которым говорило светящееся существо, когда я наконец-то решилась войти в туман из моего кошмара! С той ночи оно не показывалось, и вот я слышу его снова!

В следующий миг я осознала, что широко распахнутыми глазами смотрю на Серую чащу. Я медленно шла прямо в реку, и вода крутилась уже возле края голенищ, то и дело заливаясь в сапоги. Подол платья намок и тянул меня на глубину, туда, где ряска распустила по темной воде зеленые космы. Узловатые стволы с наростами виделись так близко, что, думалось, еще пара шагов – и я окажусь прямо перед ними. Мне почудилось, что я вижу свечение там, в неподвижной густой темноте…

И тут чудовище, о котором я забыла, схватило меня. Сжало так сильно, что я с трудом смогла вздохнуть, но этого воздуха хватило, чтобы я открыла рот и закричала – тонко и пронзительно, так жутко, что у меня самой тут же заболели уши. Чудовище выругалось совсем как человек и вцепилось в меня еще крепче. Оно тянуло меня куда-то, но вода залилась в сапоги, плащ запутался в ряске, ноги увязли в иле, а Серая чаща звала, сияние становилось все сильнее, я рвалась к нему, ведь оно – мое спасение, ведь там меня ждут…

Болезненная пощечина обожгла щеку, и я захлебнулась визгом. Тут же накатила слабость, из меня словно выпустили разом всю злость и весь воздух, и я сломанной куклой рухнула на что-то твердое. Теплое. И отчаянно ругающее – меня, Чащу, какого-то «наивного дурака» и все три мира скопом. Я с трудом приподнялась на руках и попыталась сморгнуть пелену с глаз. Когда мир перестал качаться и дрожать, я, наконец, рассмотрела свое «жуткое чудовище».

Оказалось, что я лежала на Совии. Он же крепко держал меня за локти и рассматривал мое лицо рассерженным взглядом, добела сжав губы. Длинными ногами охотник прижимал мои ноги, не давая мне пошевелиться. Из-за моей мокрой одежды его костюм уже тоже пропитался водой, но от того, что мы вжались друг в друга, будто пытались склеиться в единое целое, было не то, что не холодно – жарко. И стало еще жарче, когда я не к месту вспомнила наш единственный поцелуй и залилась густым румянцем.

- Очнулась? – хрипло поинтересовался Лис. Я неуверенно кивнула, нервно дернув шеей, и попыталась скатиться с его жесткого, как деревяшка, тела. Совий неохотно меня отпустил, по-прежнему не сводя настороженного взгляда, и что-то внутри меня, хм…было разочаровано. Возможно, потому, что, оставшись без его тепла, я тут же замерзла в пропитавшейся речной водой одежке и сапогах, хлюпающих на разные лады. Кожа Совия тоже покрылась мурашками, но он даже не вздрогнул. Мои же зубы тут же начали выбивать предательскую мелодию, и я обхватила себя руками, пытаясь сохранить ускользающие крохи тепла.

- А раз очнулась, то расскажи – какого лешего ты творишь?! – внезапно зло рявкнул Совий. Я опешила и открыла рот, чтобы возмутиться, но не нашла что сказать. Ведь и правда, что это было? Зачем я полезла в реку? Но самый насущный вопрос…

  - Ты видел его? – я заозиралась по сторонам. Кое-как встала на ноги и принялась искать следы чудовища, дышавшего мне в спину – хоть какие-то, вроде росчерков от когтей или откатившихся в стороны булыжников. Или – чем боги не шутят – может, змея какая выпала из клубка?

Совий недоуменно смотрел, как я ползаю по берегу, едва не тычась носом в камни.

- Кого я должен был увидеть? – подозрительно поинтересовался парень, вставая и оправляя одежду.

- То странное существо, которое меня преследовало… – я осеклась и посмотрела на охотника. – Оно выгнало меня на берег, я отступила к курганам, а потом – провал. Я думала, тварь хочет меня сожрать, и она прыгнула, схватила меня, а оказалось – это ты.

- Вот уж спасибо на добром слове. Чудовищем ты меня еще не называла, – Лис фыркнул и подошел ко мне. Оглядев мою одежду, он снял куртку и накинул мне на плечи. Ей тоже досталось от нашего крепкого объятия, но пострадали только рукава и воротник, поэтому я с благодарностью завернулась в теплую, пахнущую Совием ткань. Парень одобрительно кивнул и поднял голову, оглядывая берег.

- Я не видел никакого чудовища. Охотился неподалеку и заметил, как ты бредешь в воду с одурманенным видом, ровно тебя кто за рубаху тянет. Едва успел. Ты еще и отбивалась, как бешеная.

Только сейчас я увидела, что щеку Лиса прочертили три глубокие царапины, и тут же устыдилась.

- Давай выбираться отсюда. Вернемся домой, я все исправлю, и следа не останется. Снова ничего не будет нарушать красу твоего румяного личика.

- Наверно, стоило все же оставить тебя тонуть, – закатил глаза Совий. Я пожала плечами – мол, кто не успел, тот опоздал. Но охотник не ответил, высматривая что-то в глубине леса. Я тоже огляделась – и вдруг поняла, что больше не чувствую загробной жути, исходящей от насыпей. Теперь это были просто камни.

- Нам туда, – охотник махнул рукой и первым двинулся по указанному пути. Я подхватила забытую корзинку и пристроилась позади него, радуясь, что на спине у Лиса глаз нет, и он не видит, как я то и дело краснею и кусаю губы.

Слишком живо еще было ощущение того, как прижимались друг к другу наши тела.

Кто бы сомневался, что первым, кто встретится нам по возвращении, окажется именно Марий Болотник?

 Огненосец перегородил дорогу, рассматривая нас таким взглядом, словно мы были пауками, а он – радивой хозяйкой с тряпкой наперевес. Хотя вместо тряпки у дейваса было куда более опасное оружие. Черный матовый клинок, украшенный тускло поблескивающей вязью рун, казался продолжением его руки. Дейвас держал меч обращенным к земле, но видно было, что не успею я глазом моргнуть, как оружие взметнется в воздух и разрубит пополам хоть навью тварь, хоть глупую рагану, хоть грязного как кикимора охотничка.