Сын дракона, внук дракона - Больных Александр Геннадьевич

— Так ты не представитель Второго?!

— Отнюдь.

— Изменник!

Мне почудилось, что дракон пожал плечами.

— Я перешел на сторону сильнейшего. В том нет греха. Живой дракон лучше дохлого.

— Я только что беседовал еще с одним послом.

— Осторожнее! — полыхнул огнем дракон, его глаза налились желтизной. Похоже, он приходил в бешенство при одной мысли о Георгии-Победоносце. Отчасти мне были понятны такие чувства.

— Не указывай!

Дракон скрипнул клыками, но сдержался, только сильнее и чаще забил крыльями, набирая высоту. Что-то, а это понимали даже самые тупые твари — атаковать сверху гораздо удобнее. Впрочем, он продолжил разговор:

— Мой хозяин решил, что тебе пора определиться. Во время путешествия по Восьми Мирам все только присматривались к тебе, вырабатывали политику по отношению к новой силе. А сейчас начали действовать. Именно потому, что с тобой связались заклятые враги, мы требуем немедленного ответа: с кем ты? С ними, или поддержишь нас?

Интересно, что такого сумел я совершить, что теперь меня признают, как силу? Ведь не разговаривали со мной от презрения к моей ничтожности, что переменилось?

— Дурак! Я не с ними и не с вами. Я сам по себе!

— Так не бывает, — не слишком уверенно возразил дракон.

— Бывает. Ведь существуют восемь миров, а не два.

— Так значит…

— Ты поразительно догадлив. Я служу самому себе и своему Восьмому миру. Все остальные семь тоже скоро будут принадлежать нам.

— Тогда умри! — взревел дракон.

Вместо ответа я дохнул на него огнем, однако проклятый успел подняться гораздо выше, и пламя не причинило ему вреда. Начался безумный воздушный бой двух драконов над ночным городом. Я просто обязан был его проиграть, уступая противнику почти по всем параметрам. Из знаменитой формулы: высота, скорость, огонь, маневр, — моим было лишь последнее слагаемое. Летучий гад превосходил меня и по скорости, и по огневой мощи, и по бронированию. Мое превосходство заключалось единственно в небольшом знании высшего пилотажа. Ах да, чуть не забыл. Еще в подчиненности Высокой Идее.

Сначала он пытался взять меня грубой силой. Заходил сзади и сверху, атаковал с пикирования. Это было внушительное зрелище: отливающая металлом темная туша со свистом разрезала воздух, изрыгая потоки желтого пламени. Однако мне не составляло большого труда уклоняться от его хаотических атак. Следовало только проявлять немного осмотрительности, перекладывая с крыла на крыло. Правда, мне немного подпалило хвост, зато ему доставалось изрядно. Каждый раз, когда противник проскакивал мимо, я ударял его огненым бичом. Поскольку скорость полета дракона все-таки не слишком высока, я отчетливо слышал треск подгорающей чешуи и успевал почуять, как пахнет горелым. Эх, если бы мне такое пламя, как у него! Уверяю, тогда этот дурак не пережил бы первого же промаха.

А пока, с каждой новой неудачей он свирепел все больше и больше. Я еще подумал, что следует поручить Задунайскому приспособить многоствольную авиапушку для ношения ее драконами. Ведь сумел же он оснастить Зибеллу! А с драконом все куда проще, ведь у него вполне подходящая грузоподъемность. Никогда не следует полагаться только на природное оружие.

Увлеченный этими рассуждениями, я едва не прозевал перемену тактики противником. Теперь он ринулся в лобовую атаку.

Вот здесь мне уже пришлось поступать не по канонам. Как я недавно упомянул, драконы довольно-таки медлительны, и столкновение морда в морду отнюдь не смертельно для них, если учесть крепкую конституцию этих зверей. Так что мне приходилось прилагать максимум стараний, чтобы уклоняться от противника. Он-то как раз жаждал сцепиться со мною влапопашную, чтобы пустить в ход свои мощные когти и жуткие челюсти. Поэтому я вертелся, как мог. Бочка, змейка, штопор… Пару раз после классических иммельманов мне посчастливилось хорошенько полоснуть его когтями по спине. Однако я все отчетливее ощущал, как наливаются свинцом крылья. Такая сумасшедшая гонка долго тянуться не могла. Еще минут пять — и он меня закогтит. А тогда Сатана в лице фельдмаршала, или фельдмаршал в лице Сатаны, не время разбираться, восторжествует.

Как вывернуться — я не видел. Спуститься на землю? Дракон немедленно меня испепелит. Сражаться в воздухе? Через пару минут бой превратится в избиение. Наверное, я слишком расстроился, потому что прозевал именно то, чего так опасался. Мы столкнулись и диким клубком, с ревом и визгом, терзая друг друга когтями, рухнули на землю.

Его клыки полосовали меня словно ножи, пламя обжигало, а слюна оказалась такой же едкой, как олеум. Конечно, я сопротивлялся изо всех сил. Мы упали в молодую рощицу и сейчас катались по земле, ломая хрупкие ели и невысокие березки. Мало-помалу мое сопротивление начало ослабевать. Дракон подмял меня под себя и уже раскрыл пасть, готовясь перекусить мне горло. Я невольно зажмурился… Чего он ждет? Издевается?

Но смертельный удар запаздывал.

Я приоткрыл правый глаз. Дракон стоял надо мной, приоткрыв пасть. Он настолько походил на человека, в изумлении разинувшего рот, что я не сдержался и нервно хихикнул. Истерический смешок прервал немую сцену. Дракон выпустил меня и отскочил, точно ужаленный. Потом припал к земле в знак покорности пригибая шею. В такой позе он не мог ни нападать, ни защищаться. Оглушенный, я кое-как поднялся.

— Извините, я не знал, — униженно пролепетал дракон. — Виноват.

— В чем дело? — тупо переспросил я. Вообще-то нехарактерно для меня терять самообладание, в другом случае я просто ударил бы покрепче — и дело с концом. Видимо он меня слишком сильно помял.

— Если бы вам угодно было сразу сказать, господин Великий Дракон, кто вы, я, конечно, ни за что не посмел бы столь дерзко посягнуть на священную особу.

— Ладно, забудем об этом.

— Как прикажете.

— А сейчас убирайся.

— Вернуться к… Сатане? — Он все-таки немного помедлил, прежде чем назвать это имя.

— Нет, в наш мир.

— И что прикажете делать?

— Ждать моего возвращения. Ждать и готовиться. Я не задержусь. Собирай войско.

— Слушаюсь, господин Великий Дракон.

— Ступай.

Он прямо-таки вжался в землю и ползком, пятясь, скрылся в темноте. Потом я увидел тусклую малиновую вспышку, услыхал легкий хлопок. Третий дракон отбыл, оставив меня в совершенном смятении.

Я сидел перед камином, напрасно пытаясь собрать воедино разрозненные осколки мыслей. От частых и сильных ударов по голове мысли имеют скверную привычку терять плавность и стройность, уподобляясь беспорядочному вороху щебня. А этих самых ударов за последние полчаса я получил достаточное количество.

Я победил, но каким образом? Как мне удалось безнадежную ситуацию превратить в победу? В битве при Маренго Наполеона от разгрома спас вовремя появившийся Дезе. Кто же стал моей палочкой выручалочкой? Такие победы пугают. Ведь подобным образом может перемениться и выгодное положение, если не разобраться…

Крылатый придурок разглядывал меня так, словно перед ним появился сам… не знаю кто. Ведь драконы не боятся никого и ничего. Просто физически не могут бояться, так устроена их нервная система. Тем не менее он глядел на меня, как женщина на мышь. Точнее не на меня, а на то, что висело у меня на шее, которую он так нахально вознамерился перегрызть.

Я торопливо ощупал разодраный воротник рубахи.

Мне на ладонь лег золотой квадратик, который отобрали у ифрита. Но теперь на черном камне проступили две огненые буквы: MP. Интересно, русские или латинские? Ведь смена алфавита резко меняет смысл монограммы на трофейном амулете. От члена парламента до миллирентгена диапазон очень велик и вмещает несчетное множество понятий. Или счетное, зато очень большое. Впрочем, если отбросить шутки в сторону, амулет сначала укротил Призрак, Который Бродит По Европе, а спустя несколько дней просто спас меня от разъяренного дракона-убийцы, вмиг утихомирив его, превратив в агнца. Между прочим, как бы не забыть за хлопотами… Еще никому не удавалось опрокинуть меня и столь блестяще опозорить. К величайшему сожалению, здесь придется действовать самому, потому что язык убийцы подчас страшнее его оружия.