Баланс Темного (СИ) - Кочеровский Артем

Через десять минут после начала боя тёмный орк превратился в иголочную подушечку или ежика, Анук насовал в него столько ножей, что их хватило бы, чтобы вооружить всех детишек в деревне Хандо. К каждому из ножей тянулась верёвка. За некоторые концы дёргал Блун, отвлекая орка перед силовой атакой Одора, а остальные мешались у Харта под ногами. Иногда орк наступал на них и калечил сам себя, вырывая из плоти кинжалы.

Я был слегка занят, чтобы внимательно следить за тем, как охотники на демонов приручают тёмного, но судя по пожелтевшей полоске здоровья — три или четыре удачных атаки Одор уже провёл, хотя ему тоже досталось.

Охотники сместились ближе к лесу. Харт наорал на Одора фиолетовой ударной волной, а затем вмазал чёрным кулаком в лицо, раскрошив передние зубы и нос. Блун, вместо того, чтобы дёргать за поводья, привязал их к стволу дерева. Тёмный орк, понимая — к чему всё идёт — рванулся прочь, не взирая на боль от рвущихся из тела кинжалов. Освободился, но только с одной стороны, потому что с другой на три привязи его уже посадил Анук…

Когда я смотрел, как заполняется полоска Митры, хотел смеяться, а когда на то, как заканчивается выносливость — плакать. Стоя на лавке с мечом против рукопашных скелетонов, я почти не получал урона. По мне прилетали лишь одиночные удары, это позволяло понемногу восстанавливался в драке, что было уже совсем за гранью дозволенного.

На секундочку я представил, как сижу в центре кладбища на возвышенности в кожаном кресле, толстожопая Маранта из песен Мина машет надо мной опахалом, а травник подносит мятно-еловый напиток. Мне остаётся лишь беззаботно махать мечом по головам неспокойных и лутать Митру тысячами.

В реале всё было не так радужно, но очень даже неплохо, особенно когда под удар попадались неспокойные третьих и четвёртых уровней. Жили они на один удар, но за них давали в два раза больше Митры. С первого и второго уровней я поднимал — пять и десять Митры, а с третьего и четвёртого — тридцать и сорок, но, к сожалению, тройки встречались довольно редко, а четвёрок и вовсе можно было по пальцам сосчитать.

Беспокоился я только по поводу выносливости, которая неуклонно сокращалась. Если бы знак Митры «сильный телом» не увеличивал восстановление на тридцать процентов, то моя прыть закончилась бы уже минут как десять. Но я пока держался.

Теоника я заметил издалека. Среди толпы мертвяков он выделялся ростом и шириной плеч, а ещё Теоник Неспокойный. Уровень Митры — 4 оказался самым неспокойным среди неспокойных. Пока костяные джентльмены, выстроившись в очередь между двумя могильными камнями, покорно дожидались своей звездилюны и не выпендривались, мертвяк четвертого уровня расталкивал всех плечами и рвался ко мне, едва ли не по головам. (Читай на Книгоед.нет) Чем ближе он приближался, тем злее становился. В его космическо-кисельных глазах ярче других мерцали звёзды, а когда Теоник надолго перед кем-то застревал, то его глаза из фиолетовых перекрашивались в чёрные, и неспокойный действовал максимально грубо и жёстко, чтобы протиснуться дальше. У могильных камней в борьбе за очередь Теоник оторвал у мертвяка первого уровня руку и бросился на меня, размахивая ей, как дубиной.

Возможно, мозги этого парня совсем усохли, и он не в состоянии фантазировать, но если всё-таки мог — то, скорее всего, в мечтах он засовывал мне в глотку оторванную руку другого мертвяка и вырывал ею язык. Иначе стали бы его глаза так наливаться чернотой? Как бы там ни было, но рука, которой он меня бил, рассыпалась в труху при встрече с моим мечом, а размашистый удар справа расколотил его черепушку почти также, как и черепушки всех остальных. Ну а, чтобы хамоватый Теоник выучил урок — что не стоит ломиться к кассе без очереди — я просунул меч в пустую грудную клетку и рывком в сторону выломал с десяток рёбер.

Теоник Неспокойный. Уровень Митры — 4 убит.

Получено Митры — 40.

Уровень Митры повышен до 4.

Знак Митры «сильный телом» — улучшен.

…

Всплывшую надпись о повышении уровня Митры я смахнул также быстро, как головы очередных напавших на меня мертвяков. Выносливости осталось чуть больше одной четверти, и я начал беспокоиться…

Что они сделали с Хартом!? Как же он злился! Казалось, тёмный орк способен убить кого-нибудь из этих надоедливых охотников на демонов, одним лишь взглядом. Настолько он был зол.

Десятки верёвок тянулись от его изодранного и окровавленного тела к деревьям, орк мог сделать пару шагов вперёд и столько же — в сторону, каждый следующий отдавался болью лезвий, глубоко вогнанных в его кожу.

Обездвиженный, но всё ещё живой и сильный он рычал, посылая налево и направо фиолетовые волны. Почти все энергетические вспышки уходили в холостую, но даже те, что попадали, оказывались бесполезными. Приглушив противника, он всё равно не мог до него дотянуться. Отчаявшись, Харт стал колотить кулаками в землю. В моменты самых сильных ударов даже я, с расстояния в сотню метров, чувствовал, как под ногами трясётся лавочка, а почва у ног орка бугрилась и трескалась, будто попкорн в раскалённом масле.

Темный орк напоминал обречённого на забой быка или буйвола. Физически он был сильнее каждого из этих человечков, но они работали в команде. У охотников на демонов были инструменты и отточенная тактика, что позволяло им медленно и монотонно подводить здоровяка под гильотину. Один раз Харт едва не поломал планы охотников, когда раскрошил лицо Одора прямым ударом, но уверенный в себе орк не посчитал нужным добить жертву, позволив седобородому отпиться зельем.

Когда полоска здоровья Харта покраснела, Анук стал наворачивать вокруг него круги, связывая по рукам и ногам. Последнее, что оставалось тёмному орку — это в отчаянии клацать зубами по воздуху. Верёвка стянула ноги, Харт упал на колени. Мимо пробежал Анук, вытащив из ножен свой широченный меч, матовый метал разрезал брюхо, и на песок хлынула коричневая кровь. Полоска здоровья стала мигающей-красной.

К распластанному и обмотанному с ног до головы верёвками орку подошёл Одор. Седобородый устало раскачивался, занося топор над головой, но вместо того, чтобы ударить острием по шее, ударил рукояткой в затылок, оглушив орка…

Чувствуя тяжесть в правой руке, я помог левой. Мертвяки падали замертво, когда я протыкал кинжалом их черепа, но если мазал или не пробивал черепушки с первого раза, то приходилось бить повторно, растрачивая драгоценную выносливость. Левая рука немного разгрузила правую, но проблема осталась — я выдыхался.

Название подаренного Отрой знака Митры прочитать не успел, но почувствовал жжение на правом запястье. Какой бы подарок не преподнесла Отра, сейчас я больше радовался улучшению «сильного телом». Ещё одна десятипроцентная прибавка замедлила падение моей выносливости, подарив несколько дополнительных минут.

Мертвяков стало меньше, но по-прежнему не было видно конца. Хуже всего, что с получением четвертого уровня Митры, убийство мертвяков перестало быть столь полезным. Пять и десять единиц за неспокойных первого и второго уровня я и раньше-то не сильно замечал, а новую шкалу они будто не заполняли. За неспокойного третьего уровня теперь давали всего пятнадцать Митры вместо тридцати, только мертвяки четвёрки, которых я не обгонял по уровню, насыпали прежние четыре десятка, но после получения уровня я грохнул всего одного такого.

— Анук! — крикнул Блун, наблюдая, как Одор вешает цепи на орка. — Помоги негожему!

— Может не надо? — хихикая, Анук посмотрел на меня.

— Чти кодекс! — Блун поучительно помахал ему пальцем. — Охотники на демонов помогают людям, если они не заняты борьбой с тёмными!

— Я могу в склеп спуститься, посмотреть — что там, да как?!

— Помоги!

Я смертельно устал, но показывать этого охотникам на демонов — не собирался. Сжав меч, я принялся махать им с удвоенной скоростью. Уведомления о получении пятёрок и десяток Митры посыпались, будто монеты из однорукого бандита. Но моя скорость и рядом не стояла со скоростью Анука.