Троецарствие. Дилогия (СИ) - Останин Виталий Сергеевич

Некоторое время Гуаньинь рассматривала меня с таким выражением лица, что я почувствовал себя румяной курочкой-гриль. Сочной и аппетитной, которую все хотят съесть. И все, что интересует сейчас мою собеседницу, — это выбор соуса. Белый или красный?

— У Яня есть причины не согласиться с моим выбором и целями, — наконец проговорила она тоном фитоняшки, решившей, что вкусная, но неполезная пища не стоит всех тех мучений, которые потом придется терпеть в спортзале. — Я уважаю его мнение, но не собираюсь с ним мириться. Он не враг и не злодей. А, скажем, соперник. Представитель другой сети магазинов. Это все, что тебе следует знать. И я это говорю не потому, что желаю от тебя что-то скрыть — просто ты не сможешь понять моих объяснений. Сейчас не сможешь, на данном этапе развития.

— Спасибо за это уточнение. — Я кивнул без малейшей издевки. И правда, понятнее стало, чего уж. — То есть он твой конкурент. У вас разные цели, но до убийств продавцов и кассиров при этом вы не опуститесь?

— Примерно так, — повела она плечиком, из чего я тут же сделал вывод, что обслуживающий персонал конкурентов тоже порой попадает под зачистку. Ну так, под горячую руку.

— Отлично. Очень приятно это слышать. Что ж, будем считать, что часть объяснений я получил. Осталось только маленькое уточнение. Но очень важное. Скажи мне, богиня, как ты нарушила собственные правила и наградила меня «Воодушевлением» до выполнения задания? Ты не подумай, я благодарен, но встает вопрос, а еще раз такие читы можно провернуть? Или это была разовая акция?

Тут она рассмеялась тем смехом, который, в отличие от всех прочих вариаций, мне нравился. Звонкие хрустальные колокольчики в солнечный день. Блин, когда так смеется человек — ну ладно, не человек, а богиня, — невозможно поверить, что он замышляет в отношении тебя нечто паскудное.

— Никаких читов, глупый! — сказала она, успокоившись. — И никаких нарушений «моих» правил. Только то, что было у тебя с самого начала, но ты этим не пользовался!

— И что же это? Генетическая предрасположенность тела Вэнь Тая к ци Стратега?

— Вера, Алексей. Вера. Всегда — только она. Я уже говорила об этом, но ты предпочел не услышать. Для чего, думаешь, я поставила тебе в голову эти костыли-интерфейс? Ты, как и большая часть твоих современников, патологически не способен верить. Однако, оказавшись перед лицом неминуемой смерти, научился. Ты воззвал, поверил, что это возможно, понимаешь?

Я задумался. Серьезно так задумался. Получается, мой прагматизм жителя двадцать первого века приемлет только такие варианты взаимодействия, как интерфейс? Который, по сути, не более чем визуализированный договор. Выполняешь задание — получаешь плюшку. Понятно, объяснимо, предсказуемо. Но когда я попал в обстоятельства, где рациональное не работает, а жить по-прежнему хотелось, вся цивилизованность с меня слетела старым высохшим лаком. И я смог поверить в чудо? Как мои дальние предки и местный люд? Не ища объяснений?

— А повторить такое можно? — осторожно уточнил я. Ну, как-то просто это звучало, типа, просто нужно верить.

— Откуда мне знать? Это твоя вера, а не моя. Если использовать привычные тебе понятия, вера будет электричеством, а мой интерфейс — розеткой, к которой ты подключаешь нужные тебе приборы. У тебя тело Вэнь Тая, очень талантливого мальчика. Его энергетические каналы отлично развиты и способны пропускать значительное для смертного количество ци. Другими словами, тело может использовать любую технику, которую ты изучил. Почти сразу, без долгой подготовки. А вот мозг — нет.

Честно говоря, понятнее не стало. Как это — тело может, а мозг нет. Или да, или нет — что за вариативность, нафиг?! Но я пока решил не допытываться. Нет, так-то вопросов у меня было еще много, но смысл их задавать, если я основу уразуметь не могу? Надо было над этим поразмыслить в спокойной обстановке. Когда она будет. Если будет.

— Что касается Янь-вана, милосердная… — тут я сделал небольшую паузу, чтобы грамотнее сформулировать то, что хотел сказать. — Пробник сотрудничества с ним мне понравился значительно меньше, чем он бы того хотел. Очень неприятно, когда тебя делают марионеткой, как бы эффективны ее действия ни были. В этом смысле ты можешь не опасаться того, что я переметнусь к твоему конкуренту.

Гуаньинь склонила прелестную головку к плечу, обоснованно подозревая, что сейчас будет «но». Я не стал ее разочаровывать.

— Но есть проблема. Он влез в меня без спроса. Никаких договоров кровью мы не подписывали, но он как-то все-таки проник в меня и сделал марионеткой. Подозреваю, что он может сотворить это вновь, если захочет. В этих колдунских делах я плохо соображаю, но считаю, что посланный ко мне в Пояне убийца провел какой-то ритуал или активировал артефакт, который позволил демону входить в меня, когда ему заблагорассудится. В общем, надо бы как-то калитку эту закрыть. Расколдовать меня или что-то в этом роде. Это мой выбор, понимаешь? Если уж здесь без вариантов я должен кому-то служить, то выбираю тебя.

Гуаньинь нахмурилась. Серьезно так, как человек, который столкнулся с проблемой, которую не знает, как решить. Меня это ее выражение лица напрягло гораздо больше, чем я был готов в этом признаться минутой раньше. Получается, она не может прочесть молитву изгнания и закрыть Янь-вану дорогу в мое тело? Блин!

— Это не так просто, — подтверждая мои опасения, проговорила она спустя секунд десять-пятнадцать, которые показались мне вечностью.

— А в чем сложность?

— Я не знаю, что именно он сделал, чтобы получить возможность делать твое тело вместилищем своей сущности.

— А узнать?

— Надо осмотреть твое тело. По проекции здесь я ничего не могу сказать. Лишь ощутить, скажем, запах присутствия Яня.

— Многоликая, только не говори, что для тебя это проблема?

Она нахмурилась, но выговаривать за непочтительность не стала. Обошла меня вокруг, заставив нервничать еще больше, после чего изрекла:

— Он проложил путь к тебе не своими руками, а значит, правил не нарушил. Я тоже не могу явиться во плоти в реальность и просканировать тебя на предмет установленного им маячка. Как и он, я обязана действовать чужими руками. Есть у меня одна наработка…

— Прошу, используй ее!

Она замолчала, словно раздумывая, стоит ли тратить на пациента последнюю таблетку антибиотика, или сам справится. Приняв решение, кивнула.

— Хорошо. Но и тебе придется поработать. Я загрузила в список заданий то, что тебе следует сделать. Проснешься — посмотришь. И давай заканчивай уже с Синьду. Ля Ин не пойдет к тебе на службу, это я могу сказать. Но переговоры — отличная идея. Думаю, ты справишься.

Прежде чем я успел задать еще хоть какой-то вопрос, богиня исчезла, а я проснулся в постели. И едва сумел подавить раздраженный рык. Эта ее манера прерывать разговор посередине вымораживала просто!

Ладно, что там у нас нового в интерфейсе?

С первого же взгляда я отметил, что дизайн изрядно переработан. Если раньше у меня имелись лишь вкладки заданий, активируемых и пассивных способностей, но теперь появились новые. Одна из тех, что сразу привлекла мое внимание, называлась «Характеристики».

«Вот это дело! — тут же облизнулся мой хозяйственный внутренний голос. — Чего замер, лезь туда! Посмотрим, что у нас с маной и прочими делами!»

Понукал он меня зря, я и сам был очень заинтригован. Сосредоточил взгляд на вкладке, и она тут же развернулась в картинку витрувианского [6] человека. Один в один, даже нарисована была на такой же желтоватой бумаге, как и музейный оригинал. Однако, стоило мне пристальнее в нее вглядеться, как стали видны и отличия.

Через все части тела, связанные в единую сеть, шли голубоватые пунктирные линии, слегка светящиеся, когда я сосредотачивал на них зрение. Сперва подумал, что это кровеносные сосуды, типа большой и малый круги кровообращения, но затем понял, что ошибаюсь. Не потому что такой умный и в медицине разбираюсь, просто интерфейс выдал всплывающую подсказку.