Битва Ведьмака - Дилейни Джозеф

— Он поправится. — Алиса подошла и крепко сжала мою руку. — Как только мы вернемся, я покопаюсь в сундуке твоей мамы. Уверена, там найдутся травы, которое приведут его в себя.

Добрые намерения Алисы не успокоили меня. Невольно возникал вопрос, выздоровеет ли когда-нибудь брат полностью. Мы вернулись в гостиную, и Агнесса напоила нас укрепляющим отваром. Он отдавал горечью, но женщина заверила, что он придаст сил и улучшит самочувствие. По ее словам, мои родные проснутся в ближайший час и смогут сами дойти до крепости Малкин.

— Есть какие-нибудь новости? — спросила Алиса, сделав глоток.

— Родные мало что мне рассказывают, — вздохнула Агнесса. — Они не беспокоят меня, я не беспокою их, однако я и сама могу посмотреть, что творится вокруг. В последние дни вовсю идет подготовка к Ламмасу. Вчера здесь побывало столько Малкинов, сколько я не видела уже много лет. Приходили и Маулдхиллы, чего ни разу не случалось за всю мою жизнь.

— Спорю, они не судачили у тебя на крыльце, — усмехнулась Алиса. — Откуда же ты все это узнала?

Агнесса слегка покраснела. Сначала я подумал, что она обиделась, но потом понял, что румянец — признак смущения.

— Почтенной даме вроде меня тоже иногда хочется развлечься. А глазеть из окна на деревья и поля с блеющими овцами не очень-то весело. Это заменяет мне сплетни. И я уже не так одинока.

Алиса улыбнулась.

— Тетя Агнесса любит зеркала — через них она узнает, что творится на свете. Покажешь что-нибудь? Нам важно понять, что затевают Маулдхиллы. Больше всего мне хотелось бы увидеть Маб. Можешь найти ее?

Мгновение Агнесса не отвечала, но потом кивнула, отошла в дальний угол и вытащила из-за шкафа зеркало. Не очень большое, примерно двенадцать дюймов в высоту и шесть в ширину, но в медной раме и на тяжелой подставке. Она водрузила его на стол, слева установила свечу, придвинула кресло и села.

— Алиса, задвинь занавески! — скомандовала она.

Комната погрузилась во тьму. Как только рука Агнессы приблизилась к свече, та вспыхнула. Да, я доверял мнению Алисы, но внезапно заподозрил, что Агнесса далеко не просто целительница. «Мудрые» женщины не ворожат с зеркалом и свечей. Ведьмаку это не понравилось бы. Впрочем, девочка часто делала то, чего он не одобрял. Оставалось надеяться, что, как и Алиса, Агнесса всегда использует свою силу в мирных целях, а не в интересах тьмы.

Какое-то время тишину нарушал только шум дождя. Потом Агнесса начала бормотать. Мы с Алисой стояли у нее за спиной и смотрели в потемневшее зеркало.

Алиса стиснула мою руку.

— Тетя умеет обращаться с зеркалами, — прошептала она мне на ухо. — Даже за деньги смотрит иногда для Маулдхиллов!

Замелькали образы: внутренние помещения заставленного мебелью дома; старуха в кресле, поглаживающая черного кота на коленях; что-то вроде алтаря в разрушенной церкви. Потом зеркало снова затуманилось. Агнесса начала раскачиваться из стороны в сторону, слова срывались с ее губ все быстрее и быстрее, на лбу выступил пот.

Стекло слегка очистилось, но теперь мы видели лишь бегущие по небу облака и качающиеся на ветру ветки. Странно. Как она это делает? Где второе зеркало? Казалось, мы стоим на земле и смотрим вверх. Потом появились два человека, искаженные и неестественно большие. Словно бы муравей глядел снизу вверх на людей-гигантов. Еще до того, как изображение стало четким, я понял, кто это.

Маб оживленно говорила что-то Вюрмальд, которая держала руку у нее на плече. Потом девочка смолкла, обе улыбнулись и кивнули друг другу. Внезапно картинка сместилась — как будто слева на нее надвинулось черное облако; до меня дошло, что обзор заслонил подол юбки. Я заметил остроконечную туфлю, а рядом с ней — голую ногу, трехпалую, с острыми смертоносными когтями. Вюрмальд снова прятала Тибба под одеждой.

Изображение растаяло, зеркало потемнело, но мы видели достаточно. Похоже, Маулдхиллы и впрямь готовы договориться с двумя другими кланами. Агнесса задула свечу и устало поднялась, затем отдернула занавески, вернулась к нам и покачала головой.

— От этой маленькой бестии меня аж трясет, — сказала она. — Без нее мир был бы лучше.

— И без Вюрмальд тоже, — заметила Алиса.

— Как вы это делаете? — спросил я Агнессу. — Я думал, нужны два зеркала.

— Если ведьма сильна, сгодится и вода. В миске или, если штиль, даже в озере, — вместо тети ответила Алиса. — Тетя Агнесса очень умна и умела: Вюрмальд и Маб стояли у большой лужи, ее она и использовала.

Дрожь пробежала по спине: перед внутренним взором появилась неподвижная, словно стекло, поверхность подземного озера с останками вайта. И припомнилось ощущение чьего-то присутствия.

— В пещере под крепостью казалось, будто на нас смотрят, — сказал я. — Мог кто-нибудь наблюдать за нами через озеро?

— Да, Томми, вполне, — задумчиво кивнула Агнесса. — И если так, ведьмы знают, что вы покинули башню, и наверняка устроят засаду на обратном пути.

— Тогда нужно вернуться другой дорогой, — сказал я. — Ведьмак все еще в крепости, он опустит мост. Пойдем напрямик, через чащу — этого они никак не ожидают.

— Что ж, попробуем, — неуверенно согласилась Алиса. — Однако нас могут караулить и в Вороньем лесу. Надо будет еще докричаться до Ведьмака. И все же так, наверное, лучше. В особенности если подойти с севера.

— Есть и другая проблема, — напомнил я. — Еще несколько часов учитель будет занят с душами покойников в темницах и вряд ли услышит нас. Придется ждать, пока он поднимется наверх. Значит, лучше выйти после захода солнца.

— А до тех пор оставайтесь здесь, я только рада гостям, — сказала Агнесса. — Вы едите суп? Он согревает изнутри. Твои родные, Томми, проснутся голодными. Я наварю супа для всех.

Агнесса занялась стряпней. Внезапно из спальни послышался негромкий плач — очнулась маленькая Мэри. Почти сразу же ее принялись успокаивать. Я негромко постучал в дверь. Элли держала на руках дочку, а Джек сидел на краю постели, уткнувшись лицом в ладони, и даже не поднял взгляд, когда я вошел.

— Элли, тебе лучше? — спросил я. — Как Джек?

На ее лице мелькнула бледная улыбка.

— Гораздо лучше, спасибо. И Джек, похоже, крепнет. Он не говорит, но — посмотри на него — уже может сесть.

Джек не менял позы и не узнавал меня, но я постарался не выдать свое огорчение, чтобы не расстраивать Элли.

— Отличные новости! Как бы то ни было, мы хотим перевести вас обратно в башню. Там безопаснее.

Элли встревожилась.

— Ничего страшного, — убеждал я ее. — Крепость теперь в наших руках.

— Я надеялась, что никогда больше не вернусь в это жуткое место, — сказала она.

— Но, Элли, так лучше. Вы будете под надежной защитой до тех пор, пока мы не переправим вас на ферму. Не успеешь и глазом моргнуть, как все придет в норму.

— Хотелось бы верить, Том, но, честно говоря у меня почти не осталось надежды. Все, чего я хотела, — это быть хорошей женой Джеку и растить детей. А теперь наша жизнь разрушена. Не представляю, что все вернется на круги своя. Просто напускаю на себя храбрый вид ради бедной малышки Мэри.

В этот момент Джек поднялся и зашаркал ко мне с недоумением на лице.

— Рад снова видеть тебя на ногах!

Я раскинул руки в приветствии. Прежний Джек сжал бы меня в медвежьих объятиях, едва не переломав ребра, но до выздоровления брату было еще очень далеко. Остановившись в трех шагах от меня, он несколько раз открыл и закрыл рот и в замешательстве покачал головой. Похоже, стоял он твердо, но слова все еще ускользали от него. Может, Алиса и впрямь найдет что-нибудь в мамином сундуке? На это вся надежда.

Вскоре после заката мы поблагодарили Агнессу Сауэрбатс и отправились в путь. С неба теперь еле моросило.

Мы с Алисой шли впереди, однако особенно не торопились. Дождь в конце концов прекратился, но набежали густые облака, и стало очень темно. Если кто-то и устроил засаду, в таких условиях им труднее нас заметить. Маленькая Мэри нервничала, жалась к матери, той приходилось останавливаться и успокаивать ее. Джек, казалось, абсолютно никуда не спешил, но постоянно спотыкался. В какой-то момент он упал, не заметив бревна, и поднял такой шум, что наверняка всполошились все ведьмы на Пендле.