Сердце Ворона - Геммел Дэвид

Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 95

«Может быть, — думал Гэз, — отец умрет за те четыре года, пока я буду учиться. Может быть, вернувшись, я стану Мойдартом».

От этой мысли ему почему-то стало грустно. Дорога пошла на юг, и замок исчез из виду.

Теперь за окном показались далекие заснеженные вершины гор. Глядя на них, Гэз почему-то вспомнил слова женщины из сна.

«У тебя нет духовного имени», ну и что?

На протяжении следующего часа он пытался читать. В книге рассказывалось о столице и ее достопримечательностях: Белой Башне, Горящем Мосту, отреставрированном каменном амфитеатре, где перед королем разыгрывались драматические представления, о Королевском Парке с разгуливающими по нему благородными оленями, о садах Гавараса, где на площади в двадцать пять акров росли деревья и кустарники со всего света. Гэз перелистывал страницы, пытаясь сосредоточиться, но взгляд его снова и снова устремлялся к пейзажу за окном.

«Мне будет не хватать тебя. Я буду скучать по этой земле».

Карета въехала в лес по старой дороге.

Скука становилась невыносимой, и Гэз решил выбраться на козлы и попытаться разговорить кучера, но когда он уже собрался это сделать, карета вдруг остановилась. За окном мелькнула фигура всадника. Юноша встал с сиденья, распахнул дверцу и вышел.

Мулграв натянул поводья, сдерживая своего гнедого. Гэз улыбнулся:

— Я уж думал, что вы забыли о моем отъезде.

— Нет, — ответил капитан. — Могу ли я прокатиться с вами, сир?

— Конечно.

Юноша вернулся на место, а Мулграв через несколько секунд присоединился к нему, успев снять пояс с саблей.

— Почему вы не в замке? — поинтересовался Гэз.

— Вчера вечером ваш отец уволил меня со службы. Сказал, что мои обязанности исчерпаны в связи с вашим отъездом и я ему больше не нужен. Откровенно говоря, нечто подобное я предвидел, а потому некоторое время назад написал старому другу, предлагавшему мне некогда довольно заманчивое место. Он быстро ответил, сообщив, что предложение остается в силе и я могу занять новую должность в любое удобное время. И вот я здесь, сир. Держу путь в Варингас, как и вы.

— Чудесная новость, — обрадовано сказал Гэз. — В столице мы сможем иногда видеться.

— Да, сир.

— Вы уже бывали там раньше?

— Прослужил два года.

— Тогда будете моим проводником. Покажете стену Белой Башни, с которой спрыгнул Каверлей.

— Вообще-то он нырнул с западной башни, но, конечно, я с удовольствием провожу вас по памятным местам.

— Как хорошо! Ну вот, теперь мне сразу стало легче. Скажите, вы нашли убийцу?

— Я знаю, кто он, сир.

— Поделитесь со мной своим секретом? Мулграв покачал головой:

— Только отчасти, сир. Вечером в день убийства девушки ко мне обратился один юноша-горец. Он высказал подозрения в адрес Биндо, но усомнился в торжестве варлийской справедливости. Увидев вырезанное на лбу застреленных у моста слово «правосудие», я понял, что этот парень сыграл в случившемся какую-то роль. Перед тем как ваш отец уволил меня со службы, я успел съездить к Охотнику.

Гэз усмехнулся:

— Мойдарт был очень недоволен им.

— Да, конечно. Охотник утверждал, что его ударили сзади и что он не видел, кто на него напал. Это неправда. Я побывал на том месте, где все случилось, и изучил следы. Какое-то время Охотник стоял, разговаривая с двумя мужчинами. Ситон — тот, которого убили, — сам прибежал на место, где потом и умер. Поблизости я обнаружил следы ног трех крупных мужчин. И еще отпечатки ног меньшего размеpa. Охотник носит сапоги без каблуков, поэтому его следы читаются легко. На втором были сапоги для верховой езды. Я решил, что их носил Чайн Шада. Нисколько не сомневаюсь; что Охотник видел людей, убивших Ситона.

— Тогда почему он не назвал их имен?

— Гораздо важнее, сир, почему они не убили его. Ситона закололи ударом в спину, возможно, когда он бежал. Если они убили одного, то почему пощадили второго? И если уж на то пошло, то почему не тронули остальных, лежавших без сознания в кустах?

— Вы спросили об этом Охотника?

— Да.

— Что он вам ответил?

— Ответил, что жизнь интереснее, когда в ней есть какая-то загадка. Потом спросил, собираюсь ли я изложить свои подозрения Мойдарту. Я в свою очередь предложил ему поделиться своими мыслями о случившемся. Он показал мне одно весьма любопытное оружие, похожее на серп с тяжелым изогнутым лезвием. Он положил его на стол и сказал: «Вы верите в магию, сир?»

Я ответил, что ничего не знаю о существовании сверхъестественных сил, но их присутствие меня бы не удивило. Тогда он сел и взял в руки этот серп.

«Я верю в магию, — сказал Охотник. — Этот серп убивал людей. Снимал головы с убийц и воров. Однажды он отобрал жизнь у невиновного. Только однажды. Причем не так уж этот человек был невиновен».

«Вы верите в то, что серп имеет магическую силу?» — спросил я.

«Нет, не серп, — ответил Охотник. — Мы живем на древней земле. И магия здесь древняя. Я изучал этот вопрос. Есть люди, питающие землю, люди, которые сами не сознают своего величия. Таких я не убиваю, несмотря ни на какие приказы. Раньше я думал, что смогу. Раньше мне казалось, что моя сила велика и сможет одолеть силу земли. Я ошибался. Чайн Шада заслужил то, чтобы быть на свободе. Несомненно, те, кто помог ему, тоже заслужили быть свободными. Я это знаю».

Я немного помолчал, потом спросил: «И это несмотря на то, что они убили вашего человека, Ситона?»

«Они никого не убили, — ответил он. — Ситон умер потому, что нарушил клятву. Мужчина должен держать слово».

Вот тогда-то я и понял, что Ситон погиб от серпа. Его убил Охотник.

— Клянусь Жертвой! — воскликнул Гэз Макон. — Но почему? Что еще он сказал?

— Больше ничего, сир. Убрал серп в черные ножны и спросил, не останусь ли я на обед. Мы говорили о многом, но не о том, что произошло у реки. После обеда он проводил меня и спросил, собираюсь ли я докладывать вашему отцу. Я ответил, что никакого доклада Мойдарту не будет, потому что мне, по всей вероятности, суждено в скором времени уехать из Эльдакра в столицу. Он пожелал мне доброго пути.

— Так почему же Охотник убил Ситона? Мулграв пожал плечами:

— Могу лишь предположить, что Охотник пообещал горцам, что не выдаст их. Ситон, должно быть, дал такое же обещание, но Охотник по каким-то причинам не поверил ему.

Гэз задумчиво покачал головой:

— Почему же горцы поверили Охотнику?

— Не знаю. Тем не менее они ему поверили.

— И как это все помогло вам установить личность того, кто расправился с Биндо?

— Не забывайте, сир, что какие-то подозрения у меня уже были и основывались они на том разговоре с упомянутым мною юношей после смерти девушки. Я проследил путь тех, кто отпустил Охотника. Один человек, помоложе, направился к Старым Холмам. Другой, покрупнее, пошел на север. Его следы привели меня в одну деревеньку, к некоей малоприятной таверне. Я поговорил с ее хозяином, спросил, кто заходил к нему накануне вечером. Сказал, что меня интересует только один, плотный, высокий. Хозяин ответил, что не помнит, я предложил ему на выбор серебряный чайлин или визит капитана Галлиота. Он взял чайлин и назвал имя. Узнав имя, я сразу понял, кто был второй, молодой человек, которого я видел в его компании.

— И вы не стали докладывать об этом Мойдарту. Почему?

— Честно говоря, я и сам не знаю, сир. У меня нет сомнений, что Биндо получил предупреждение, возможно, от Галлиота. Юноша-горец, вероятно, не ошибся, предположив, что справедливость в отношении убийц Чары Вард не восторжествует. Что касается Чайна Шады, то я согласен с Охотником. Этого человека нельзя было арестовывать. В общем, оттого, что еще двух горцев вздернули бы на виселице, толку было бы мало.

— Мой отец вряд ли согласился бы с вами, мой друг.

— Конечно, не согласился бы. Он не из тех, кто соглашается с другими. Мне доставляет удовольствие думать о том, какое раздражение вызовет у него известие о моей новой должности.

— А почему вы полагаете, что оно не придется ему по вкусу?

Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 95