Подарок (СИ) - Ищенко Геннадий Владимирович

– Что у них никакой дочурки никогда не было, тем более шестнадцатилетней, – мрачно ответила Ольга.

– Не понял? – поднял брови Рогожин.

– Мои документы – это качественно сделанная липа, – пояснила девушка. – Они безупречны и пройдут проверку по любым базам данных. Все, кроме согласия родителей. По указанному адресу живет моя старшая сестра с мужем, которые об этом документе не знают ни сном, ни духом.

– Вы случайно не туристка? – спросил Рогожин и, видя, что Ольга его не поняла, пояснил. – Так называют неких пришельцев, которые по слухам используют Землю для пикников и других увеселительных мероприятий. В наши дела не вмешиваются, а все попытки захвата оканчиваются пшиком: они просто исчезают. Вот уже несколько лет об этом много говорят в определенных кругах.

  – Я не из них, – совершенно правдиво ответила Ольга. – Могу сдать образцы на генетический анализ.

– Так кто же ваши родители?

– Мать умерла, а отец женился вторично, и с тех пор мы с сестрой с ним не поддерживаем никаких отношений.

– Плохо, – он помолчал, потом продолжил. – Без родителей мы вас ни поженить не сможем, ни признать полностью дееспособной. Вас у меня в любой момент могут попросту забрать. Сделаем так. Давайте мне сейчас все ваши документы. Я отвезу вас, Ольга, к клиенту, а сам поеду к людям, которым по силам легализовать в России под другой фамилией действующего президента Соединенных Штатов. Надеюсь, что ваш вопрос будет не сложнее. А вы, Игорь, поедете с Виталием дрыгать руками и стрелять. Ваш тренер по борьбе звонил, что уже можно приступить к занятиям. Хватит вам разъезжать вдвоем. Вечером я или приеду сам, или позвоню.

– И кого мне сегодня лечить? – спросила Ольга, когда автомобиль Рогожина выехал со двора и влился в поток других автомашин.

– Врача, – ответил Валерий Сергеевич. – И не просто врача, а очень опытного и заслуженного с множеством званий и наград. Он по специальности хирург, но последние годы сам уже людей не резал, а преподавал в первом МГМУ. С год назад почувствовал себя настолько плохо, что был вынужден бросить преподавание. Сейчас вообще почти не встает с постели. У него цирроз печени в последней стадии.

– Много пил? – спросила Ольга.

– Нет, это не тот случай. Основной причиной считают застойную сердечную недостаточность.

– Это все, или есть что-то еще? Огласите весь список, пожалуйста.

– А вам не все равно? – сказал Рогожин. – Вы же все равно не лечите болезни, а исцеляете пациента.

– Мне не все равно. Чем тяжелее состояние пациента, тем тяжелее обходится мне его лечение. То, что в последнее время мне стало легче лечить, откат не отменяет. Ладно, сколько хоть ему лет и как звать? А то мне в последнее время пациенты почему-то не представляются, а говорить профессору «Эй, ты» как-то не комильфо.

– Пациенту семьдесят два года, зовут Сергей Павлович Володин. Живет в центре с женой, которая моложе его лет на пять и тоже имеет медицинское образование. Люди они культурные и вам хамить не будут, но особого доверия к себе не ждите.

– Мне не привыкать, – ответила Ольга. – В первый раз отношение всегда оставляет желать лучшего. Это уже потом... Вы хоть предупредили их насчет того, что в отношении моего лечения с коллегами болтать не следует?

– Я всех предупреждаю, другое дело, что не все свои обещания соблюдают, как генерал, например.

– А может, пошлем на фиг этого генерала с его внуком?

– Он мне нужен, Ольга, как и тебе, кстати. В нашей стране одних денег мало. Если бы ты знала, как часто выручают нужные знакомства. Если для решения всех вопросов просто подкупать нужных людей, никаких денег не хватит, да и не все продаются. Поэтому придется доводить дело до конца, но уже после лечения профессора и решения вопроса с твоими родителями. Скорее всего, ехать к ним придется завтра, если долго тянуть, вместо доброжелателя можно получить врага. Кстати, ты, когда получала свой диплом целителя, возраст указывала?

– Только год рождения, а по нему можно дать и шестнадцать лет. Они свои дипломы с шестнадцати и дают. Если бы я пришла не от вас, а сама по себе, скорее всего, получила бы от ворот поворот.

– Ладно, уже приехали. Пойдемте, доставлю вас на место и поеду по вашим вопросам. Нужно все быстрее решить, я и так почти все дела сбросил на других и занимаюсь только вами.

Он провел девушку в нужную квартиру, представил хозяевам и уехал.

– И как же вы намерены меня лечить? – с иронической улыбкой спросил профессор. – Мне самому ничего не нужно делать?

– Прежде всего, я должна быть с вами наедине, – пояснила Ольга, которой уже успели надоесть снисходительный тон и недоверие и захотелось немного похулиганить. – Ведь я лечу любовью, а в этом деле третий лишний.

Полюбовавшись на ошарашенного профессора и его не менее ошарашенную жену, она засмеялась и добавила:

– Это, уважаемый Сергей Павлович, немного не то, о чем вы, должно быть, подумали. Любовь подразумевается чисто платоническая, по-другому я люблю совсем другого человека. А лишние люди просто будут мне мешать сосредоточиться. Вам тоже лучше заняться чем-нибудь вроде чтения или заснуть. Я должна быть как можно ближе к вам и не хочу бегать за вами хвостиком.

– Я уже давно не бегаю, – вздохнул профессор. – Спать в вашем присутствие как-то неудобно, да и не хочется. Давайте почитаю. Вам сколько времени понадобится для лечения?

– Сегодня от двух до трех часов, и завтра еще, наверное, придется приехать. Я не лечу конкретную болезнь, а оздоравливаю весь организм, так что и проблем с сердцем у вас больше быть не должно. Скорее всего, существенное улучшение в состоянии вы почувствуете только к завтрашнему утру.

– Ваши бы слова да богу в уши, – вздохнул профессор, беря какую-то книгу и ложась на диван. – Это нечего, что я лежа?

– Нет, все нормально, – сказала Ольга, приставляя стул к тахте и усаживаясь. – Я буду медитировать, так что прошу без крайней необходимости не беспокоить.

– Ну и как ваш профессор? – полюбопытствовал Рыбин, приехавший за Ольгой тремя часами позже. – Жив еще?

– Что-то вы, Виталий, сегодня настроены шутить, – уставшая Ольга откинулась на сидение автомашины. – Как там дела у Игоря? Вы ведь все время были с ним?

– Нормально у него дела. Сначала поехали стрелять, а потом его опять валяли по матам, но на этот раз это уже было не издевательство, а обучение без дураков. Сейчас он уже дома и ждет вас. Работы у вас на сегодня больше не намечается, но Рогожин просил после шестнадцати быть дома, он должен заехать.

– Это хорошо, что не будет работы, – сказала Ольга, – а то я за эти три часа так устала, как будто разгружала вагоны с углем. Похоже, что у этого профессора внутри нет ничего живого.

– Ну как твои успехи? – спросила она дома у мужа.

– Хорошо, что вначале поехали стрелять, – сказал он. – После борьбы ничего не получилось бы. Веришь, руки дрожали. Меня так, по-моему, и на боксе не выжимали. Но отстрелялся хорошо. Расстрелял десяток магазинов. Лучший результат уже восемьдесят девять. Помимо самой стрельбы показывали как грамотно использовать оружие в разных ситуациях. А на борьбе немного прокачал мышцы, занялся растяжками и показали базовые упражнения. Тренер сказал, что для быстрых результатов нужно к ним ходить раз пять в неделю и не на пару часов, как сегодня, а больше и, кроме того, еще заниматься дома. А ты почему такая уставшая?

– Что, так видно? Мне, Игорь, сегодня попался вежливый, но тяжелый клиент. А, может быть, израсходовала ту подзарядку, которую получила в поезде, кто знает? Походить что ли по трущобам? Надо у Сергея спросить, как до них добраться в Москве. Пристукну в боевой ярости десяток бандитов и заряжусь под завязку. Как тебе план?

– Плохой план. Давай я тебе предложу план получше. Поваляемся пару часов, чтобы улегся обед, а потом я тебя заряжу по-своему. И ходить искать приключения на пятую точку не нужно.

– Не получится, – с сожалением ответила Ольга. – Через пару часов или чуть позже обещал приехать Рогожин.