Фокусировка (СИ) - А. Марат Ш.

По привычке поднимаю правую руку в приветствии, но теперь это обрубок, так что, наверное жест выглядит неоднозначно.

— Приветствую моё дитя. Я рада, что ты смогло выбраться оттуда, — с тёплой улыбкой на лице, сказала она.

POV Ветка

Старший повел нас из дома. С места рождения. И он открыл нам новые места. Полные Души и Эмоций. В этих пещерах так много Души, что можно не думать о мелких повреждениях тела. Но всё же некоторые из нас потеряли свои сосуды и разум. Это вызывает неприятные эмоции у Старшего. Слышать егоэмоции больно. Невозможно описать это чувство.

Теперь мы знаем, что смыслы можно облечь в слова. Так делают другие оболочки. Такие, как мы, но не такие. Но как они это делают, не понятно. Ещё можно облечь смыслы в рисунки и текст. Старший так делает, когда хочет что-то донести до других, умеющих доносить смыслы оболочек. С самого рождения мы со Старшим. Он учит нас. Он научил Меня управлению Душой. Но он так и не слышит нас. Но теперь мы слышим, что он знает, что мы слышим его.

Теперь, когда мы выбрались в такие обильные пещеры, мы узнаем ещё больше. Теперь мы можем учиться больше. Слушать других, слушать окружение. Всё вокруг наполнено смыслами и чувствам. А ещё Старший дал мне эту вещь и я вижу что пещеры наполненные ещё большими смыслами. Грёзами! Они похожи на чувстваСтаршего. По сравнению с ним, все вокруг простые. В них нет множество чувств. Нет множества сменяющих себя смыслов. Он как то место наполненное Душой. А остальные как те черные камни с Душой.

Когда сломался “Нерушимое семя несущее жизнь и сытость”, именно так звал Старший младшего собрата, он вспыхнул множеством чувств без смыслов. Онинас подавляли и опустошали. Но потом, он внезапно опустел. Я думал, что он сломался разумом, как наши собраться при потере оболочки. Все мы так думали. Но он проснулся и потоки смыслов снова полились из него. Иногда сложно понять. Но много легче, чем после рождения. Тогда егочувства были небольшим огоньком, вокруг которого мы собрались. Мы не понимали смыслы, но понимали чувства.

Как же слепы мы были тогда, и сколько всего нам открылось теперь. Теперь я даже знаю заклинание связанное с нашей сущностью, что не знает даже Старший. Я жду, когда он сможет услышать нас, что я смог егонаучить. Я жажду этого! Именно мне он доверился. Он всегда обращает на меня взор, когда хочет доверить что-то важное для него. И я не могу его подвести.

Ещё мы встретили странную оболочку, что испытывает очень много чувств. Она, как и мы направляет их на Старшего, но, как и нас, он её не слышит. Даже когда он потерял свою конечность, он этому не придал особого значения. Больше чувств было, когда он сделал вид, что сломался. Это было так странно. Так много чувств и таких разных, от разных сущностей всего от одного действия.

Я не знаю, зачем Старший собирает вокруг нас все эти сильные, полные Души оболочки. Никто из нас не знает. Но мы слышим, что он боится, что кто-то из нас сломается.

Мы станем сильны, и больше не сломаемся. И Старший больше не станет Пустым.

Были бы у меня зубы, их бы свело. Она реально обращается ко мне как к бесполому существу. Буквально в каждое обращение вкладывает этот смысл. Аж вымораживает.

— Пришло ты сюда не случайно. Привело моих рыцарей на помощь, от чего моя благодарность тебе не знает границ. Ах… надеюсь с Дрийей всё в порядке.

— Моя Королева, я пойду присмотрю за ней, ведь она была ранена в сражении, но сейчас, ей ничего не угражает, — внезапно заговорила Изма и поклонившись, пошла на выход.

— Эм… Я тоже пойду проверю её… и окрестности! — сказал Огрим, когда я медленно повернул на него голову и махнул голову в сторону выхода.

— Так чем же я могу помочь дитя моё? — повернула она голову набок, буквально на пару градусов.

Достаю одно из писем, которое написал ранее. Сначала я хотел его передать через Огрима, но не стал лениться, и для него написал другое. Но раз уж мы пришли вместе, воспользуюсь этим. Вот же растяпа, рассыпал всё. Не удобно одной рукой рыться в мешочках. Но это единственный исписанный листок, так что, поднимаю его с пола и протягиваю Белой Леди.

— Прости, но я оплетена этими узами, потому я не могу взять твоё письмо в руки. Мне стыдно, что в сотворенном есть и моя вина, но теперь, когда я здесь, этого более не повториться, — слегка печально озвучила она, — Видишь ли, во мне горит желание. Ненасытное желание распространить своё семя по этой земле, множится и размножаться.

Хочу закатить глаза, но лишь запрокидываю голову к нему. Беру листок поудобнее и вытягиваю свою руку к её лицу. Она склоняется и начинает бегать своими глазами по моему мелкому почерку.

— Удивительно, как просто и элегантно, зашифровано твоё письмо. Кто бы это не придумал, он гениален… — сказала она через некоторое время, и снова склонилась над письмом.

— Я не могу принять эту ношу. Даже если бы я смогла снять эти узы, я не достойна более править нашим Королевством. Холлоунесту потребен новый правитель. Быть может это будешь ты? Быть может рожденное дитя? Любой достойнее меня.

Что-то я не понял, как это нет? Мне править этим королевством нахрен не уперлось! Но мне нужно, чтобы оно было живым, и не было огромным некрополем с толпами зомби.

— Оно в ярости? Прости меня за мою беспомощность. Быть может я могу помочь добрым советом? — сказала она после того, как я задумчиво постучав себя по лбу, со всей силы пнул валяющиеся на полу листы бумаги.

Да как так-то?! Ты, черв тебя дери, почти что бог! У тебя в крови должно быть желание властвовать! Почему мои аргументы на тебя не подействовали? Ладно, я не объективен и возможно Белая леди ни в чем не компетентна, кроме как строгать детишек… Говоришь, добрым советом можешь помочь. Ладно, значит будешь помогать! А пока.

Сажусь на корточки и начинаю писать на одном и листов небольшую просьбу, после чего показываю ей.

— Но как?! Откуда оно знает?! Я… я не могу его отдать тебе. Я обязана нести эту ношу самостоятельно…

Да почему?! Нахрена тебе сдался этот амулет?! Он же всё равно сломанный! Что я делаю не так? В игре же она отдаёт его сразу же. Я типа не достоин? Хрен с тобой, бесполезная ты древесина.

Иду наружу, и не выходя из дупла, зову рогатиков обратно за собой. Замечаю, обеспокоенный взгляд мотылька. Огрим и Изма сидели рядом со спящей Дрийей, и оглянулись на уходящих за мной сосудов. Идиллия в общем. На пикник припёрлись! Охуенно блять! Меня сейчас нахрен разорвёт!

Пройдя обратно в помещение, дожидаюсь пока все войдут. После чего указываю пальцем на Белую леди.

Вот! Посмотрите в эти бесстыжие глаза, ребята. Вот кто ответственен за наше существование. Мамой можете её звать! Чего молчите? Спасибо скажите ей! Поклонитесь ей! Что? Не знаете как? Я вам покажу!

Разворачиваюсь к ней и делаю глубокий поклон в пояс.

— Зачем ты так? Чего ты хочешь этим добиться? — услышал я её дрожащий голос и упав на колени, начав яростно черкать на валяющемся пергаменте.

Снова встаю в позу с рукой вверх и замечаю на её белом лице мокрые дорожки.

“Просто говорим тебе спасибо, родитель наш дорогой. Это все, кто смог выбраться из той дыры, в которую вы нас бросили. Десять отменных сосудов, из сотни тысяч. В той черной дыре, где сама тьма пытается тебя сожрать. Где души наших погибших братьев пытаются тебя разорвать на части! И то же самое ты хочешь сделать с народом всего Холлоунеста. Отдать его на растерзание Лучезарности! Ведь тебе Стыдно! Стыдно за свои порывы? Нет! Тебе стыдно за то, что всё это бессмысленно! Ведь ТЫ ЗНАЕШЬ, что сосуд не идеален, что он не сдержит Чуму надолго. Мы тебе говорим спасибо от всех наших братьев и народа Холлоунеста.”