Семь горных воронов - Алхимова Ванда

— Допросите всех и найдите детей, — приказал Брес. — И что это за вой я слышу под дверями?

— А, — отмахнулся Брайен. — Это менестрели и шуты Эннобара. Им деваться некуда, вот и сбились в кучу в коридоре.

— Ну-ка, загони их сюда, — велел Брес.

Брайен кивнул своим людям, и скоро в Парадном зале стало невыносимо от стенаний, плача и воплей. Брес прикрыл уши и потребовал, чтобы королевских нахлебников заткнули. Несколько угроз и тычков восстановили тишину.

Брес с трона смотрел на пожилых и юных менестрелей, на карлиц и шутов, на седых предсказателей и астрологов.

— Нет, этих я кормить не собираюсь, — решил он. — Совершенно бесполезные люди. Убрать всех, оставьте только певцов.

Воин принялись убивать беззащитных людей прямо в зале. На пол пролилась кровь, предсмертные стоны и визг огласили помещение.

— Я ученый, ученый! — кричал какой-то старик.

— Я математик!

— Я поэт!

— Тоже мне — заслуги! — фыркнул Брес. — Кому это все нужно? Дармоеды.

Мертвые тела вытаскивали наружу. Вскоре в зале осталось только шесть человек четверо мужчин и две женщины.

— Ты кто? — спросил Брес у юной девушки, которая смотрела на него, окаменев от страха.

— Эйнли, — дрожащим голосом ответила та. — Я пою для короля…

— Не мог Эннобар никого получше такой замухрышки найти, — заметил Брес. — А ну спой что-нибудь.

Эйнли собралась с духом, закрыла глаза и запела. Брес некоторое время прислушивался к ее голосу, а потом одобрительно заявил:

— Редкий тембр. Будешь петь на пирах и на приемах. А остальные кто?

— Тоже певцы и поэты, — робко ответила Эйнлин.

— Пусть тоже остаются, — махнул рукой Брес. — Убирайтесь по своим комнатам, хватит с меня песен на сегодня.

Помилованным менестрелям не пришлось повторять дважды: они бегом покинули страшное место. Брес поднялся с трона и двинулся к двери, старательно обходя разводы темной крови, растекшейся по мраморному, до блеска отполированному полу.

— Пусть тут приберут, — велел на ходу.

Вместе со своими лордами он прошел в кабинет Эннобара и принялся рыться в его бумагах.

— Письма, письма, записи какие-то, — комментировал Брес. — И книжки дурацкие. Зачем это все хранить в своем кабинете, если есть советники? Так, а это что?

Брес выдернул ящик стола и обнаружил большую шкатулку. Вскрыл ее кинжалом и схватил верхний документ. Быстро пробежал глазами написанное.

— Ого, как интересно! Гляди-ка! Это заключение брачного договора между принцессой Лорной и каким-то из лордов Воронов. Только почему-то имя не написано.

Брайен перегнулся через его плечо и тоже вчитался в документ.

— Действительно, имени нет. А почему так? — растерялся он.

Брес поднял заблестевшие глаза.

— Понял! В документ можно вписать имя любого из братьев! Но это же меняет все дело! Теперь Лорна нужна нам живой, и нужна срочно. Гордый Ворон у нас, и если вписать его имя сюда, он станет законным королем Тамврота и официально отречется от престола в мою пользу!

— Принцесс ищут, сейчас допрашивают всех слуг и придворных, — ответил Брайен.

Тут в дверь постучали, и вошел забрызганный с ног до головы грязью воин.

— Мой король, я привез вам письмо из замка Шайона. — Он показал королю свою дорожную сумку. — Срочное.

Брес протянул руку.

— Давай.

Получив письмо, он углубился в чтение, причем читал вслух:

Брес замолчал, дочитал письмо, потом скомкал его и швырнул на стол.

— Вот! — указал он пальцем на письмо. — Поэтому и нельзя иметь дела с женщинами. Им никогда и ни в чем нельзя доверять!

Брес в ярости прошелся по кабинету. Лорды молча следили за ним глазами.

— Кто бы мог подумать, — бормотал Брес. — Видимо, Ворон наобещал ей титулов и золота. Да, скорее всего так. Безродная шлюха! Давно я подозревал, что она только и мечтает что об имении и землях. О высоком имени. Ну что ж, Лорелея меня умыла, но я этого не забуду. Ищите Лорну. Раз Гордый Ворон сбежал, то не позже чем через три дня надо выступать против Серых гор. Я, правда, думал сначала пойти в Приморье, но теперь ясно: сначала надо раздавить Воронов в их Твердыне. Чтобы детки не смогли слететься под крылышко своей мамаши. Брайен, тебя я оставлю в Тамвроте, чтобы ты навел тут порядок, а сам поведу войско.

— Хорошо, мой король, — поклонился Брайен.

Проснувшись, Гордый Ворон понял, что чувствует себя намного лучше. Конечно, раны ныли, особенно та, что на руке, но свежий холодный воздух и запах хвои оказали на него просто-таки целительное действие.

Лорелея привела оседланных лошадей и сказала:

— Завтрак придется отложить, лучше убраться отсюда подальше. Днем остановимся, чтобы лошади отдохнули, тогда и сами поедим. Вот вам хлеба с сыром в дорогу. И воды.

Гордый взял провизию и забрался в седло. Лорелея ехала первой. Гордый жевал хлеб, глядя на ее прямую, словно натянутая тетива, спину. Лошади шли след в след по тесной лесной дороге, а кругом шумели голые деревья. Низкое серое небо нависало над лесом, и с него падали редкие мелкие снежинки.

— Зима… — Лорелея протянула ладонь, и на нее опустилось несколько прозрачных невесомых снежинок. — Интересно, на перевале снег уже лежит?

— Лежит, — заверил ее Ворон.

Лорелея не ответила. С ветки необъятной пихты молча взлетел громадный черный ворон и скрылся между деревьев, заставив ее вздрогнуть.

— Учти, что мы можем заблудиться, — сказал ей в спину Гордый.

— Почему? — полуобернулась в седле Лорелея. — Дорога же есть.

— Дорога-то есть, но вот куда она ведет — другое дело, — хищно улыбнулся Гордый. — Мы идем по опушке леса и завтра должны заехать в предгорья. Я дорогу на перевал не знаю, ты тоже. Без проводника заблудимся.

— Предлагаешь остаться тут? — разозлилась Лорелея.

Гордый рассмеялся ей в лицо. Лорелея отвернулась и пнула своего коня, чтобы прибавил шагу.

Скоро потянуло запахом человеческого жилья, стали появляться большие прогалины. Лорелея и Гордый увидели столбы дыма, поднимавшиеся впереди, где, видимо, стояла деревня. Пришлось сворачивать в лес и пробираться в обход. Натыкаться на людей сейчас было ни к чему.

Лошади совершенно выбились из сил, а когда они снова вернулись на дорогу, уже начало темнеть. Короткий зимний день прощался с лесом, уступая место ночи. Лорелея остановила коня и спрыгнула на снег. Держа в поводу свою лошадь, подошла и забрала поводья у Гордого Ворона. Тот слез с седла и поморщился от боли в боку. Рука тоже беспокоила, заставляя неосознанно беречь ее.

— Садись вон на то дерево, я сейчас вернусь и костер разведу, — сказала Лорелея.

— Я и сам могу.

Лорелея расседлала коней, снова привязала к деревьям и оставила их ковырять жухлую траву. Когда она вернулась, неся седла, у бревна потрескивал маленький робкий костерок. Лорелея положила седла на ствол поваленного дерева и устало опустилась рядом. Открыла седельную сумку и достала котелок.

— Пойду за водой схожу, суп сварим, — поделилась она своими планами.

— Ты бы доспехи сняла, — заметил Гордый. — Тяжело же. И неудобно.

— Ничего, на всякий случай лучше в них побуду. — Лорелея упрямо сжала губы. — Мало ли кто тут может встретиться.

Она сходила за водой, потом снова наломала пихтовых и еловых ветвей и устроила возле костра две постели. Гордый сварил суп, и они сели есть. К супу прилагались хлеб с салом, лук и по горсти сушеных яблок. Ели двумя ложками прямо из котелка. Гордый старался не соприкасаться с женщиной руками, но в тесноте избегать этого не получалось, а один раз они даже стукнулись лбами. Правда, суп кончился очень быстро. Лорелея протерла пустой котелок снегом, опустила в него ложки и убрала все в сумку. Седла они положили под головы и улеглись на свои ложа возле костра. Гордый закутался в плащ и смотрел на огонь. От костра тянуло теплом, но спина мерзла.