Пожиратели миров. 10 том (СИ) - Кири Кирико

— Едва исцелили, уже пришли забрать её? Не видел, чтобы вы так же рьяно пытались поставить её на ноги. Она останется здесь, пока врач не разрешит покинуть Алианетте больницу, и она не выскажет желание отправиться с вами.

— Она моя дочь, и я имею право забрать её домой, что и сделаю. Сейчас ты лезешь во внутренние дела семьи, а это не прощается. Поэтому я бы посоветовал тебе сейчас придержать язык за зубами, Грант, и отойти.

— Или что, подарите мне ещё одну ПЗРК? — сделал я ему шаг навстречу, и мы оказались нос к носу.

Джеферсон не отошёл. Он продолжал стоять, глядя мне с вызовом в глаза.

— Не испытывай моё терпение, мальчик. В гневе я тебе не понравлюсь, — тихо произнёс он.

— Я готов это проверить, Джеф, — ответил я, и его перекосило, когда я назвал его сокращённо по имени.

Глава 248

Мы стояли друг напротив друга, готовые сцепиться, и я могу гарантировать: что бы ни произошло, Джеферсон Голд отсюда живым уже не выберется. Я знаю, что он в своём праве, так как Алианетта его дочь, но она сестра Катэрии, а та попросила меня проследить, чтобы всё прошло гладко и никто им не мешал.

И я прослежу.

К тому же, Джеф слишком многое позволял себе, вдруг неожиданно посчитав, что ему дозволено всё. И мне, не буду кривить душой, было приятно лишний раз заткнуть его самолюбие, показав, что он совсем не всесилен, если это даже означало конфликт между домами.

— Свали с дороги, щенок, — процедил он. — Она моя дочь, и я имею право делать то, что посчитаю нужным.

— Заставь меня, — тихо ответил я.

Возможно, мы бы так и стояли друг напротив друга, если бы за дверью в этот момент в палате не послышался шум. Мы оба повернулись к двери: за ней слышалась какая-то возня, после чего послышался грохот, звуки, похожие на борьбу, какие тихие повизгивания и вскрики. Это что у них там происходит?

Я уже было потянулся за ручкой, чтобы открыть, как на дверь легла ладонь Джеферсона.

— Даже не вздумай туда заходить, — предупредил он.

— Думаешь, ты мне можешь запретить? — спросил я.

На что Джеферсон развернулся, отошёл на несколько шагов назад, после чего произнёс.

— Открывай.

Я недоверчиво взглянул на него, затем на дверь, за которой слышался шум, и отпустил ручку. Раз уж даже Джеферсон отошёл подальше, теперь и мне перехотелось заглядывать туда.

На всякий случай я сам сделал пару шагов от двери. Кажется, первая встреча Катэрии со своей младшей сестрой не сильно задалась. И мне оставалось лишь прислушиваться к шуму, который через несколько минут стих. После этого негромкий щелчок замка, ручка повернулась, и дверь открылась.

В коридор выглянула Катэрия, и выглядела она… слегка помятой. Она вся была взлохмаченной, на щеке отчётливо было видно красный отпечаток как от пощёчины. Помимо этого, из носа у неё сбегала струйка крови, часть нижней губы покраснела и припухла, а под левым глазом начинал проглядываться синяк. Это уже не говоря о её одежде — часть пуговиц оторвана, а правый рукав на её блузке был практически оторван.

Сразу видно, хорошо поговорили.

Она взглянула на меня слегка растерянным взглядом, после чего повернула голову и увидела отца. Скривилась, отвернулась и поманила пальцем детей. Джеферсон уже подался вперёд, чтобы зайти, но Катэрия тихо попросила:

— Пусть он подождёт за дверью, пока я не закончу.

— Ты не можешь заставить меня стоять под дверью, — ответил он с каким-то высокомерием, будто ему было дозволено всё.

— Зато я могу, — перегородил я ему путь.

И мы вновь встали стенка на стенку в коридоре больницы. На нас со стороны уже начали поглядывать охранники, которых до этого здесь не было, но пока не спешили вмешиваться. Так продолжалось ещё минут пять, пока Катэрия не вышла с дочерями.

— Идём, — кивнула она к выходу.

И, проходя мимо отца, она на мгновение остановилась.

— Ах да, приглашаю тебя на свадьбу, — фыркнула она недовольно. — На нашу свадьбу.

— Думаешь, мне это интересно? — хмыкнул он с какой-то издёвкой.

— Да мне плевать. Надеюсь, что мои глаза тебя там вообще не увидят, — ответила она, вздёрнув нос, и повела детей за руки мимо.

Я с людьми проследовал за ней. Лишь когда мы дошли до корабля и оказались в воздухе, я позволил себе спросить.

— Как прошло?

Катэрия посмотрела на меня грустными глазами, после чего вздохнула.

— Ну… она была немного расстроена.

— Как вижу, совсем немного, — пробежался я по ней взглядом.

— Я рассказала Али про всё, и по поводу некоторых моментов она выразила своё недовольство.

— Например?

— Например, по поводу нашей свадьбы, — вздохнула она. — Наверное, я заслужила это. Она ведь метила на тебя.

— Я вам что, какой-то приз? — нахмурился я.

— Ну не приз, — слабо улыбнулась Катэрия. — Если честно, я вообще не собиралась ни в коем разе с тобой встречаться или что-нибудь в этом духе. Но тогда Али попросила, и когда мы… ну ты понял…

— Да.

— Это была случайность, — вздохнула она. — Всё не должно было так получиться.

— А насчёт отца не беспокоишься? Что он заберёт её силой?

— Было бы интересно посмотреть, как он это сделает сейчас. Али не в настроении, а она рвёт и мечет, когда злится, и вряд ли ему удастся её просто так забрать. Нет, я не беспокоюсь о ней сейчас.

— Пригласила на свадьбу?

— Да, — потёрла она щёку. — Пригласила…

— Думаешь, придёт?

— Ну… племянниц она была рада видеть больше, чем меня, — кисло улыбнулась Катэрия.

— А отец?

— Не знаю. Я сделала своё дело, пригласила, как и полагается. Конечно, будь мы в состоянии войны, делать этого бы не пришлось…

— Мы можем это устроить, — предложил я.

— Не надо. Тебе будто больше нечем заняться. Не придёт — отлично, придёт… ну и чёрт с ним, — она откинулась на спинку, взглянув на потолок, на котором тускло светились лампы. — Я до последнего надеялась, что всё образуется, но после того, что он сделал с тобой, поняла, что даже думать об этом не стоит.

Тем временем в поместье всё шло своим чередом. Уже начали рассылать приглашения, тем самым показывая, кто есть для нас друг, а кто враг.

Естественно, тех же Даркмод и Лорье мы не включали в списки гостей, но, например, Фон-Ларьер и Шнейрденты были едва ли не первыми в списках. А вот Голд были в конце списка и, судя по всему, их несколько раз то вычёркивали, то вписывали обратно, будто сомневаясь в том, стоит ли приглашать их или нет.

Дальше шли семьи, которые были частью нашего дома, и те, с которыми мы были в хороших отношениях. Среди семей я увидел и знакомых, как Брокфорсы или Пирси. И очень удивился, когда в числе семей, что входят в состав нашего дома, заметил Зельере.

— Зельере? Они в составе нашего дома? — взглянул я на Марианетту.

— Да, конечно. Я разве не говорила тебе уже об этом?

— Да я забыл, наверное, уже. Но от них разве не осталась… девочка и старший сын? — припомнил я любительницу скручивать запчасти и её брата, который полез в драку, чтобы мне отомстить за сестру. — Он согласился присоединиться к нам?

— Именно, — кивнула она. — И после того, как я подсуетилась, они вошли в состав нашего дома. У них есть бизнесы, которые меня интересовали, и теперь, по сути, они принадлежат вам.

— Вы использовали их, — подытожил я.

— Взяла их под своё крыло, — поправила меня Марианетта. — Было бы плохо бросить детей с тем, что осталось от дома, на произвол судьбы. А сейчас у них есть всё…

— Кроме родителей.

— Это не наша вина, Грант. Но в наших силах их поддержать и проследить, чтобы их семью не разорили и не растащили на куски. И у нас будет ещё одна преданная семья.

Из всех её слов я усвоил только преданную семью. И вряд ли это было продиктовано только благими намерениями. Какой бы Марианетта ни была хорошей, она тоже являлась аристократкой и пользовалась может не теми же самыми способами, но похожими, чтобы усилить свой дом.