Владыка Нового Мира (СИ) - Злобин Максим

И вот теперь самое сложное. Теперь мне нужно получить с Огня фраг. Добить урода, пока его случайно не затоптали или тупо не разорвали рогами.

— Сиди тут, — сказал я сэру Додерику и сорвался с места; по широкой дуге обошёл беснующихся оленей и: — Эть!

Есть! Дотянулся до шамана ровно в тот момент, когда его бессознательная тушка оказалась на расстоянии весла. Далее в три шага добрался до Повелителя и быстренько оборвал его жизнь — и нехер тут рассуждать.

На секунду прикрыв глаза, я перенёсся на плато вечного заката и удостоверился, что души обоих ублюдков теперь мои, ну а дальше:

— Сэр Додерик!

— Да, Владыка⁈

— Кажется, нам пора выручать вождя!

— Да, Владыка!

Глава 15

Несколько часов спустя

Стоянка Копчёного Котла

Обычно гоблинские дети не орут. Пока не встали на ноги — молча лупят вокруг и перенимают мудрость поколений, а как только научаются ходить — сразу же идут ловить жабу. И тут им уже не до требовательных криков становится; тут их сразу же настигает взрослая жизнь. Простая, но всё-таки самостоятельная.

Однако конкретно сегодня что-то пошло не так.

Должно быть, это из-за того, что концентрация детей на стоянке Копчёного Котла буквально зашкаливала. Один хныкнул, другой хмыкнул, третий пискнул, а четвёртый подхватил и пошло-поехало. Полномасштабная истерика.

— Ч-ч-ч, — молодая гоблинка Морглана укачивала тройню. — Ч-ч-ч-ч-ч…

Дочка орёт на сгибе правого локтя, сын орёт на сгибе левого, а третий орёт на плече. Кто именно этот третий пока непонятно, поскольку половые признаки ещё не проявились, но, судя по поведению, всё-таки мальчик. Дюже предприимчивый пацан оказался: выбрался из плетёного мешка, что висел у матери за спиной, схватил её за волосы, подтянулся и теперь орал прямо в ухо. Прямо, блин, в упор.

Справа от Моргланы в небольшом гоблинском гнезде происходило примерно то же самое, вот только у тамошней мамашки детей было аж пятеро. Слева тоже что-то подобное, и прямо перед глазами похожая картина.

Старики в свою очередь собрались на другой стороне стоянки и разожгли костры. Пели песни и вертеть хотели чужие проблемы, дескать, своё они уже отнянчились и теперь живут для себя.

— Ч-ч-ч-ч-ч…

Да, плотно здесь сегодня всё-таки. Очень плотно.

А получилось так потому, что на стоянке встретились два клана. Поистине, историческое событие; на памяти живущих никогда такого не было.

Ну а началось всё ещё несколько дней назад. С юга на земли Котла явился раненый гоблин из клана Родильного Ведра. Он-то и поведал местным старейшинам об опасности, что завелась неподалёку. О чёрном человеке Хароне, который играючи завалил грибного шамана, а потом, — о ужас! — не стал добивать мужчин, казнить детей и насиловать женщин. То есть этот чёрт не просто физическая угроза, он ещё и лютый враг гоблинскому консерватизму.

Вот только… а нужен ли он, этот самый консерватизм? Действительно ли племенные обычаи справедливы? Не, если ты победитель — то оно очень даже прикольно! Но если поставить себя на место проигравшего, то…

Хм…

Как бы не достала Морглану крикливая тройня, она бы не хотела, чтобы её детей притопили в трясине. Логично, ведь это же её дети. Да и муж! Хороший порядочный гоблин. На лево не ходит, руку не поднимает, и всю добычу тащит в гнездо. Ещё и на редкость чистоплотный, — завсегда перед сном моется. В болотной жиже, правда, но всё-таки моется.

И потерять всё это в одночасье? Вопрос без эмоций: зачем? Зачем что-то терять, если можно не терять?

— Ч-ч-ч-ч…

Ну да ладно. Если бы, да кабы. Вернёмся к тому, что происходит сейчас:

До старейшин Котла дошла весть о Хароне. И отправились тогда гонцы в клан Огненного Комара, и разнесли весть дальше, и вернулись с большой армией. Несколько часов назад эта армия ушла и скоро уже должна была вернуться.

— Ч-ч-ч-ч…

И вот, наконец, что-то начало происходить. И что-то, — пока непонятно что именно, — появилось на горизонте. Гоблины засуетились. Причём засуетились нервно и неприятно. Так, что общее напряжение передалось детям и те замолкли.

— Фу-у-у-ух, — выдохнула Морглана и уставилась на горизонт, а там: — Что это такое?

Тёмная точка на горизонте приобретала очертания и становилась похожа на ежа. Как будто бы от неё в разные стороны торчат иголки. Но вот, нечто приблизилось и иголки превратились в вёсла. Это… это что такое? Это трон?

Ближе, ближе, ещё ближе.

— Костя! — ахнула Морглана.

Она увидела мужа. Он шёл самым первым. Возвращался домой, но явно что не с победой. Он и ещё два десятка гоблинов Котла тащили на плечах самодельный паланкин — два длинных бревна, на которые сверху был установлен трон.

Гоблины тужились, скользили, чвякали ногами по трясине, но всё равно продолжали тащить — молча и сосредоточено. А на троне тем временем сидел человек. Плащ, суровый взгляд и весло из чёрной магической материи в руках — именно так, судя по описанию, и выглядел Харон.

— Костя, что происходит⁈ — крикнула Морглана, когда носильщики паланкина выбрались на стоянку, но муж в ответ лишь молча отвёл глаза.

Тревожное шествие продолжилось. Вслед за паланкином шли незнакомые гоблины: здоровяк с огромным топором, девка с синими волосами, радостная до усрачки гоблинша с дубиной на плече, маленький уродец с чёрно-белым флагом и ещё, ещё, ещё…

Внезапно, незнакомые рожи оказались разбавлены знакомыми. Не всех воинов Котла припрягли к переноске трона, кто-то шёл и просто так, налегке. Что характерно, по доброй воле шёл — не увечный и даже не связанный.

Но вот, паланкин обогнул Котёл, — в котором племя варило похлёбку и по большим праздникам мылось в горячей воде, — гоблины поставили трон на землю и воцарилась тишина. Харон встал с трона, оглядел стоянку и сказал…

— Ваши воины уже присягнули мне на верность! — заорал я.

И недобитки из Копчёного Котла бухнулись на колени, как им и было велено. Бухнулись, а затем заунывно протянули:

— Влады-ы-ы-ыка…

— Что до остальных! — продолжил я. — Если кто-то хочет остаться здесь, добро пожаловать в Разящее Весло! А если нет, то пошли со стоянки к чёртовой матери! Никого не держу!

Всё.

Я что-то и без того задолбался, чтобы толкать длинные речи и кого-то в чём-то убеждать. А логика у меня сейчас такая: усиление в качестве воинов я уже получил. Любое милосердие имеет свой предел, и моё отнюдь не исключение. Руку на мой клан подняли? Подняли. Так что хрен им теперь, а не свобода, пусть только рыпнутся в сторону. А из тех, у кого по этому поводу самая недовольная рожа будет, Жабыч подготовит пушечное мясо.

Вот так.

Остальные же пускай решают сами. Они ведь не боевые и в качестве солдат к врагу не примкнут. Поэтому как не решат, всё впрок пойдёт.

Да-да, верующие мне нужны, я помню! Но беженцы из Копчёного Котла на данном этапе тоже будут по-своему полезны.

Если уж по болотам поползли слухи и это теперь никак не остановить, то я хотел бы контролировать эти слухи. Так что пускай бегут. Пускай рассказывают. Пускай вселяют страх в сердца врагов Харона. Того самого Харона, который почти без потерь разбил соединённые армии двух не самых последних кланов. И про милость его тоже пусть не забудут рассказать; не помешает. Может у кого-нибудь что-нибудь в голове перещёлкнет.

Короче! Творим мифы в режиме онлайн, без регистрации и СМС.

— И постарайтесь больше не попадаться мне на глаза, потому что второй раз вам так не повезёт!

С тем я плюхнулся обратно на трон и начал наблюдать за тем, что происходит. А гоблины застыли. А гоблины молчат. Даже та истеричка, что только что верещала про какого-то Костю, и та утихла. И смотрят, блин, на меня. Смо-о-о-отрят, и смотрят, и смотрят…

— Чо? — не выдержал я.

— Владыка, — шепнул мне на ухо Жабыч. — Ты по-моему перепутал, — как-то опасливо оглянулся по сторонам и добавил: — Ой-ой.