Обещана дракону, или Счастье по договору (СИ) - Батлук Анна Викторовна

— Лорелла! — ГримГайл резко встал с кровати и навис надо мной. — Во что ты ввязалась?

— Ни во что, — я виновато потупила взгляд. — Мы с Лесли просто прогулялись по городу.

— Прогулялись по городу? — не поверил своим ушам Бриар. — Лора, ты с ума сошла? Этот город кишит сумасшедшими, и ты так просто совершаешь вечерний променад? Зачем ты лезешь на рожон?

Мир заключен, завтра утром мы уезжаем домой, объясни, что ты творишь?!

— Не кричи на меня! — слезы подступили к глазам, и я попятилась, пытаясь отвернуться от герцога. Не удалось, ГримГайл поймал мое лицо в свои руки и насильно повернул к себе.

— Я буду кричать, Лора! Потому что ты ведешь себя по-детски, а мы не в дешевом любовном романе, где все всегда заканчивается хорошо. Зачем ты покинула здание?

Я зло показала Бриару язык, но секунду подумав, тяжело вздохнула и решила признаться.

— Я встречалась с женщиной, у которой раньше был Дар.

ГримГайл красноречиво закатил глаза и вздохнул, давая понять, что он думает о моем поступке. Я заторопилась, объясняя.

— Оказывается, этот камень забирает Дар если к нему прикоснуться. У тебя забрать не смог, потому что ты очень сильный, булыжник просто не вместил бы твои способности, а вот большая часть эгидов такой роскошью похвастаться не могла, и вот теперь…теперь вообще ничем похвастаться не могут.

— Это все очень познавательно, Лора, но почему тебя это так интересует?

— Потому что это нечестно!

— История любого государства в принципе нечестна. Миллиарды людей живут без Дара, повезло лишь некоторым. Чего ты думаешь добиться? Признания Сардонета? Его раскаяния?!

Я набрала побольше воздуха в легкие и внезапно поняла, что он прав. У меня нет никаких шансов добиться справедливости. Своими действиями я только подвожу планы герцога и тем паче подставляю несчастных женщин. Теперь слезы стало и вовсе не удержать, я закрыла лицо руками и тихо заплакала.

Судя по всему, ГримГайл растерялся от такого поворота нашего разговора, потому что ненадолго замер, а после судорожно меня обнял.

— Я виновата, — уткнувшись в герцогскую рубашку, и растягивая гласные, прохлюпала я носом. — Но так нельзя, они же всех обманывают.

— Лора, дорогая, — Бриар поцеловал меня в макушку. — У каждого своя судьба и не стоит вмешиваться в жизни эгидов. Особенно тебе.

— Но Сардонет же вмешался, — хныкала я.

— Когда мы вернемся домой, я доложу обо всем королю. Мы не оставим это без внимания, но здесь и сейчас ты ничего сделать не можешь! И не будем об этом.

Руки Бриара скользнули по моей спине и легко сжали мои полупопия. Через тонкое платье служанки прикосновения мужских рук ощущались особенно остро.

— О, мне нравится мода эгидов, — промурлыкал Бриар, целуя мое ушко. — Когда вернемся домой, будь добра, одевайся так постоянно.

Я недовольно завозилась и попыталась сбросить с себя руки герцога. Слезы, как по мановению волшебной палочки высохли.

— Прекрати, — зашипела я. — Мы разговариваем о серьезных вещах.

— Одно другому не мешает, — заявил ГримГайл и занял мой рот вещами несколько интереснее, чем препирательства. Руки он благоразумно попридержал, но все равно, ощущая их на своем теле, я получала невообразимое удовольствие.

Отправлялись мы в полдень. Когда вышли на площадь, Лафонет с другими стражниками уже выстроились перед крыльцом и нас ожидали. В этот раз карету мне выделили более комфортную, подозреваю, ранее она принадлежала кому-то из членов королевской семьи или крупному вельможе — настолько помпезно повозка выглядела. При виде красных рюш и позолоченных стен, еще более противно выглядевших, так как принадлежало все это великолепие мужчине, я досадливо поморщилась, но выбирать не приходилось — хорошо хоть не предложили до границы идти пешком, с них станется.

Варвальф скомкано попрощался с нами и отступил, уступая дорогу Сардонету. На прощание Верховный Одаренный явился в одиночестве, без сопровождения жрецов. Подленько улыбаясь, он поклялся ГримГайлу в том, что войска эгидов первыми границу никогда не перейдут. Как-то двусмысленно прозвучало его заявление: Валай — не армия, а в случае успешного покушения на герцога, король нашей страны, безусловно, войну начнет первым.

Не зная о том, что разговор его приспешников я подслушала, и даже более того, передала его содержимое ГримГайлу, Сардонет нагло попросил у герцога какую- нибудь вещь, в подтверждение их вечной дружбы и, так сказать, на память. Вежливо улыбаясь, Бриар напомнил, что в знак вечной дружбы у Верховного Одаренного остается его экземпляр мирного договора, а что касается памяти, так если Сардонет страдает забывчивостью, может быть, ему следует оставить свой пост?

Жрецу это не понравилось, поэтому я удостоилась порции едких замечаний по поводу моей внешности и Дара. Хорошо еще, что сказано это было такими витиеватыми выражениями, что окружающие ровным счетом ничего не поняли и списали все на дурную воспитанность Сардонета. Хотя о чем это я, уверена, присутствующие на крыльце эгиды решили, что все в пределах нормы.

Пропустив поток брезгливо улыбающихся вельмож, последним ко мне подошел Куртис. Принц полностью проигнорировал герцога, который едва сдерживался от того, чтобы научить наследника уважению, и надолго припал к моей руке, восхваляя красоту и безграничную привлекательность девушек нашего королевства. Самооценка моя, пошатнувшаяся после общения с Сардонетом, понемногу выпрямилась — слушать такие речи было приятно, хоть и понимала я, что в них присутствует килограмм лести.

Отчаянно смущаясь, я села в карету, а Куртис пошел за нами, преданно заглядывая мне в глаза и помахивая ручкой. Продолжалось это ровно до того момента, пока на нем странным и совершенно необъяснимым образом не вспыхнул плащ. Большая часть провожающих закричала, и бросилась наследнику на помощь, а мы смогли спокойно продолжить путь.

Когда мы пересекали небольшую рощицу перед приграничным городком, одна из лошадей неожиданно захромала. Чертыхнувшись, ГримГайл приказал остановиться на привал. Лошадь осмотрели и я даже смогла внести небольшую лепту, успокоив животное и пояснив, где именно оно травмирована. К сожалению, заслуга в этом не столько моего Дара, сколько большого опыта общения с лошадьми.

Костер разводить не стали, спешили пересечь границу, и ужинали, в прямом смысле слова, на ногах — пару стражников даже не стали присаживаться. Быстро прожевав свои куски, Лафонет с ГримГайлом отошли в сторону, о чем-то негромко совещаясь. Влезать в мужской и, несомненно, важный разговор я не стала, сидела на бревне, лениво обмахиваясь старым веером и ожидая, когда мы отправимся в путь.

Скорее всего, лошадь собирались довести до приграничного города и там сменить, а вот как мужчины поступят с оставшимся на своих двоих стражником, я не знала.

— Леди Лорелла, — неожиданно раздался позади меня голос. Я вздрогнула, и, обернувшись, увидела стражника. Именно он сегодня остался без средства передвижения, и его интерес ко мне был очень настораживающим. Обычно веселый, сегодня парень был странно молчалив и задумчив, попросится еще, чего доброго, ко мне в карету, а я от одиночества не страдаю. — Мне нужно с вами поговорить.

— Говори, — неохотно ответила я, и с трудом припоминая имя солдата, наудачу добавила: — Кит.

Стражник кивнул, а я обрадовалась, что память моя меня не подвела, и парня обижать не пришлось.

— Давайте не здесь, — с сомнением произнес мужчина и, понизив голос, уточнил: — Это насчет эгидов. Мне удалось кое-что выяснить.

Душу мою захватило ощущение приключения, я обернулась на ГримГайла — герцог пока был занят Лафонетом. И хотя здравый смысл шептал, что меня это интересовать не должно, любопытство победило.

Я встала и вслед за стражником отошла к кустам, пышно растущим неподалеку от нашего лагеря.

Двигался мужчина как-то странно — казалось, что ноги у него деревянные, или же каждый шаг причиняет ему невыносимую боль. Во всяком случае, болезненное выражение на его лицо имело место быть.