Леди гробниц (СИ) - Бах Артем

Алиагосс наделён просто потрясающи зорким глазом: ещё раз бросив короткий взгляд в сторону форта, я убедилась, что с такого расстояния никак не могу разглядеть ворота. Зато я увидела нескольких очень мокрых, но довольных собой гоблинов, которые приближались к лагерю со стороны реки.

— Хорошо, — я удовлетворённо кивнула и успокоилась. — Тогда я немного передохну, а затем проконтролирую действия войск. Убивать всех в Восточном Дозоре нам совершенно ни к чему.

— Согласен.

— Кстати, ты не видел Тарагвирона?

— Ваш учитель отправился к форту вскоре после начала штурма, — спокойным голосом ответил Алиагосс.

— В самом деле? — удивилась я. — Зачем?

— Это мне неизвестно, моя королева.

Я нахмурилась и, создав теневого ворона и направив его к Восточному Дозору, вновь активировала взгляд созерцателя. Ворон пролетел над многочисленными рядами мертвецов, между которыми в сторону полевого лагеря проталкивалась группа Ктука. Лидер группы шёл с явным трудом: набитое пузо делало его шаг тяжёлым и медлительным, но сам гоблин выглядел мрачным, также как и его покрытые свежими ожогами собратья.

Нежити было непросто взбираться на стены, но защитники форта едва ли могли замедлить её продвижение со столь небольшим запасом стрел. Ближайшие к воротам катапульты оказались выведены из строя, так что противник оказался практически полностью лишён возможности вести дальний бой. В воротах же разразилась нешуточная схватка, в центре которой размашисто орудовал топором Угрук. Но всё это нисколько не интересовало меня сейчас: пролетев над нашими силами, ворон покружился над фортом, а затем принялся летать возле окон и бойниц форта.

Арсенал и продовольственный склад охватились огнём, а тушить их сейчас было некому. Внутри башен суетились защитники Дозора: некоторые спешили встать на защиту стен, другие же искали место, чтобы спрятаться. Но Тарга я нашла в месте, где ожидала его увидеть меньше всего — в часовне Минакада.

Лич пролетел через алтарный зал, держа в своих зубах костяную руку, миновал тела убитых стражников, а затем скрылся в комнате, где ещё недавно хранилась святая вода. Там он положил руку на полку книжного шкафа, и рука зашевелилась сама по себе, начав сбрасывать на пол увесистые тома.

— Что ты здесь делаешь? — поинтересовалась я у учителя, проецируя голос через ворона, который залетел в комнату и сел на край опустошённой бочки.

Тарагвирон медленно обернулся и ответил спустя пару мгновений.

— Я хотел изучить современные молитвенники, посвящённые Минакаду, — безучастно произнёс лич. — Хотел сделать это до того, как мертвецы или гоблины приведут их в негодность.

— Не знала, что ты обзавёлся рукой. Полагаю, ты контролируешь её как миньона?

— Так и есть.

— А почему ты мне об этом не рассказывал? Идея-то довольно хорошая.

— Это не такое достижение, которым древний лич-некромант будет хвастаться своей ученице.

— Ясно, — произнесла я, расслабившись. — Я могу тебе как-нибудь помочь?

— Нет. Тебе лучше сосредоточиться на проходящем снаружи сражении. Я пробуду здесь недолго и вскоре вернусь в лагерь.

— Хорошо.

Я развоплотила теневого ворона и вновь увидела мир собственными глазами. Мой взгляд сразу же привлекли два гоблина — лидер группы, которая пробралась в арсенал, и раздувшийся Шух-шурух, которого катил в мою сторону первый.

— А что с ним произошло? — выпалил Алиагосс, изумлённо уставившись на пузана.

— Даже не знаю, как сказать, — ответила я, склонив голову набок. — Ал, а святая вода вредна для пищеварения?

— Только для пищеварения отродий тьмы, моя королева.

Алиагосс немного удивился моему вопросу, но затем сложил два и два, после чего с явным трудом подавил усмешку.

— Моя Луна! — обратился ко мне лидер отряда из арсенала. — Мы выполнить миссия! Ктук не видать, я отчитаться! Но мы не бросать Ктука! Никого не бросать!

— Ктук в порядке, можешь не переживать, — сказала я, тепло улыбнувшись. — Как тебя зовут?

— Дуб-дуб!

— Ты отлично поработал, Дуб-дуб. Впредь я буду рассчитывать на тебя и твою исполнительность.

Гоблин отвесил челюсть, а затем поднял руки, радостно закричал и убежал прочь, чем вызвал у меня лёгкое недоумение. Я перевела взгляд на Шух-шуруха, которого товарищ оставил лежать лицом вниз, опустилась к нему и осторожно перевернула его на спину. Тот, мирно посапывая, зачавкал своей зубастой пастью и пару раз лениво лягнул меня ногой.

— Какие же они всё-таки странные… — сказала я, а затем добавила: — и милые. Прямо как маленькие дети. Зубастые, прожорливые и немного страшненькие маленькие дети.

— В самом деле? — Алиагосс с сомнением посмотрел на раздутого коротышку. — Этот гоблин довольно пожилой. По человеческим меркам ему около пятидесяти лет.

Я удивленно взглянула на Шух-шуруха, возраст которого выдавала разве что чуть более грубая кожа, и пожала плечами.

— Всё равно милые.

Сопротивление защитников форта было подавлено менее чем за час, из которого большую часть времени занял штурм отдельных помещений, в которых заперлись несколько групп солдат. Мы отпустили пленных, а павших собрали во внутреннем дворе, чтобы пополнить их численностью наше войско.

По «праву вождя» я могла первой выбрать награбленную добычу. Недолго думая, я взяла из кабинета кастеляна форта белый пушистый коврик, который отлично смотрелся бы у меня в прихожей, а также различные предметы личной гигиены и пару познавательных книжек. Остальное забрали себе Угрук и гоблины, ну а Алиагосс присмотрел себе награду последним.

Ктук не сразу показался мне на глаза, и, когда всё-таки решился это сделать, гоблин чувствовал себя крайне виноватым: его отряд серьёзно пострадал, а один подчинённый погиб при выполнении задания. Я несильно отчитала Ктука и сказала, что впредь он будет выполнять иные задачи, а его лидерские навыки необходимо значительно усовершенствовать. Когда же я заявила, что в наказание заставлю гоблина научиться читать книги, тот округлил глаза от ужаса и попытался сбежать, но его вовремя поймал Алиагосс.

Мы так и не нашли мага, который был ответственен за насланную на гробницу бурю. Судя по словам защитников крепости, такой маг здесь никогда и не появлялся. На следующий день я оставила в сильно пострадавшем форте гарнизон из двухсот мертвецов, а затем вместе с остальной армией отправилась домой.

Первый этап нашего плана был исполнен, и настала очередь второго: нам предстояло вступить в дипломатические переговоры с ближайшими соседями — эльфами, орками и северянами. Алиагосс имел связи в Эленвуне и в Ордене Хранителей Жизни, потому его роль в предстоящих переговорах была очевидна. Многие племена орков уважали силу и воинский дух Угрука, так что с ним также не возникло вопросов. Но вот к северным варварам отправить было некого кроме Ктука: Тарагвирон напрочь отказался, а я, последовав совету Алиагосса, решила остаться в гробнице и принять участие в каждых переговорах при помощи теневой магии и взгляда созерцателя.

Ктук желал быть полезным, но не желал чему-либо учиться. Не долго думав, я решила провернуть с ним небольшой трюк при помощи магии: я наделила его своим опытом и некоторыми своими воспоминаниями, а также частью воспоминаний Алиагосса, значительно расширив кругозор маленького гоблина. Так как прежде Ктук никогда не загружал голову большим багажом знаний, эксперимент прошёл успешно и не лишил подопытного фрагментов его собственной памяти.

Следующие несколько месяцев мы усиленно занимались формированием новой силы, способной противостоять Великому Королевству Давитан. Как и говорил Алиагосс, нам было что предложить соседям: северяне и орки охотно принимали предоставленную им рабочую силу из мертвецов, эльфы заинтересовались моими познаниями магии и бесценными трактатами, хранящимися в гробнице Тарагвирона, и абсолютно всех объединяло желание дать отпор воинственному государству людей.

Давитан готовился к грядущей войне и стягивал войска к границе с Мёртвыми Землями. Когда наступила зима, и снабжение военной машины Великого Королевства осложнилось, мы начали действовать. Прежде, чем приступить к полномасштабному вторжению через Эленвун, мы решили провести отвлекающий манёвр и осадить Форт Нортенгур — хорошо укреплённую крепость, расположенную в стратегически важном ущелье на границе между Давитаном и землями северных варваров. Падение этой крепости означало бы открытие пути на Гальтон, столицу Великого Королевства, что в корне могло перевернуть ход войны.