— Вылечи его, — распорядился Вальдор, указав на эльфа.
— А как же Вы, Ваше Величество? — заботливо спросила Саффа.
— А я, пожалуй, другим способом свою головную боль полечу, — король грустно усмехнулся, — мне, как никогда, хочется напиться.
— Хорошая идея! Зулкибарское вино пятнадцатилетней выдержки и гномья водка — это то, что нам надо! — оживилась мать.
Вальдор отдал распоряжения по поводу Налиэля, и они с мамой телепортировались. Скорее всего, в королевский кабинет. Валь там держит небольшой запас спиртного.
— Огненная лилия? — проворчал Юсар, водя руками над продолжающим безучастно кутаться в простыню Налиэлем, — кто это постарался? Саффа, ты что ли?
— Я тебе за такие предположения в глаз дам, — пообещал я.
— Ты можешь, — среагировал Юсар.
— А то! — я обнял Саффу за талию и поинтересовался, — как ты собираешься нашего Наливая обезвредить?
Волшебница улыбнулась, высвободилась из моих объятий и подошла к эльфу.
— Борэль, я хочу предложить Вам выбор. Либо я лишаю Вас голоса, либо Вы поклянетесь, что не будете колдовать.
— Всегда? — мрачно уточнил Налиэль. Не нравится мне его настроение. Такое впечатление, что ему стало плевать, что с ним будет.
— Нет. Как только будет можно, я освобожу Вас от клятвы, — пообещала Саффа.
— Хорошо, я согласен.
Клятву Наливай принес по всем правилам, даже не пытаясь хитрить. Я видел, что помимо обычного заклинания, которое применяется при клятве, Саффа на эльфа еще что-то повесила. Иномирское наверно. Если Наливай решит клятву нарушить его ждет очень неприятный сюрприз, не имеющий ничего общего с обговоренными последствиями нарушения клятвы.
Потом появился Сурик со стопкой одежды, вежливо взял эльфа под руку и, пояснив, что проводит его до камеры, увел.
— Ну что, пошли, птичка моя, — предложил я, — нам не мешало бы отдохнуть.
Саффа возражать не стала. Вот и правильно. Кажется, благодаря Наливаю она забыла, что злится на меня из-за Ларрена.
Глава 18
Вальдор
Велю долечить Налиэля, вернуть ему одежду и отвести этого товарища по несчастью в камеру. Можно даже в мою любимую. Предварительно объясняю Саффе, что она должна придумать, как бы его обезвредить, не лишая его рта.
— Пошли, что ли, Дуська, зальем мое горе, — предлагаю я, беря княгиню под руку.
Дульсинея кивает, и спустя пару секунд мы оказываемся в моем кабинете. За время моего отсутствия здесь успели убраться.
— Закусывать будем? — деловито интересуется Дуська.
Уверенно качаю головой.
— Нет, не стоит переводить хороший напиток зря.
— А мож еще кого-нибудь позовем?
Смотрю на нее, как на дуру.
— Дусь, я тебе напиться предлагал или вечеринку устроить? Сядь ровно и не мельтеши. Ты что будешь? Водку или вино?
Дуська задумывается на мгновенье, после чего решительно сообщает:
— Тогда водку.
— Ну, и я тоже.
Княгиня расширяет глаза.
— Ты-то с каких пор? Ты же ее на дух не переносил.
— Я и сейчас ее не люблю. Но для наших целей она подходит лучше всего. Проблема только в том, что здесь я ее не держу.
— Я знаю, где она есть, — ухмыляясь, произносит Дуся, и тут же передо мной появляется бутыль литров так на пять. Запотевшая.
— Я так понял, мелочиться мы не будем, — задумчиво проговариваю я, и достаю из ящика стола рюмки.
— Угу. Наливай.
Непроизвольно вздрагиваю. Дуська бросает на меня понимающий взгляд и поправляется:
— Лей, короче.
Гномья водка, надо сказать, гадость несусветная. До появления у нас Дульсинеи люди ее не употребляли. Аристократы уж точно. Считалось, что она ядовита.
Одним махом вливаю в себя пятьдесят грамм жидкости.
— Повторим! — велит Дуська.
— Не проблема.
Спустя полчаса мы сидим, обнявшись. Дуська рыдает, вытирая время от времени нос рукой.
— Платок возьми, — предлагаю я, — а то ты выглядишь не… не… ну как же это?
— Несексуально? — жалобно всхлипывая, интересуется Дуська.
— Нет. Нужна мне твоя сексуальность! Неэстетично, вот.
— Ваааль, — ревет княгиня, — от меня муж ушел!!!!
— Куда? — удивляюсь я.
— В Эрраде! Ночью лежал себе, засранец этакий, в кровати, а потом говорит «Я в Эрраде!» и ушел.
Я ее легонько хлопаю по спине.
— Это, — говорю, — ерунда. А мне вот Наливая жалко. Жил себе эльф, никого не трогал, детишек воспитывал. А его хлоп!
— Мне его тоооже жааалко! А ты его к Сурику отправиииил!
— Да, отправил. А если бы не отправлял, мы бы не узнали, что его можно пожалеть. Он же не пришел. Не рассказал. Вот почему он просто к нам не пришел?
— Даааа, а они его ножницами — чик! — плачет Дуся.
Я от подобного заявления даже трезвею, кажется, и стараюсь не дать своей фантазии показать в подробностях — что именно «чик». На всякий случай, уточняю:
— «Чик»?
— Да, — рыдает Дуська, — волосы чик!
Облегченно вздыхаю, а потом озадачиваюсь.
— Погоди, — говорю, — предметница. Я когда пришел, эльф весь в крови был. Причем здесь стрижка?
— Ну и что?! Юсар его вылечил. А такую гриву знаешь, сколько отращивать надо?!
Невольно провожу ладонью по своим коротко остриженным волосам. Никогда не задумывался над тем, сколько их нужно отращивать, чтобы они превратились в гриву. Меня и так все устраивало. Хотя в моем лично случае мои жесткие кудрявые волосы превращаются не в гриву, а в копну сена. Был у меня как-то такой печальный опыт. Нет уж, лучше быть лысым, чем кучерявым.
— Он такой был красивый! — продолжает Дуся, комкая платок.
— А я, значит, некрасивый? — грустно спрашиваю я.
Дуська пытается сфокусировать взгляд на моем лице, после чего изрекает:
— Ты тоже красивый. Только вредный.
— Я — не вредный.
— Вредный-вредный! Но ты не расстраивайся, Валь, тебе по должности положено.
— А… ну если только так. Знаешь, Дуська, жизнь у меня не удалась. Трон у меня отобрали. У детей проблемы. Эльфы, опять-таки, гадят. И при этом никто меня не понимает! Ну, никто! Давай еще выпьем?
— Давай, — бормочет Дуська, — я зато тебя понимаю. А Ларрена ты не обижай! Мне его тоже жалко! И он это… твоя сбствнсть, не, как-то не так, сбвтв… соб-ствен-ность! А за ней нужно следить. Вот.
Выпиваем еще по рюмке.
— Вот Вы где, Дульсинея. Я искал Вас.
Кошусь на появившегося Терина с неприязнью.
Вечно мне кто-нибудь мешает! А маги эти вообще достали! Нет, чтобы подойти, постучать в дверь, спросить «Ваше величество, разрешите войти?». Так нет! Мелькают тут, как секунды.
— Вот он от меня и ушел! — сообщает Дуська, тыкая князя пальцем в живот. Терин морщится.
— Дульсинея, прошу Вас…
— А еще он мне выкает! Причем постоянно! Валь, вот скажи мне, ты жене выкаешь?
Энергично мотаю головой.
— Вот! А он мне выкает! И уходит в Эрраде.
Дуська медленно переводит взгляд с пряжки на поясе Терина на его же лицо и задумчиво сообщает:
— А он тоже красивый. Терин, ты водку будешь?
— Буду, — неожиданно выдыхает Терин. — наливайте.
— Терин, — говорю, — тебе нельзя пить водку. Ты мне сожжешь кабинет. А мне здесь нравится. У меня вон тем деревянным панелям на стенах лет триста, не меньше. А посмотри, какие на них узоры!
— Вальдор, — тихо проговаривает князь, — налей и замолчи.
Терина на удивление быстро развозит. Впрочем, к тому моменту, как его взгляд становится пустым и глуповатым, Дуська уже спит, уронив голову на стол, а я понемножку начинаю приходить в себя. Но очень медленно. Возможно, потому я и задаю этот вопрос:
— Терин, друг мой, ты почему Ларрена обижаешь?
— Не скажу, — буркает князь, мотнув головой, отчего его длинные, хотя и не такие, как были у Наливая, но тоже черные волосы падают на лицо.
— И что ты себе космы отрастил? — интересуюсь я, вспомнив недавний разговор с Дуськой.
— Жене нравится, — бормочет Терин.
