Гарри Поттер (сборник 7 книг) (ЛП) - Роулинг Джоан Кэтлин

- Если он еще раз посмеет назвать Хагрида бревном… - прорычал Гарри.

- Гарри, не связывайся с Малфоем, не забудь, что он староста, он может тебе устроить трудную жизнь…

- Интересно, что это такое - трудная жизнь? Может, попробовать для разнообразия? - саркастически сказал Гарри.

Рон засмеялся, но Гермиона нахмурилась. Втроем они не спеша шли мимо огородов. Небо по-прежнему словно бы еще не решило, будет дождь или нет.

- Мне хочется, чтобы Хагрид поскорее вернулся, только и всего, - тихо сказал Гарри, когда они добрались до теплиц. - И не говорите мне, что эта Граббли-Дерг преподает лучше! - добавил он с угрозой.

- Я и не собиралась, - спокойно заметила Гермиона.

- Потому что ей в жизни не сравняться с Хагридом, - твердо проговорил Гарри, прекрасно понимая, к немалой своей досаде, что урок заботы о магических существах, который она сейчас провела, был образцовым.

Дверь ближайшей теплицы открылась, и из нее вышло несколько четверокурсников, в том числе Джинни.

- Привет! - жизнерадостно сказала она, проходя мимо.

Некоторое время спустя появилась Полумна Лавгуд. Она плелась в хвосте своего класса. Нос у нее был запачкан землей, длинные волосы собраны в узел на макушке. Когда она увидела Гарри, ее выпуклые глаза от волнения вытаращились еще сильней, и она двинулась прямо к нему. Многие его одноклассники с любопытством повернули головы. Полумна набрала побольше воздуха и, не здороваясь, выпалила:

- Я верю, что Тот-Кого-Нельзя-Называть возродился, и я верю, что ты дрался с ним и спасся.

- Э… да, - неуклюже сказал Гарри.

Уши Полумны были украшены серьгами, похожими на оранжевые редиски, что явно не укрылось от внимания Парвати и Лаванды: они хихикали и показывали пальцами на ее мочки.

- Смейтесь сколько хотите! - повысила голос Полумна, которой показалось, что они потешаются над ее словами. - Было время, когда люди считали, что на свете нет таких существ, как бундящая шица и морщерогий кизляк.

- Так ведь они были правы, разве не так? - с раздражением сказала Гермиона. - На свете действительно нет и не было таких существ.

Полумна бросила на нее уничтожающий взгляд и метнулась прочь. Редиски в ее ушах бешено раскачивались. Теперь уже не только Парвати и Лаванда покатывались со смеху.

- Сделай милость, перестань обижать единственного человека, который мне верит, - попросил Гарри Гермиону по дороге в класс.

- Не прибедняйся, Гарри, найдутся и другие, - возразила ему Гермиона. - А про эту Полумну Джинни мне все рассказала. Она верит только тому, что ничем вообще не доказано. От дочки человека, который издает «Придиру», другого и ждать нельзя.

Гарри вспомнил зловещих крылатых лошадей, которых увидел в первый вечер. Полумна сказала, что тоже их видит. На душе у него стало еще тяжелей. Неужели она лгала? Его размышления на эту тему прервал, подойдя к нему, Эрни Макмиллан.

- Я хочу, чтобы ты знал, Поттер, - произнес он громким, звучным голосом, - что на твоей стороне не только сумасшедшие. Я лично верю тебе на все сто. Моя семья всегда стояла за Дамблдора, и я тоже буду за него стоять.

- Э… спасибо большое, Эрни, - сказал Гарри и удивленно, и обрадованно. Хотя Эрни мог бы выразиться и не так торжественно, Гарри в его теперешнем настроении очень кстати пришлось заявление о поддержке со стороны человека, у которого в ушах не болтаются редиски. От слов Эрни улыбка с лица Лаванды Браун мигом исчезла, и, поворачиваясь к Рону и Гермионе, Гарри краем глаза заметил выражение лица Симуса - смущенное и упрямое.

Профессор Стебль начала урок, конечно же, с наставлений по поводу важности СОВ. Гарри бы не возражал, если бы учителя уже и перестали им это вдалбливать; стоило ему вспомнить, сколько назадавали на дом, как внутренности словно скручивало жгутом. Это ощущение было особенно сильным в конце урока, когда Стебль задала очередную письменную работу. Утомленные и крепко пахнущие драконьим навозом, который был любимым удобрением профессора Стебль, гриффиндорцы потянулись обратно в замок. Разговаривали мало. Позади был еще один трудный день.

Гарри очень хотелось есть, и поскольку в пять у него был первый сеанс наказания, назначенного профессором Амбридж, он сразу же, даже не занося сумку в башню Гриффиндора, отправился на ужин. Перед тем неизвестным, что его ожидало, надо было подкрепиться. Но не успел он войти в Большой зал, как раздался громкий сердитый возглас:

- Эй, Поттер!

- Что еще? - устало пробормотал он и, обернувшись, увидел Анджелину Джонсон, которая, похоже, была вне себя от гнева.

- Я тебе сейчас объясню, что еще, - сказала она и, двинувшись прямо к нему, жестко ткнула его в грудь пальцем. - Как это ты ухитрился заработать наказание на пять вечера в пятницу?

- Что? - спросил Гарри. - Не по… ах, да, вратарские испытания!

- Вспомнил! - возмущенно крикнула Анджелина. - Я же говорила, что мне нужна вся команда, что я хочу посмотреть, как впишется новый игрок! Разве ты не знаешь, что я специально заказала на это время поле? А теперь ты вздумал уклониться!

- Ничего я не вздумал! - возразил Гарри, обиженный этой явной несправедливостью. - Меня наказала Амбридж, потому что я сказал правду про Сама-Знаешь-Кого.

- Ну, так иди теперь к ней и проси освободить тебя в пятницу, - яростно потребовала Анджелина. - Как будешь ее уговаривать - меня не касается. Можешь, если хочешь, сказать ей, что Сам-Знаешь-Кто - плод твоего воображения. Но в пятницу изволь быть!

Она резко повернулась и унеслась прочь.

- Знаете что? - сказал Гарри Рону и Гермионе, когда они вошли в Большой зал. - Надо бы узнать в «Паддлмир Юнайтед», не погиб ли Оливер Вуд на тренировке. В Анджелину, похоже, вселился его дух.

- Ну, и какие, по-твоему, шансы, что Амбридж отпустит тебя в пятницу? - скептически спросил Рон, когда они сели за стол Гриффиндора.

- Меньше чем нулевые, - мрачно ответил Гарри, положив себе бараньи отбивные и взявшись за еду. - Но попытаться-то можно, чем я рискую? Предложу, к примеру, два дополнительных наказания потом отбыть… - Он прожевал и проглотил кусок картошки, потом добавил: - Хорошо бы она сегодня не слишком меня задержала. Нам же надо написать три письменные работы, отрабатывать Заклятие исчезновения для МакГонагалл, найти контрзаклятие для Флитвика, дорисовать лукотруса и начать этот дурацкий дневник сновидений для Трелони!

Ром застонал и почему-то поднял глаза к волшебному потолку.

- И кажется, собирается дождь.

- При чем тут дождь, когда мы говорим о домашней работе? - вскинула брови Гермиона.

- Ни при чем, - быстро ответил Рон, но уши у него покраснели.

Без пяти пять Гарри попрощался с друзьями и пошел на четвертый этаж в кабинет Амбридж. Когда он постучал, она сахарным голоском откликнулась: «Входите». Он осторожно вошел, оглядываясь по сторонам.

Он помнил этот кабинет при каждом из троих его прежних владельцев. Когда его занимал Златопуст Локонс, стены были оклеены его портретами. Придя к Люпину, почти наверняка можно было увидеть какое-нибудь диковинное Темное существо в клетке или аквариуме. При самозванце, выдававшем себя за Грюма, кабинет был набит разнообразными инструментами и приспособлениями для раскрытия тайных козней.

Теперь, однако, кабинет изменился до неузнаваемости. На все поверхности были наброшены ткани - кружевные или обычные. Стояло несколько ваз с засушенными цветами, каждая на своей салфеточке, а на одной из стен висела коллекция декоративных тарелочек с яркими цветными котятами, которые различались, помимо прочего, повязанными на шею бантиками. Котята были такие мерзкие, что Гарри ошеломленно пялился на них и пялился, пока профессор Амбридж снова не заговорила.

- Добрый вечер, мистер Поттер.

Гарри вздрогнул и обернулся. Он потому не сразу ее заметил, что ее мантия с ярким цветочным узором уж слишком хорошо гармонировала со скатертью на письменном столе.

- Добрый вечер, профессор Амбридж, - деревянным голосом отозвался Гарри.