— Каких? — вертя головой по сторонам в надежде обнаружить ещё одну лису, спросила лучница.
— Ну, подумайте сами. Мы симпатичные девчонки. Он на нас пялится. Так?
— Так.
— Он сильнее нас. Так?
— Однозначно!
— Он нас учит выживать как системных. Он подкидывает нам еду. Даже сейчас, я уверена, он не станет нас обделять и поделится. Так?
— Не факт, — возразила магесса.
— Факт, — фыркнула лучница.
— Вам не кажется странным, что он ещё ни разу к нам не приставал? — спросила обернувшаяся Гара. — Ну... не то чтобы я прям этого жду, но как-то... странно.
— Я пока из дома убегала, меня два раза пытались... — задумчиво произнесла Шара. — Может, мы просто не в его вкусе? Может, он толстых любит? Или чтобы прям двухметровая была, как в гильдии наёмников?
— В его мы вкусе, — хмыкнула магесса. — Иначе бы не пялился и в гостинице тогда...
Тут магесса умолкла.
— Что в гостинице? — остановилась лучница.
— Когда вы уже уснули, я с Бэком лежала. Он вошёл в комнату, едва на ногах стоял. А вы же, дуры, голышом спать завалились. И одеяло сползло.
— Он нас видел? — вскинула брови Мара.
— Трогал? Кого? Кто ему больше понравился? — тут же прищурилась Гара.
— Не трогал он вас. Пробормотал «Право имею», подошёл, посмотрел и потом тетрадку мальчика разглядывал. Страницу вырвал, на вас, как обычно, поворчал и спать лёг. Ещё бормотал под нос: «Нихера я не добрый».
Повисла пауза на несколько секунд, после чего отряд молча двинулся к лагерю.
— Он женат? — первая подала голос лучница Мара.
— Кольцо было бы. Может, вдовец? — задумчиво произнесла убийца.
— А возможно, просто терпит, потому, что мы сына его читать, писать и считать учим, — предположила Шара.
— Странный он, — пробормотала убийца. — Вроде, чёрствый и матерится постоянно, но... добрый?
— Так и скажи, что он тебе понравился, — хмыкнула магесса.
— Ничего такого. Грубияны не в моем вкусе, — тут же начала оправдываться она.
— Я видела, как ты за ним подсматривала, когда он мылся у ручья, — заметила лучница. — А еще убийца. У тебя пятки из кустов торчали.
Гара раскраснелась и тут же затараторила:
— Я там обронила... монету! Да! Монету медную обронила. Вот и полезла в кусты.
— А что ты делала у ручья? — с хитрой улыбкой спросила Мара. — Признавайся! Ты за ним подсматривала!
— Я? Я там скрытность тренировала! А вот что ты там делала?
Лучница тут же смутилась, взглянула на магессу, тяжело вздохнула и призналась:
— Я за ним подсматривала.
— Да ты у нас, оказывается, извращенка, — теперь уже Гара с прищуром смотрела на подругу. — Понравились его кубики на животе? Или мощные ягодицы? А может плечи? Хочешь его?
— Да, хочу, — поджав губы, ответила Мара. — Мой типаж. Да и мужчин уже давно не было.... Что вы так уставились?
— Я думала, ты девственица, — призналась магесса. — У тебя руки всегда ухожены. И ешь ты, словно из знатного рода.
— И? Если я родом из благородных, я не могу хотеть мужчин?
— Ну... мы думали, у вас с этим строго.
— Если бы я соблюдала весь этот придворный порядок и слушала родителей, я бы оттуда не сбежала, — буркнула Мара и напомнила: — Помните, о чем договаривались? Не спрашивать про прошлое.
— Не спрашивать о прошлом, — вздохнула убийца и продолжила путь.
— Да, да. Помню, — кивнула магесса. — Не от хорошей жизни сбежали.
Девушки молчали несколько минут, пока внезапно не встрепенулась Мара.
— Стоп! — обернулась она на Шару. — Когда я вернулась, у костра сидел только Бэк. Шара, где ты была в это время?
— Я? — смутилась девушка и не моргнув глазом соврала: — Я... в туалет ходила.
— Врёт, — тут же буркнула Гара.
— Точно врёт, — кивнула Мара.
— Нет! Честно!
— Так и скажи, что там же подсматривала, — буркнула убийца. — И врать нам не надо, и за компанию прокатит. Нам не так стыдно будет.
***
— Неплохо смотрится, — хмыкнул Верша, смотря на сына.
Бэк сидел перед ним в плаще, который ему купил отец и с амулетом на шее. Вопреки ожиданиям берсеркера, балахон на его плечах за несколько дней преобразился. Он покрылся листвой, и парнишка,, накрываясь с головой, превращался в настоящий куст. Медальон тоже оказался не обычной игрушкой. Металлический кленовый лист ожил и стал самым обычным. К сожалению отца, амулет на шее сына так и не показал характеристик.
— Угу, — кивнул мальчишка и оглянулся.
— Кого потерял?
Бэк на секунду замер, затем почесал голову и показал руками объемную грудь.
— А, эти... Придут, никуда не денутся. Мы здесь уже давно, все знают, что мы тут засели. Сейчас партию принесём — цены на лисьи шкуры упадут к гадалке не ходи.
Верша потянулся и задумчиво уставился на сложенные в кучу сумки девушек.
— Думаю, сегодня в город двинем, — произнес он.
— Почему?
— У девок крупа кончилась, а от мяса у них рожи, словно я им хер без хлеба под нос сую, — хмыкнул Верша и взглянул на сына. — Твоя крупа тоже на исходе.
Мальчишка почесал голову и поднял взгляд на отца, протянув руку.
— Что?
— Я выращу! — гордо заявил он.
— Херь не городи. Вырастит он... А убирать её кто будет? А чистить?
Мальчишка смутился.
— Времени и сил на это надо. Да и не голыми же руками собирать? Просто в город сходим. Денек отдохнём, выспимся, отъедимся... К бабам сходить ещё надо. Стояк мучает, хоть волком вой, — вздохнул Верша.
Мальчишка нахмурился и несколько секунд переваривал сказанное отцом, но затем кивнул в сторону леса и спросил:
— Ты хочешь их?
Верша повернулся к сыну, задумчиво оглядел его и спросил:
— Че, тоже стоит? Не мал еще?
Мальчишка пожал плечами.
— Ну, хоть не надо объяснять, откуда дети берутся, — почесал лысину берсерк.
— Не стоит, — смутившись, произнёс молодой цветочный мастер и добавил: — Но сиськи нравятся.
— Опять же плюс. Сын не пидорас, — хохотнул отец.
— Почему... почему ты... — тут мальчишка умолк и нахмурился, пытаясь подобрать слова. — Почему ты с ними не...
— Почему их не трахнул?
Бэк кивнул.
— Потому что в команде такое делать не стоит. Да и вообще привязываться к ним... Не стоит.
— Они плохие?
— Не сказал бы. Дуры? Да. Суки? Нет... Не тянут они на сук. Молодые, в голове ветер, наивные, но не суки. Это точно.
— Тогда почему?
— В команде таким заниматься не стоит. В команде... после такого привязываешься сильно. А бывает так, что кто-то гибнет. По-настоящему. Да и не думаю, что они с нами долго будут. Пообвыкнутся, руку набьют, а потом и отряд себе подыщут. Девки красивые, одни не остануться.
— А мы не отряд?
Верша хмыкнул и с улыбкой взглянул на сына.
— Отряд... отряд — это что-то большее, чем один берсерк, три дуры и... Я даже не знаю куда тебя записать. То ли ты маг такой, то ли... Нет, не воин точно. Но одним словом — странный мы отряд.
— Ты тоже странный, — улыбнулся сын.
— Да, я... Я очень хотел отряд. Хотел, чтобы по уму, не как мы с Римом.
Парень наклонил голову и вопросительно взглянул на отца.
— Было дело по молодости. Собрались гурьбой в семнадцать рыл. Качались, уровни поднимали... На элитников ходили. За всё брались. Лучники, воины, основные латники, маги... Много кого было. Нас даже кое-где до сих пор помнят. Отряд «Сорви голова».
— Что с ним случилось?
— То, что происходит со всеми, кто думает, что прогнул систему. Первая ошибка, первые мертвецы. Вторая ошибка и пол-отряда отправляется к праотцам. Нам бы остановится, да... много про нас слишком болтали, и как пол-отряда наших положили, так нас и встретили на дорожке два отряда.
— Всех убили?
— Ну, я, как видишь, живой. Рим тоже.
— А остальные.
— Червей кормят. Рим после этого решил оставить этот путь. В городе начальном осел, таверну свою с гостиницей завел. Семья, жена, дети... Всё как у обычных людей...
Бэк умолк, мрачно глядя на землю себе под ноги.
