Бастард (СИ) - Щепетнов Евгений Владимирович

— О нас и так уже идут слухи — скривился Диссамбль — И кстати сказать, слухи эти касаются как раз Ольгарда! Вы знаете, что вся Академия считает его убийцей…сами знаете кого?

— Чушь! — фыркнула Содия — Вы на него посмотрите! Разве он мог бы справиться с этим здоровилой? Да тот чуть не на голову выше Ольгарда! Студенты умеют придумывать истории. Кстати, сыщик, что у нас был — уехал ни с чем, вы это знаете. Почему он не прихватил Ольгарда, если мальчик убил этого наглеца? Да, а что вы смотрите? Покойного…я даже имя его называть не хочу — ненавидела вся Академия, за исключением близких друзей этого типа. Он даже мне умудрялся сделать непристойные предложения! Я молчала, потому что не хотела иметь неприятностей с его родителями. А вот надо было написать докладную! Бедный мальчик…навесили на него грязные слухи, и теперь…

— А что теперь?! — внезапно резко выкрикнул ректор, покраснев и вытаращив глаза — Теперь он ходит в героях! Начальник службы безопасности доложил мне, что этот «домашний мальчик» теперь ходит в героях у всей Академии — за исключением небольшой группы бывших друзей покойного! Ну как же — убил, и ушел от справедливой кары! Вот так, дорогая коллега!

— Я настоятельно попрошу не марать мое честное имя — мрачно-веско сказал я — Если считаете, что я виноват в смерти этого парня — арестуйте, судите. А не за что судить — так и не марайте меня беспочвенными подозрениями! В конце концов, я потомок древнего дворянского рода, пусть и остался в нем только один. Мои предки служили императорам две тысячи лет!

— Видите? — ядовито спросил ректор — Этот мальчуган не так прост, как вам кажется! Ишь, как зубки-то показывает! Что же с вами делать, юноша? Сами-то что думаете? Что мне делать?

— Ничего не делать — дергаю правым плечом — Сообщите, что в некий эксперимент закончился тем, что подопытные животные вырвались из клетки. И что никто в этом не виноват — иначе будут обвинять Академию в том, что она не соблюдает правила безопасности. И я не буду рассказывать, что весь цвет академической науки был обосран обезьяной и затоптан свиньей.

Молчание. Голос ректора:

— Иди к себе, отдыхай. Потом поговорим еще…если понадобится.

Ну что же…вышел, плотно притворил за собой дверь. Пусть пообсуждают. Только результат будет один — замнут, да и все. Ничего они мне не сделают.

— И что скажете?

— Ну что сказать…парнишка-то прав. Если эта история вылезет наружу…дурно мы тут смотримся. Я дал ему снадобье усиления, рискуя его способностями, а может и самой жизнью — инквизиторы настояли. Кстати, не без вашего участия! (смотрит на ректора) Если бы не вы, я бы послал их подальше!

— Инквизиторы всем нам могут устроить неприятности — поморщился ректор — будут лезть, совать нос куда не нужно. Вам это надо? Мне — нет! Еще неизвестно, как они пронюхали, что у нас появился черный маг. Кто-то докладывает им, это точно. Интересно, кто этот мерзавец?

— Да кто угодно, начиная со студентов, и заканчивая преподавателями — фыркнула женщина — И да, я согласна с уважаемым профессором: это дело надо похоронить.

— Я бы с удовольствием отчислил этого…хмм…студента Ольгарда — мечтательно вздохнул ректор — Только ведь нельзя. Закон, есть закон. Он должен учиться, иначе…

— Иначе вам не поздоровится? — понимающе ухмыльнулся Диссамбль — Кто за него просил? Кто его сюда пристраивал?

Ректор молча показал пальцем вверх, и все, кто был в комнате тоже посмотрели в потолок. И промолчали, хотя все трое отчетливо увидели на потолочной панели здоровенного паука с крестом на спине. Ясно было, что устраивал в Академию этого парня вовсе даже не паук-крестовик.

— Эй ты! Да, ты! Тебе говорю, отродье!

О господи…мне только этого не хватало! Я ждал их гораздо раньше, сразу после смерти предводителя. Но эти придурки почему-то тормозили. Я так и не понял — почему. Ждал, что наедут на меня в первый же день после того, как. Но прошло довольно-таки много времени, и вот… Видимо, им надо было вначале убедить себя, что ЭТО сделал я, потом убедить друг друга, что наезд на меня будет безопасен для этой шайки, и затем уже поймать меня в коридоре возле двери, ведущей в мою комнату. Кстати, это те самые уроды, что насиловали Вергу вместе со своим главарем. Так что…виновны! Я и сам-то слегка подзабыл про них, просто руки еще не дошли, а вот теперь… Не знаю, кто участвовал в изнасиловании, вернее — не знал. Теперь знаю. Вот они, все трое собрались!

— От отродья и слышу — говорю холодно, с глумливой усмешкой — Чего тебе, деревенщина?

Замахивается, занося здоровенный кулак, но его останавливает другой парень — полная противоположность первого, кряжистого, похожего на борца-вольника. Этот — худой, длинный, с вытянутым, и будто вечно плаксивым лицом:

— Не надо! Все смотрят! Выгонят ведь из Академии, или штраф заставят платить! Все бои — только на Арене, по правилам!

Кулак опускается, пальцы разжимаются. Кряжистый тяжело дышит, и лицо его искривлено гримасой ненависти.

— Вызываю тебя на бой! — шипит он, и снова сжимает пальцы в кулаки — До смерти!

— А я не принимаю бой — снова ухмыляюсь, и шагаю к своей двери — Ты сильнее меня в три раза, и наверное быстрее. И старше на пять лет! Я что, дурак? Ты вообще знаешь, придурок, что запрещается вызывать на дуэль студента при разнице в возрасте больше чем в два года? Мне пятнадцать, осел! А тебе девятнадцать! Ты вообще дуэльный кодекс читал?! А если попробуешь меня избить — я напишу жалобу и добьюсь, чтобы тебя исключили. Понял, осел?

Говорю это тихо, с веселой, ласковой улыбкой. Какие бы они ни были идиоты, но все равно должны испугаться. Исключат из Академии — смерть! В крайнем случае могут принять в Академию простолюдинов, но и то…надо очень постараться. И кроме того — могут присудить огромный штраф, такой, что этого парня родители вывесят и высушат.

— Трус! Ты трус поганый! — задыхается от ярости крепыш, и я довольно киваю:

— Ага! Трус! А ты идиот! Пошел отсюда!

Вхожу в комнату и захлопываю дверь перед носом ошеломленным мстителей. Кстати, да — есть такой пункт в дуэльном кодексе, и в нем говорится, что меня нельзя вызвать на дуэль, если разница между мной и вызывающим более двух лет. В юности два года разницы в возрасте — это все равно как разница в силах между стариком девяноста лет, и сорокалетним мужчиной. Кстати сказать, считаю, что такое правило введено очень даже разумно. И скорее всего после того, как среди студентов первый курсов начался натуральный падеж — их просто убивали на дуэлях старшекурсники. Как говорится, все пункты техники безопасности написаны кровью пострадавших.

Ну что же…теперь все ясно. А то неизвестность меня слегка напрягала. Теперь стоит ждать нападения где-нибудь за пределами Академии. Здесь эти придурки ничего такого делать не будут. Трусливые твари… Завтра выходной день, пойду на рынок. Там и посмотрим, что эти типы придумали. Я даже им слегка помогу приблизить мечту…

Вечер прошел без приключений — занялся домашними делами, например, постирал. Задумался о том, что неплохо было бы завести служанку. Как-то неуместно отпрыску королевской крови стирать самому. Да и в номере убираться кому-то надо. Мне влом вытирать пыль и мыть полы. А чтобы завести служанку, надо иметь деньги, которых у меня пока что ограниченное количество. На жизнь хватит, и на безбедную, но чтобы завести слуг…этих денег явно не хватает. Насколько знаю, у всех, кто живет в платных номерах, имеются слуги — приходящие, конечно же, слугам студентов жить на территории Академии запрещено.

Смешно звучит: «слуги студентов». Но что поделаешь, если так обстоят дела. Большинство из здешних учащихся и дня не прожили без мамок-нянек и слуг, которые надевали им штанишки. Даже у самых нищих дворян обязательно имелись слуги — вольнонаемные, или рабы, которые работают по дому.

В столовой, на ужине, ко мне никто не подходил, только смотрели и перешептывались. Никого из тех, с кем общаюсь, не встретил. Не было ни Керла, ни Верги, ни других ребят, с кем более-менее сошелся. Да и слава богу…за все годы, что я живу в этом мире, с одногодками я практически не общался. Ну о чем может говорить с детьми взрослый мужик на склоне лет? Это даже не смешно. По здешним меркам все эти подростки совершеннолетние, но черт подери — какие же они…нет, не глупые…недалекие — вот это слово! Недалекие, необразованные, зашоренные! И притом при всем — взрослые, физически и морально сложившиеся люди. То, что им по пятнадцать лет ничего не значит — в средневековье, коим так и тянет назвать здешний период времени, взрослеют рано, и умирают рано. Все, как на Земле…настоящей Земле.