Ученики Ворона. Черная весна - Васильев Андрей

— Догадался, что птичка, а не рыбка, — уставился я на девушку. — Доброй ночи, Луара.

— Не припоминаю, чтобы Гарольд успел нас представить друг другу, — непритворно удивилась девушка. — Тогда вообще все так стремительно случилось. Или он вам про нас рассказывал? В этом случае я очень изумлена, мне всегда казалось, что он сестер от мебели не отличает. И даже имен не помнит.

На самом деле все было просто. Я тогда, в замке, только эту остроносенькую девицу и запомнил, потому что она хоть как-то отличалась от четырех других сестер моего друга. А потом Гарольд упомянул ее имя, сказав, что у Луары хоть какие-то мозги имеются, в отличие от остальных. Стало быть, это она и есть.

— Все он помнит. — Я поерзал на стуле, очень уж тело затекло. Кстати, шпаги у меня на поясе не было. — И имена, и прочее разное. Скажите, а меня обязательно связанным держать? Руки немеют, больно туго узлы затянули.

— Конечно нет. — Луара подала знак человеку в маске, тот зашел мне за спину и перерезал веревку. — Вы не обижайтесь, барон. Мы были вынуждены вас связать, в противном случае вы ведь защищались бы. Сами говорите — все вас норовят избить или убить, и оттого любой человек — ваш враг. А вы же еще и маг! Вот и подумайте, что нам оставалось.

— А бить зачем? — поинтересовался я, разминая запястья. — Ну дали бы сзади по голове один раз — и все. Так нет, надо непременно в живот стукнуть, надо сапогом пнуть.

— Прошу меня извинить за эти неудобства, — без тени иронии или ехидства сказала мне Луара, приложив руку к сердцу. — А теперь главный для меня вопрос. Гарольд. Где он, что с ним? Он вообще жив?

Ага, так я тебе и сказал, где он. Прости, милая, но тебе веры нет, как и любому другому коренному силистрийцу. В вашем чудесном королевстве никогда не сообразишь сразу, с кем имеешь дело в настоящий момент.

— Не знаю, — проворчал я, вставая со стула. — О-ох, как все: болит-то.

— Ложь не к лицу благородному мужу, — попеняла мне Луара. — Вы не можете не знать.

— Почему? — поинтересовался я.

— Мой брат назвал вас другом, — объяснила мне Луара. — На моей памяти это случилось в третий раз. Если Гарольд говорит, что человек его друг, это значит, что он ему больше, чем кровный родственник, и он в нем уверен больше, чем в себе самом. Мой брат словом «друг» не разбрасывается, как некоторые. И потом, вы отправились за ним в тюрьму и на эшафот, хотя могли бы и избежать этой участи. Это значит, что и после вы вряд ли расстались.

— А кто были двое других? — заинтересовался я. — Которых он друзьями назвал.

— Славные были господа, — охотно ответила Луара. — Базиль и Антоний. Они погибли. Один на войне, другой на поединке. И все же, Гарольд жив?

— Да, — помедлив, ответил я. — Не скажу, что совсем здоров, зацепили его изрядно, но сейчас идет на поправку.

— Главное, что жив, — выдохнула девушка. — И то хорошо.

Давайте присядем, барон. У меня и вино есть.

— Нет-нет, вина не хочу, — отказался я, памятуя слова о том, как охотно в Силистрии пользуются ядами. — И так голова гудит.

Человек в маске приставил к столу стул, на который присеяла Луара, я же свой подтащил к нему сам.

— Еще раз повторю — мне понятны ваши опасения. — Сестра Гарольда налила себе в бокал вина из бутылки, стоящей на столе. — Тем более что с моими людьми, насколько я понимаю, вы уже встречались, и не при самых приятных обстоятельствах.

— Они хотели меня убить, — подтвердил я.

— Не вас. — Луара отпила из бокала. — Вышла ошибка, точнее — накладка. Они должны были убить только ваших сопровождающих, а после доставить и Гарольда, и вас сюда, в наш летний дом.

Так мы в летнем доме Монбронов? Засмеяться бы, да не стану.

— Но все, как всегда, испортил дядя, этот старый хряк. — Лицо Луары чуть скривилось. — Он нанял каких-то идиотов, которые нас опередили. Одно хорошо — он, по своему обыкновению, пожадничал, потому вы остались живы. Поверьте, если бы за дело взялся Рикардо, то подобная оплошность была бы исключена.

Человек в маске отвесил мне полупоклон.

И вы знаете, в эти ее слова я как-то сразу поверил.

— Но все случилось как случилось, — продолжила Луара. — Люди Рикардо увидели карету, двух людей в плащах на ее козлах и поступили так, как и должны были.

Резонно. И вправду, откуда им знать, кто управляет каретой?

— Не так, — подал голос Рикардо. — Тот, кто стрелял, промахнулся. Это непростительная ошибка.

— Спорный вопрос, — возразил я. — Я лично к стрелку претензий не имею. Луара, это все понятно. Вы мне другое скажите — зачем вы все это затеяли?

— На то есть много причин, — помолчав, ответила мне она. При этом я заметил, что она сжала свои кулачки до белизны. — Но я назову три. Первая — нам надо сохранить нашу фамилию и нашу родовую честь. Второе — я не хочу лишаться того, что мне принадлежит по праву. И третье — я очень хочу смерти своего дяди.

— Последнее, как по мне, не слишком большая проблема. — Я показал на Рикардо. — Этот молодец на подобные вещи мастер, даже сомнений в этом нет.

— Я не хочу, чтобы Тобиас умирал легко, — улыбкой, игравшей на губах Луары, можно было испугать почти любого. Даже мне не по себе стало. — Яд, наемный убийца — это все не (то. Это слишком просто. Нет, его должен убить именно Гарольд. Мало того — я хочу не просто мести, мне нужно правосудие. Высшее правосудие. Ну или хотя бы королевское.

Это чем же тебе так дядя насолил, красавица? Хотя… Догадываюсь, чем именно. И если я прав, то ее можно понять. Впрочем, насчет отравы она зря. Так люди от иных ядов умирают — не дай боги.

— Правосудие, — повторила Луара. Ее личико было невероятно серьезно, она смотрела перед собой и видела что-то, понятное ей одной. — Ну и потом — без этого я не смогу претендовать на власть в семействе.

— Какую власть? — не понял я.

— Высшую, высшую, — внезапно развеселилась Луара. — Маме она не нужна, Гарольд маг, ему старшим в семье не бывать. Ну а о моих сестрицах даже говорить не стоит. Вы же их видели, правда? Они, по-моему, до сих пор не поняли, что происходит.

— Стоп, стоп, — остановил я фантазии Луары. — Вы не можете возглавить семейство. Насколько я помню, в Силистрии это право мужчины, и только его.

— Верно, — согласилась со мной сестра Гарольда. — И у меня такой мужчина есть. Славный мальчик, из благородного, но обедневшего семейства, симпатичный. А самое главное — глупый как пробка. Ему кроме охоты, девок и вина в жизни ничего не надо. И он это получит, нет проблем. А все остальное достанется мне. И моим детям, которые обязательно появятся.

— Достойные планы, — признал я. — Только есть еще одно «но». А Генрих? С ним-то как?

— Очень просто. — Луара перегнулась через стол и погладила меня по руке. — Его убьете вы, дорогой барон.

ГЛАВА 13

Недооценивал Гарольд свою сестрицу, ой как недооценивал! А она вон какая — с амбициями, с мозгами и крови не боится.

— С чего бы? — равнодушно спросил я у нее. — Это ваше внутреннее, семейное дело. Моя персона в нем лишняя.

— А если я скажу, что во всех несчастьях, свалившихся на нашу семью, следует винить не столько дядю, сколько Генриха? — парировала Луара. — Это все придумал он, Тобиас — только орудие в его руках. Дядя не дурак, нет, но Генрих куда умнее и дальновиднее, чем он.

— Не знаю, может, вы и правы. — Я передернул плечами. — Но как-то все очень нелогично выходит. Брату вашему ведь в результате всей этой круговерти почти ничего и не перепадет, все имущество отходит к дяде. В чем выгода Генриха?

— А кто сказал, что Тобиас после благополучного завершения дела должен прожить долго? — сузила глаза Луара. — Равно как и его дочка, Лизелотта. Я понятно выразилась?

— Более чем. Но все равно мне непонятно, при чем тут я.

— Неужели просьба сестры вашего друга ничего не значит? — Луара положила свою ладонь на мою руку. — Барон, следом за Лизелоттой за Грань можем отправиться мы все, то есть я и мои сестры. Никто из нас не нужен Генриху, он никогда нас не любил и никогда не полюбит, это уж я наверняка знаю. Как и то, что Гарольд не сможет убить его. Мой славный братишка для этого слишком благороден, не под силу ему будет пролить родную кровь. Даже если дело дойдет до боя, в последний момент он все равно не сможет нанести решающий удар.