На кончике карандаша - Ланц Анна

Но не тут-то было. Клеона оказалась не робкого десятка, она продолжила дело мужа. Более того, стала развивать его. Сделала в таверне новый ремонт и обновила список подаваемых блюд.

Ни маленький ребенок, ни долги мужа, ни злые языки ее не остановили.

– Ясного дня! – громко поздоровалась я, останавливаясь на пороге.

Дальше идти не решилась, вдруг Клеона сразу меня прогонит. Но хозяйка «Белого гуся» не торопилась от меня избавляться.

– Ясного, – на распев ответила тучная женщина. – Проходи, раз пришла, да рассказывай, чего надо.

– Я Эмма. Ищу работу.

– Эмма, значит. Сестра Эллы, слышала я про тебя.

Я кивнула, да, в Торне все про меня слышали и не иначе, как про «сестру той самой Эллы». Мы замолчали, рассматривая друг друга.

– Ну, долго глазеть будешь, – нарушила Клеона тишину, – говори, что делать умеешь.

– Посуду мыть, полы подметать, картошку чистить, подносы носить, – начала перечислять я навыки, которые, на мой взгляд, могли ей пригодиться.

– А читать умеешь? – перебила она меня.

– Нет, – опешила я, – а это еще зачем?

В деревнях такой навык был ни к чему, тут родители стремились научить своих детей реальным профессиям. А чтение – это для столичных, кто не знает, чем себя развлечь.

– Хорошо, – хмыкнула хозяйка, – ты нанята. Если тебя устроит оплата едой. Лишних денег у меня сейчас нет.

– Устроит, – быстро проговорила я, пока та не передумала.

В моем нынешнем положении даже оплата продуктами была большой удачей.

Я появилась в трактире на следующее утро в оговоренный час. Там, на удивление, уже сидел одинокий путник. Стараясь, не таращиться на его чудной наряд, я, опустив глаза в пол, прошла за барную стойку к Клеоне.

– Светлого утра! С чего мне начать свою работу? – Тихонько спросила я, чтоб не отвлекать гостя от трапезы.

– Светлого. Голодная? – вопрос хозяйки трактира меня не просто удивил, а ошарашил. Кого ж волнует голодные ли их работники. Но ответила по-детски честно:

– Очень.

– Тогда бегом на кухню, – Клеона махнула на еле заметную дверь у себя за спиной. – Там Поль, скажи ему, чтоб накормил тебя.

Спорить я не стала, да и не хотелось. Аромат от мясного пирога, который ел путник, стоял такой, что живот скрутило от голода, а рот наполнился слюнями.

Я вошла на кухню в поисках неизвестного Поля. Это было просторное, но очень душное помещение. А все потому, что здесь было всего одно окно, а вот плит стояло несколько. На них, прямо на открытом огне, который ровными короткими язычками выбивался из железной поверхности, стояли огромные чаны с чем-то съедобным. Все вокруг бурлило, скворчало, парило.

Что именно готовилось определись было сложно, все запахи смешались в один. Но, на удивление, очень приятный. А может мне так лишь казалось из-за чувства голода.

Я с восторгом уставилась на одну из плит, а точнее на ровный круг языков пламени на ней. Не иначе, какая-то магическая разработка.

– Эмма? – раздался голос, и я вздрогнула, отвлекаясь от чарующего зрелища. Передо мной стоял худой мальчишка примерно моих лет, но на пол головы ниже. Его кудрявые волосы делали его похожим на одуванчик. На лице играла приветливая улыбка. – Матушка сказала, что теперь ты будешь нам помогать.

– Да, а ты Поль?

– Ага, – он деловито кивнул, – пойдем все тебе здесь покажу.

– Клеона велела меня накормить, – быстро проговорила я, смущаясь.

– Отлично, – заулыбался мальчишка, – ты любишь яичницу?

– Да, я все люблю.

Поль поднес спичку, зажигая огонь на плите, чем опять привел меня в восторг.

– Это творение магов? – Поль удивленно посмотрел на меня, не понимая, о чем это я.

– Плиты? Нет. Вот там баллоны стоят, – он указал на высокие металлические колонны, – из них подается специальный легко воспламеняемый состав. Мама купила их в Эрадоне.

Поль поставил старую чугунную сковороду на огонь. Взял с одной из длинных полок, уходивших под самый потолок, помидоры и свежую зелень. И тут же, на маленьком столике, все это мелко нарезал.

– Ого, – только и смогла промолвить я, глядя как летает нож в его руке. – Я так не умею. – Он улыбнулся, довольный произведенным на меня впечатлением.

Затем Поль бросил все это на раскаленную сковородку и сверху разбил два яйца.

– Свежие, – деловито произнес он, – с утра несушка снесла.

Через две минут мой завтрак был готов.

Я уселась на деревяную, видавшую лучшие годы, табуретку и принялась с аппетитом его уплетать.

– Вкусно, – похвалила я, с набитым ртом. Поль расплылся в довольной улыбке.

– Я и не такое могу.

После еды мальчишка по-хозяйски показал, где что хранится на кухне и объяснил мои новые обязанности. Хозяйка «Белого гуся» готовила все блюда сама, мы же с Полем должны были разделывать мясо, чистить и резать овощи и следить за чистотой. Но только на кухне, в зале таверны Клеона предпочитала хозяйничать сама.

С Полем я подружилась сразу, пока мы чистили два ведра картошки и ящик моркови и лука на рагу, делясь с друг другу подробностями из своей жизни. Он оказался единственным сыном Клеоны и ее самым главным помощником.

– Лук почищу сам, – благородно заявил мой новый кудрявый друг, за что я ему была безмерно благодарна.

После обеда, на который у нас был гороховой суп и кусок того-самого ароматного мясного пирога, меня разморило. Давно я уже не ела так сытно.

Клеона благосклонно разрешила нам отдохнуть пол часика, а потом объявила:

– Жду вас в зале таверны, позанимаемся, пока нет посетителей.

Поль послушно поднялся в табуретки, но его лицо сделалось таким угрюмым и несчастным, что я запереживала:

– Чем мы заниматься будем?

– Чтением, – буркнул он. – Матушка считает, что все должны знать буквы. А их так много, поди запомни.

Настроение Поля передалось мне, и я с опаской подходила к столу, где хозяйка ждала нас с карандашами и посеревшими листами бумаги.

Но опасалась я зря, это оказалось ужасно занимательно. Клеона называла нам буквы, учила их писать и складывать в слоги. Я быстро поняла принцип с удовольствием читала, написанные хозяйкой таверны, короткие слова.

У Поля выходило чуть хуже, за что, мать дважды дала ему подзатыльник. Я с опаской покосилась на грубоватую женщину. Но меня она бить не стала.

К моему сожалению, занятие пришлось прервать, когда в таверне появилась пара новых посетителей. Поль быстро собрал со стола вещи и прошмыгнул на кухню. Я хвостиком последовала за ним.

– Фух, наконец-то это мученье закончилось, – провозгласил он, плотно прикрывая за нами дверь. Улыбка вновь вернулась на его лицо.

Я мнение друга не разделяла, но высказывать его вслух не спешила, решив придержать при себе.

Мы вернулись к работе, принимаясь за резку овощей. Поль показал, как шинковать капусту и какими кусочками нужно резать картофель, морковь, томаты и сельдерей. Я послушно повторяла.

Вечером, когда Клеона объявила, что на сегодня я свободна, она вручила мне с собой зажаристую куриную ножку и свежеприготовленный тыквенный суп в горшочке.

– Это для мамы, – пояснила она мне. Я обняла хозяйку таверны.

– Спасибо, – прошептала я, не зная как можно словами передать ту благодарность, что я чувствовала по отношению к ней.

Следующие рабочие дни в «Белом гусе» были похожи на первый. Клеона с Полем в короткие сроки стали моими самыми близкими людьми, практически приняв меня в свою маленькую семью. Нет, конечно, у меня оставалась и моя родная мама, с которой я проводила все вечера, рассказывая, как прошел мой день и аккуратно заливая супы и бульоны ей в рот.

Но не уверена, что она меня слышала. Иногда мне казалось, что ее душа давно покинула тело, оставив мне лишь пустую оболочку. Но я не сдавалась.

Клеона, несмотря на свою занятость, раз с седмицу приходила ко мне, чтобы помочь помыть родительницу и сменить ее постельное белье на чистое.

Через полгода, с начала моей работы в таверне, мамы не стало. Я обнаружила это, когда пришла пожелать ей хорошего дня перед тем, как отправиться на работу.