Не то, чем кажется, не те, кем кажутся (СИ) - "Specialhero"

Родольфус только зубами скрипел, когда твари наконец оставляли его жену — немую и бесчувственную. Как только ни уговаривали Беллу, как ни пытались отвлечь, — разве с таким характером уговоришь? Ей становилось все хуже. Через полгода ее душу, кажется, окончательно истрепали твари — добиться членораздельной речи стало почти невозможно.

Женщины не должны воевать, — учили его с самого детства. Неистовая Беллатрикс много чего могла бы сказать в ответ и даже сделать, но все же она не заслуживала такого... Только не потеряться в безумии окончательно. Но он не мог ничего сделать, не выдав себя. И даже выдав — не мог, слишком далеко находилась ее камера.

Даже скотине Джагсону порой хотелось помочь. Ну или хотя бы заткнуть, когда тот начинал выть в конце коридора. Тем более, что кто-то снизу тут же начинал подвывать, и дуэт получался совершенно отвратительным.

Да, кто-то из них был виновен в том, что маленькая Сьюзен осталась без семьи. Но девочка жила, и чем чаще Августус ее вспоминал, тем удивительней были его сны — все о малышке. После них он чувствовал себя не то чтобы обновленным, нет… Нужным. Любимым. Хотя этого слова он всегда сторонился.

Как опытный маг, он давно понял, что так сработало детское волшебство девочки — выбросы у детей бывают разными, и если она почувствовала в нем защиту, нуждаясь в ней… Деваться некуда, быть ему дядюшкой Августом. Некуда… да и не хочется. Сколько лет он прожил в одиночестве после того, как потерял ту, единственную — он уже и не считал. И в конце концов, кто его допустит до девочки? А вот вспоминать и чувствовать никто не запретит — это его личное.

Конечно, тетка ее любит, но не с ее работой уделять ребенку достаточно времени и любви — девочке нужна семья. А семью, как он знал, ликвидировали одной из первых — по приказу Лорда, который он, дядюшка Август, тогда не успел передать куда надо. Значит, тоже виноват.

А ведь теперь очень важна жизнь Амелии Боунс — понял он, и перед глазами как наяву встало ее лицо. Удивительно живое и человечное, а не маска со сжатыми в ниточку губами, какую она всегда носила. Как же она справляется со всем этим?

Живя на "два мира", Августус мог это оценить по достоинству и теперь чувствовал уважение к той, кого когда-то искренне считал стервой-карьеристкой. Даже беспокоился за нее. Из-за малышки Сьюзен, конечно, как иначе.

А время работало вовсе не на него — и не на них: дементоры стали появляться чаще. Было тяжело смотреть, как недавно ставшие вполне адекватными благодаря бездействию метки люди, наконец трезво оценившие свои поступки и степень вины, снова скатывались в безумие — теперь уже другого рода, но разве это было лучше? Многие начинали бредить — и этот бред он тоже был вынужден записывать.

Однако среди плохо связанных обрывков действительно находились крупицы информации — благодаря им Августус вывел, что именно представляли собой хоркруксы и их точное количество — пять.

Про дневник Тома Реддла проболтался еще Малфой, задолго до падения Лорда — похвастался в узком кругу, но Руквуд умел расставлять записывающие амулеты там, где надо и когда надо. Собственно, именно потому на него и пал выбор, когда зашла речь об изучении методов и возможностей нового действующего лица на политической арене магической Британии.

О фамильном кольце Гонтов он еще "на воле" сделал выводы сам — Лорд не расставался с ним, и не заметить артефакт на его пальце не мог бы и слепой — настолько оно фонило. Историю кольца Августус не узнал, да и не пытался — достаточно было определить, что это.

После гибели Волдеморта специалисты ОТ перевернули и едва не разобрали по досочке дом в Годриковой лощине, однако кольца не обнаружили. Дух перенести материальный объект не мог, значит, это был тот самый подручный, который провел Лорда к Поттерам…

Сириуса Блэка вытащили в ОТ, но тот, увы, оказался куда более вменяемым в аниформе, чем в человеческом облике, использовать на нем легилименцию самоубийц не нашлось — пришлось вернуть на место.

В ОТ составили очередную нумерологическую карту, указавшую на множественность хоркруксов с вероятностью более девяноста процентов. Так что в Азкабан мистер Руквуд отправлен был с совершенно четкими целями…

Медленное сумасшествие "соратников" наконец принесло неожиданные открытия — оказалось, Том Реддл сумел отыскать реликвии основателей Хогвартса и приспособить их к делу.

Медальон Слизерина, чаша Хаффлпафф, диадема Рэйвенкло — и местонахождение чаши наконец стало известно — Белла этим так гордилась в моменты просветления.

Неудивительно, что характер сотрудника отдела Тайн Августуса Руквуда, и ранее не больно-то сахарный, изменился в худшую сторону, причем изрядно. На работе это, конечно, заметили, попытались помочь… Он тогда еле сдержался, чтоб не разнести пол-отдела. Вместо этого слил воспоминания и просто засунул всех доброжелателей башками в Думосбор, благо этот артефакт в отделе был что надо — и по размерам, и по мощности.

После чего часть работников ОТ сперва без ведома его начальника, а потом и с его молчаливого согласия занялась специальными мерами защиты узников.

— Лестрейнджи, Блэки, Краучи, Кэрроу, Розье, Трэверсы, Яксли… Если мы потеряем магию всех этих семейств, вряд ли нас ждет что-то хорошее, — сообщил начальник, имени которого никто не знал и обращались исключительно "Сэр", причем с большой буквы произносить это получалось у всех. Между собой же его именовали просто и коротко: Шеф.

— Вы уже составили карту вероятностей, Сэр?

— А без нее вы можете сделать другие выводы? — начальник ОТ любил отвечать вопросом на вопрос, особенно если считал первый дурацким.

О новых разработках Августусу поведали, когда тот снова явился в отдел, а через некоторое время он получил амулет, отпугивающий дементоров. Но только после того, как выяснилось место хранения Чаши в сейфе Беллатрикс.

Дни шли чередой, тягучие, противные, мерзкие. Бесконечные записи в дневнике, в которых повторялось одно и то же. Бесконечные отчеты, которые он был вынужден составлять для отдела. И редкие выходные, когда он мог помыться и на несколько часов почувствовать себя человеком. Но все чаще он просто засыпал, отчего перестал чувствовать отдых, пролетавший во сне за один, казалось, миг. И даже глотка молока единорога при суперповышенной вредности, как у зельеваров-экспериментаторов, он получить не мог — оставалось только терпеть.

Но летом девяносто первого все изменилось...

Первой заметила активизацию метки Белла. Как на ее торжествующий вопль не слетелись все дементоры разом, знал только Августус — новый амулет едва не прожег его одежду. Надо сказать, он давно стал своим и для Лестрейнджей, и для всех остальных — наказание-то одно. А еще ему иногда удавалось отпугивать дементоров — это было бесценно. И у него, как и у всех, были плохие дни, когда ни с кем не разговаривал, не ел и ни на что не реагировал.

И вот Августус тоже ощутил… почти безумную радость и желание служить своему Лорду! И не на шутку обеспокоился. Ведь если так пойдет дальше, он станет марионеткой, а значит, метку изучать достаточно, ее надо блокировать, и побыстрей. Еще бы доказать это высоколобым идиотам, но, кажется, десяток лет лицедейства дал ему необходимый опыт.

Как-то там малышка Сью? Ведь в этом году она должна пойти в школу. Интересно, на какой факультет она попадет… И как бы предупредить Боунс, чтобы была осторожней?

"Лорд в Британии" — сделали наконец вывод и его коллеги.

Ну, естественно, но как и где его искать?

Не было ни малейших зацепок — надеялись только на метку, которая всегда приводила к ее хозяину, но Августус все настойчивей требовал блокировать ее.

Разговор был непростым — признаваться в мерзотной слабости Августусу было отвратительно, но пришлось.

— Вы уверены, что когда я окажусь на другой стороне, сможете меня нейтрализовать? Или в расход пустите? — спросил он после того, как коллеги пытались уговорить его "потерпеть еще немного".