Санейра Эмеральд. Месть Цигейров (СИ) - Скляр Виктория

Демиурги! Губы были искусаны в кровь. Мне хотелось большего. Я горела и плавилась, мечтая об истинном единении тела и душ. Мои пальцы схватили волосы Альфы, с силой их сжимая.

Аарон раздвинул мои ноги коленом и устроился между бедер. Стоило ему принять такую откровенную позу, как я ощутила сильное ответное желание Альфы, которое уперлось в меня.

С одной стороны, я была рада, что еще одета, вот только моя лисица была явно недовольна таким раскладом. Ей хотелось прикоснуться к обнаженной коже волка, плоть к плоти, ощутить под пальцами стальные мышцы. Желание будоражило голову, отгоняя разумные мысли.

Логически думать уже плохо получалось. Я действовала на одних инстинктах. Опустив голову волка ниже, впилась в манящие губы, вырывая изо рта Аарона удивленный и довольный утробный рык. Этот звук прошелся по всему моему горлу и засел в самом сердце, растекаясь обжигающей лавой.

Тормоза отказали и теперь мне стало глубоко фиолетово на все происходящее. Даже тот факт, Лис и Дэни внизу, возможно, все слышат не мог меня остановить. Мои пальцы с яростью расстегивали перламутровые пуговицы на рубашке оборотня. Но это было сложно в таком состоянии.

Язык Альфы вторгся в мой рот, поглаживая, посасывая и посылая удовольствие по всему телу. Новый стон и новый довольный рык. Я чувствовала, что и Аарон не лежит без дела. Его руки разорвали низ моей футболки, лаская оголенную кожу. С этим оборотнем одежды не напасешься.

Я услышала как лисица в моей голове вмиг перестала быть ласковой и жаждущей. Стихия зарычала, припав к земле, ослепляя фиолетовым жаром. Меня предупреждали и вряд ли реальность мне понравится.

Открыв глаза, увидела яркую вспышку и счастливую улыбку какого-то мужика. Он сидел на дереве, за домом Альфы, за территорией дома, но при это получая прекрасный обзор. Отсалютовав мне фотоаппаратом, этот гад улетел на кожистых крыльях. Чертов демон! Убила бы! И я узнала логотип на рюкзаке фотографа. Газета, в которой работала Бриана. Гадина! Уничтожу! Расщеплю! Эта журналистка еще пожалеет о содеянном.

Откровенное фото появилось в тот же день в вечернем выпуске, прямо на первой странице с заголовком: 'Забавы Короля Ульбары и знаменитого чтеца. Что же скажут родители Санейры?'. Я чуть не разбила одну из антикварных ваз в доме Альфы.

У мамы была истерика, она обвиняла меня в разгульном поведении, которое ставит под удар репутацию всего нашего рода. Затем пообещала, что если такое повториться, она заберет меня и отправит в наш особняк в Агранских горах. Там я точно сойду с ума"

— Нея, ты как? — вывел меня из воспоминаний взволнованный голос Семура. — Сильно устала? — кузен подъехал ко мне на своем серебристом скакуне, становясь по левую руку от меня.

Я разве что не выла от боли. Хотелось сползти со своей лошади и упасть на землю, шепча целительные заклинания. Вот только лечить у меня никогда не получалось, только разрушать или нечаянно причинять боль, когда сила выходит из-под контроля. В глазах стояли непролитые слезы, но я сдерживала свои эмоции.

Лисица во мне бесилась. Она хотела помочь носителю силы, но не могла. Лишь стихийнники огня и воды могут исцелять и унимать боль, такие как я и маги, владеющие землей, были далеки от врачевания. У нас были проблемы с нахождением болевых линий в жителях нашего мира.

— Нормально, — сквозь зубы отозвалась я, с силой сжимая поводья. На ладонях уже были мозоли, пальцы с трудом можно было разогнуть.

Рядом оказался мой волк. Аарон в облике зверь был великолепен. Блестящая жесткая пепельная ость с густым подшерстком. Раскосые золотистые глаза, которые смотрели тебе прямо в душу. Вся шерсть Альфы была одного цвета, с серебристо-белыми вкраплениями. Маска у волка была белоснежной, без единого перелива, переходившая в черный мокрый нос и мощную челюсть. Черные когти оставляли следы на земле, подсказывая, что животное может разорвать любого противника на части. По размерам волк был чуть ниже моей лошади, являя собой власть и силу.

Аарон недовольно порыкивал, заставляя мою лисицу трепетать от такой мощи. Волк начал тереться головой об мое бедро, пытаясь унять боль, но получалось плохо. Альфа как никто другой ощущал, что именно я чувствую, носом улавливая мои эмоции.

Я опустила руку и погладила зверя между ушами.

Когда увидела Альфу в облике волка в первый раз, то на долгое время застыла, как громом пораженная. Он был прекрасен. Руки так и чесались зарыться пальцами в густую шерсть, пахнущую мускусом. Золотые глаза впились в меня. Я чувствовала, что вожак нервничает, ожидая от меня какой-то реакции.

— Можно погладить? — неуверенно спросила, делая осторожный шаг вперед.

Волк сначала задумался, а потом завилял хвостом и кивнул. Подойдя к моему оборотню, протянула раскрытую ладонь к голове вожака. Медленно пальцы зарылись в теплую жесткую шерсть, посылая мириады электрических импульсов по моему телу. Это была вспышка, которая заставила меня упасть на колени. Я уставилась Аарону в глаза, читая в его взгляде те же эмоции, что взорвались во мне. Это было так странно и удивительно приятно, что словами невозможно описать.

Обжигающее тепло дарило надежду и счастье, заставляя глупо улыбаться, не скрывая своих истинных эмоций.

— Красивый, — прошептала, медленно проводя пальцами по контуру мокрого носа.

Я обняла Альфу за шею и окуналась лицом в ароматную шерсть. Демиурги! Это восхитительно! Услышала то ли смех, то ли рык и уставилась на волка.

— Ему нравится твоя реакция, — объяснил мне все Иллиус, улыбаясь во все тридцать два. — Для оборотня очень важно, чтобы истинная пара приняла обе его формы.

— Разве можно отвергнуть одну из форм? — не понимала я, озадаченно переводя взгляд с Иллиуса на Аарона. Последний предпочел умолчать, но мне удалось отчетливо увидеть, как он нахмурился.

— Были такие прецеденты, но это большая редкость.

Странные личности. Зверь и человек две сущности одного целого. Отвергая одну, ты доказываешь, что не любишь, а лишь играешь на чувствах оборотня. Так нельзя, к тому же, Альфа в любой форме до боли прекрасен.

Аарон недовольно проворчал себе что-то под нос и снова ткнулся мне в бедро, уже сильнее.

— Не волнуйся, со мной все нормально, — Альфа нахмурился и злобно глянул на меня.

Как оказалось, волк вожака был куда эмоциональнее и намного вреднее своей человеческой личности. Зверь все эти два дня не отходил от меня, согревая своим жаром и утешая, когда я пила очередную порцию горького лекарства.

— Осталось ехать около часа и мы прибудем к Доре и Донахью, — чему-то улыбнулся Семур. Наверное, радовался, что снова увидеть свою любимую. Нужно этих двоих направить друг на друга. Возможно, тогда мой кузен наконец-то признается в своих истинных чувствах.

Оставшийся путь прошел в тишине, не считая того, что Альфа постоянно порыкивал на меня, щурился и терся о мои ноги, сопереживая и волнуясь.

Вдалеке уже виднелся огромный дом семьи Арагонов и врата в клан. Наконец-то! Думала, что не доживу до этого великого момента! Боль даже немного отступила, оставляя место только для радости и расслабленности.

Рядом с входом нас уже ждали наши друзья, широко улыбаясь и предвкушая радостное воссоединение. Донах и Дора побежали к нам навстречу, сияя, ярче алмазов на солнце. В душе разлилось отчаянное счастье, которое затапливало все вокруг. Я так соскучилась по этой парочке. А ведь мы виделись не так давно! Все-таки разлука с близнецами давалось мне очень тяжело, особенно после недавних событий с моим похищением и возможным возрождением рода Цигейров.

Донах побежал ко мне, преодолевая разделяющее нас расстояние и замер рядом с моей лошадью. Его волосы были завязаны в высокий хвост на затылке, а глаза скрыты за стеклами солнцезащитных очков. Парень как всегда был во всем темном и мрачном: черная рубашка навыпуск, приталенный красный жилет с золотыми пуговицами, черные джинсы и высокие тяжелые ботинки.

— Привет! — радостно закричала Дора, стоя рядом с Семуром. Девушка была под стать брату и они были одета почти одинаково, только у Доры не было жилета и вместо ботинок на ногах красовались изящные балетки. Кузен ловко спрыгнул с лошади и стремительно заключил хранительницу в медвежьи объятия. Сколько счастья было в глазах стража… не передать словами. Лавандовый взгляд чуть затуманился, а цвет потемнел от испытываемых стражем эмоций.