Гром и Молния (СИ) - Безмирная Ольга

Но тогда почему Нарвэ несет такую чушь? Ведь я её не завораживал до случая похищения Сияния! Или это кто-то другой её заворожил? Я чувствовал, что начинаю злиться, потому что тогда я знал, кто!

– Дарв мертв? - отсутствующим голосом уточнил Цвейго.

Нарвэ кивнула, не поднимая головы.

– Тогда он знает, кто он, - мрачно подытожил Повелитель.

Тут я заметил быстрый скользящий взгляд Нарвэ сквозь пальцы.

Нет, тут что-то нечисто. Завороженные так себя не ведут.

И тут меня пронзила мысль: отец мертв?! Лайнес говорил, что скоро все изменится. Нет, не верю, Повелитель никогда бы не дал себя убить…

– Прибежало много дроу, - тихо сказала Нарвэ, обняв себя за плечи так, словно ей холодно. - Они были недовольны, они бунтовали против Грома… Я убежала. Коридоры были пусты. Мне удалось выбраться, сама не знаю - как. Я была как во сне.

Грома. Я усмехнулся. Девушка впервые назвала меня по имени. Да она же лжет, Цвейго! Все придумала, не верь ей!

Но Повелитель кивнул и стремительно вышел из палатки. Нарвэ медленно поднялась с колен, поправила волосы, вытерла с лица следы слез и взяла в руки портрет, что разглядывал Цвейго.

Глаза девушки полыхнули ледяным огнем, красивый рот перекосила жестокая усмешка:

– А теперь следующий!

Она положила картину на стол, достала кинжал и с силой воткнула его. Резко развернувшись, так, что прозрачное платье обнажило стройные бедра, Нарвэ выбежала.

Я усилием воли подплыл к столу.

О, нет!

Острие кинжала пропороло ткань картины в районе груди юного дроу. Отец! Это портрет молодых улыбающихся друзей: Лайнеса, Цвейго, Дарва… Кто эта девушка, я даже предположить не мог.

Я хотел выплать из палатки, чтобы последовать за Нарвэ, чтобы попытаться остановить её, но почувствовал, как слабею, таю…

– Да проснись же, Гром! Проклятье! Проснись! - кричала Эжона, тряся меня так, что челюсти стучали друг о друга. Кажется, я по чистой случайности до сих пор не сумел откусить себе язык.

– Чего ты? - прохрипел я, пытаясь освободиться их цепких рук истеричной девушки. - Убить меня хочешь?

– Да мы сейчас все тут погибнем! Да оглянись же вокруг!

Я послушно огляделся. Как прежде, мы летим, скорость та же, только звезд не видно. Справа в глаза било яркими лучами бодрое утреннее солнышко. Под нами слились в один желто-зеленый ковер поля и леса. Позади меня покачивался с закрытыми глазами бледный Херон, за пазухой мертвецким сном дрых Эрлиниэль. Надо же, удивился я, при такой тряске даже храпеть не перестал!

– Ну и что? - я усмехнулся, повернувшись к драконихе. - Скажи еще, что сон дурной. С моим все равно не сравнится…

– Какие сны, - Эжона жестко подняла мое лицо вверх. - Смотри!

Я послушно посмотрел, да так и застыл с открытым ртом.

Над нами, на высоте примерно в два роста вилья, с такой же скоростью, летели три дракона. Они были ледово-белыми, с черно-синими хребтами и глазами.

Глаза я рассмотрел весьма четко, ибо они этих самых глаз с нас вообще не сводили.

– Аг! - нервно позвал я.

– Бесполезно, - Эжона истерически расхохоталась, - он не слышит!

– А как же ваша хваленая связь? - кажется, я начинал поддаваться панике.

– Визуальная связь тоже нужна! - закричала на меня девушка.

– Что за шум, а драки нет, - забубнил эльф, протирая глаза и выбираясь на свет. - О! Уже утро. Надеюсь, вы не делали сейчас то, что я думаю, воспользовавшись моей слабость? А?

– Посмотри наверх, - буркнул я, - и ты сразу захочешь, что бы мы лучше эти занимались!

– Небо что ль на землю рушится? - едко усмехнулся эльф, всматриваясь в наши лица.

– Да почти, - я убрал голову, давая фею в полной мере насладиться видом снизу.

– Свет! Ненавижу, когда он прав! - Эрлиниэль дернул меня за зеленый локон и перелетел на плечо к жене. - Чего делать будем? Дорогая, ты их знаешь?

– А ты знаешь в лицо всех эльфов? - саркастично отозвалась "дорогая".

– Понятно, - спокойно ответил эльф. - Ну чего паника? Пока ведь не нападают?

– Милый, - нежно протянула Эжона. - Когда нападут, паниковать будет некому!

Фей замолчал и глубоко о чем-то задумался.

– Надо предупредить Ага, - решил я.

– Ты куда? - испуганно остановила меня Эжона.

– Не бойся, - улыбнулся я девушке. - Я уже проделывал этот трюк с твоим дядей. Только не будите Херона, он и так драконов почему-то стал бояться, а тут… Кто знает, чего вытворит.

Я глубоко вздохнул и полез драмису на шею, намереваясь добраться до головы. Через какое-то время я был пренеприятно удивлен невесть откуда взявшимся ветром и диким свистом в ушах. Кажется, я ошибся - драмис не был полностью окружен защитным полем, а просто старательно оберегал нас, его пассажиров, от неприятностей скоростного путешествия. А теперь я оказался беззащитен перед опасностью быть сметенным первым же порывом ветра или легким движением головы драмиса. Сглотнув, я подумал, что если верить моему сну - я или псих, рубящий всех направо и налево, или уже давно труп, так что переживать особо нечего.

Как ни странно, эта бредовая мысль придала мне сил, и я пополз, применяя все навыки дроу, по шее ящера.

Ближе к голове чешуйки хребта становились все мягче, чем я был безмерно благодарен драмису. Ибо от сильного ветра в лицо уже ничего не видел, глаза застилали слезы. Руки вспотели от напряжения, и я бы давно соскользнул, но цепляться за мягкие податливые чешуйки было удобнее. Хребет становился все ниже, я рассчитывал вскоре добраться до ушных чешуек, хотя с трудом представлял, где они находятся у данного ящера.

Аг почуял что-то и повернул голову. Видимо, цепляясь за чешуйки, я доставлял ему примерно такое же удовольствие, как блоха собаке. То есть он намеревался почесаться, но вовремя увидел меня. Я облегченно выдохнул, сквозь слезы разглядев удаляющуюся лапу драмиса. Потом меня аккуратно взяли в зубы за многострадальный жилет и возвратили на спину. Да еще с прижимом: мол, сиди и не лазь, где не положено!

Пока я корчился от боли в том месте, которым пришлось сесть с размаху на хребет, Эжона поймала взгляд драмиса.

Аг посмотрел наверх.

Ледяные драконы, увидев, что их наконец заметили, пошли на снижение.

Осознав это, я забыл о таком пустяке, как физическая боль…

Глава 11

Два ледяных заняли места по бокам Ага, а третий надвигался на нас, словно намереваясь раздавить нас, сбить вниз. Я интуитивно прижался к хребту, ожидая удара, но ледяной неожиданно пропал.

Моргнув от неожиданности, я старательно завертел головой. Тихий вздох восхищения и ужаса раздался рядом. Только Эжона могла выдавать такие звуки. Проследив за её взглядом, я едва различил на месте ледяного нечеткое облачко, в котором кружились радужные вихри. Через мгновение из облачка сформировалась фигура, и на спину Ага изящно спрыгнул молодой человек в белоснежных развевающихся одеждах.

Он сделал шаг ко мне, а я не мог оторвать взгляда от его глаз, которые ежесекундно меняли цвет и были похожи на то облачко, которым он только что был. Это завораживало, но заставляло легкому морозцу ужаса шевелить волосы на затылке. С моих пальцев посыпались черные искры на спину Ага. Драмис мелко задрожал, и мы потеряли равновесие, посыпавшись на задницы, словно спелые сливы при землетрясении. И только радужный гость остался непоколебим в своей холодности, он даже не замедлил шага!

Спохватившись, я остановил подсознательное формирование эхара, и мысленно извинился перед бедолагой Агом. Дрожь прекратилась, и я снова поднялся, чтобы как раз встретиться взглядом с изменчивым взором пришельца.

Полупрозрачная кожа не скрывала голубоватого свечения множества вен. Молочные губы были тонкими, словно плотно сжатыми. Тонкий изящный длинный нос разделял лицо с невероятной точностью. Вообще лицо незнакомца казалось выточенным изо льда уникальным мастером. И жизни в нем было столько же… кроме глаз. Глаза ледяного казались тем единственным местом, где теплилась жизнь. Странная, непостижимая, бесконечно разная жизнь.