- Фуагра не смогу, - улыбнулся Максим, и шрамы на его лице пришли в движение. - Я её себе не представляю. А вот шашлык, вино и фрукты - сколько угодно. И бульон, конечно. Но не здесь. Пойдёмте.
- Куда? - спросила Ольга.
- В гости. Ко мне. Идите за мной.
Он наклонился и поднял кристалл, оглядел его, отбросил и взял другой, не такой крупный, но более яркий. Человек на полу, возле которого Максим поднял артефакт, заворочался, поднял голову и, не открывая глаз, промычал:
- Первый закон, первый закон...
- Они всё время это повторяют, - пояснил Максим.
Он взял Ольгу за руку и повёл прямо в темноту подвала. Владимир с Наташей переглянулись и зашагали следом. И почти сразу сквозь пелену зыбкого сумрака вышли на опушку хвойного леса. Пахло озером. В тумане виднелась панельная пятиэтажка.
- Сто раз пытался терем создать или избу нормальную, а всё равно хрущёвка вылазит, - посетовал Максим. - Ничего не поделаешь, подсознание.
Они подходили к дому, и туман постепенно рассеивался. Стали видны скамейки у подъезда, заросший газон, детская площадка с песочницей и уродливыми железными детскими качелями. С противным скрипом сама собой медленно крутилась такая же нелепая карусель. В песочнице валялась безногая кукла.
- Ужас какой. Кто ей ноги-то оторвал? - сказала Ольга, озираясь. Наташа подняла куклу, прижала к себе. - Где мы?
- Я же говорю, подсознание, жуткая вещь, - и Максим постучал себя кулаком по голове.
- Это точно, - сказал Владимир. Он вспомнил, как в его собственном бреду Жрец сдавал ему карты. Сплошные козыри.
***
Когда Яра сказала, что она пришла к «дяде Гене», вопросы прекратились. Её сразу провели через большой прокуренный общий зал, где за столиками и возле барной стойки проводили время гости ярмарки, в отдельный кабинет. Принесли поесть и оставили. Яра скинула бронежилет, стянула мокрые кеды, глянула на грязные руки. И набросилась на горячие сосиски. Слышно было, как тапёр наигрывает «Moonlight and vodka». В стиле регтайма.
- Кушай, кушай, - сказал вор. Он зашёл сзади, тихонько присел не напротив, а рядом с Ярой, опёрся локтями о столешницу.
Она сразу отложила вилку, не прожевав, полезла под стол, достала рюкзак. Вытащила мешочек с золотом.
- Вот, - сказала она и высыпала золото на стол. Это были старинные монеты разного номинала. Вор равнодушно погонял пальцем жёлтый кругляк царского червонца.
- Хорошо, - сказал он. - В расчёте.
- Погоди, как это в расчёте? - жалобно спросила Яра. - Ты же обещал мне о родителях рассказать.
- Да?! - изумился вор. - Не припоминаю.
Яра молчала. На глазах у неё навернулись слёзы.
- Ну, пожалуйста, - едва слышно произнесла она.
- А?! Не слышу, - вор глумливо приложил ладонь к уху и наклонился к Яре.
- Пожалуйста, расскажи мне, что тебе известно про моих родителей, - чётко произнесла она.
- Я гляжу, спесь-то с тебя слетела, - довольно произнёс вор. - Ладно, не кисни, расскажу. Но ведь мне немного известно.
- Мне вообще ничего.
- Да ну? А кто мне сказал при первой же встрече, что родители мои, дескать, люди были малообразованные.
- Это мне Тюленичев рассказал. Он же меня в Зоне ребёнком нашёл.
- Вот ты бестолочь. Если он тебя малым дитём нашёл, то откуда ему такие подробности известны? Что он тебе ещё рассказывал?
- Что мы в Столице жили, - Яра нахмурилась, вспоминая. - Что меня хотели в школу колдунов определить, но волшебники помешали. Что ещё до рождения было известно о моём редком Умении... Так он всё знал?!
- Эх ты, тайнус агентус! Дважды два сложить не сумела.
- Я аналитической работой не занималась. Я оперативник.
- А я так Барух Спиноза и Макс Отто фон Штирлиц.
- Кто такой фон Штирлиц? - спросила Яра.
- Типа, кто такой Спиноза - ты знаешь.
- Знаю. Жрец часто говорил, что Спинозе не хватало знаний основ термодинамики.
- Да? - удивился вор. - А ты знаешь, это интересно.
Вор задумчиво, прямо пальцами, взял горячую сосиску у Яры с тарелки, машинально откусил. Запил газировкой.
- Это, может быть, как-то проясняет...
- Что?
Вор долго молчал, собираясь с мыслями, потом начал.
- Два года назад у меня начались галлюцинации. То есть, я тогда подумал, что это галлюцинации. Я видел странное место, похожее на подвал или даже подземелье. Весь пол там усыпан синими кристаллами. Крупными и мелкими, разных форм и оттенков. И ещё там штабелем лежат люди. Прямо на кристаллах. И в руках каждый держит по крупному артефакту, прижимает к груди. Человек пятнадцать-двадцать.
- И с чего ты взял, что это всё тебе не приснилось? - Яра уже взяла себя в руки и заговорила дерзко, зло, давая понять, что не позволит снова дурачить себя. А вор стал очень серьёзен, он больше не издевался, не подначивал.
- Я же говорю, поначалу сам не мог понять, с ума я сошёл или синькой заболел. В необычной форме. Но понимаешь... все эти видения мои были от первого лица. Как будто я смотрел чьими-то глазами. Как будто через субъективную камеру. И однажды я увидел человека, чьими глазами я смотрел. Когда он там, у себя, наклонился над водой. Сеть с рыбой вытаскивал. И это не могло быть бредом, потому что я узнал его.
- Сеть с рыбой. В подземелье. Ну-ну, - насмешливо сказала Яра. - То, что ты в бреду увидел знакомого, не доказывает, что это не бред.
- Доказывает. Потому что я был уверен: Максим погиб при взрыве. Я же сам в него гранату кинул. И если бы он начал во снах ко мне являться, я бы его видел как при жизни. Молодым, здоровым. А я увидел калеку. Без руки, всего в шрамах. Значит, выжил Максим. И место это мне не привиделось.
- И при чём здесь Спиноза?
- Спиноза может быть и не причём. А вот термодинамика... Надо подумать.
- А зачем ты мне всё это рассказывал? - спросила Яра.
- Там женщина одна во сне всё время повторяет - Ярочка, доченька, девочка моя. Ты много знаешь девочек с именем «Яра»?
***
- Физически где мы находимся? - не унимался Владимир. - В подвале валяемся? В обнимку с кристалликами?
- Нет, не думаю, - ответил Максим. - Я однажды сильно поранился, когда дрова колол. Одной рукой неудобно, не привык тогда ещё, задел себя по ноге. И вот эта рана оставалась при перемещении в подвал. И шрам остался. Поэтому я считаю всё это, - он обвёл рукой пейзаж, - настоящее. Но не спрашивайте меня, в каком параллельном или перпендикулярном пространстве эти дом, лес и облака на небе. Кстати, я ими легко управляю.
Они сидели на плоту посреди озера, свесив ноги в воду. На берегу Наташа с Ольгой не спеша готовили плов в большом казане. Было жарко.
- И ещё одно, - сказал Максим и неловко улыбнулся. - Если бы это был мой, так сказать, материализованный бред, я бы наверняка в нём был с двумя руками.
- И при этом, ты можешь менять здесь по желанию, я не знаю, обстановку... пейзаж... климат?
- Ага, - рассмеялся Максим. - Хотите, дождь пойдёт?
- Не надо. Не люблю, - ответил Владимир. - И всё равно, даже имея в собственном распоряжении небольшой мирок, как ты не свихнулся от одиночества, да просто без информации?
- Согласен, сенсорный голод очень неприятная штука, но получать информацию я научился. Не сразу. Сначала я подумал, что у меня начались видения. Но быстро догадался, что это побочный эффект лечения артефактами. Видимо, их свойства сделали из меня что-то вроде экстрасенса. Я теперь могу входить в резонанс с одним человеком. Там, на большой земле. И через него вижу, что происходит. Сейчас, например, графиня Оторвановская собирает ополчение для войны с Организацией Желаемого Будущего. Правда, я как-то не представляю масштабные боевые действия в Зоне.
- А я очень даже представляю, - мрачно сказал Владимир. - Чего там их представлять, если я их сам видел. Эти самые действия.
- Ах да, вы же участвовали в Великой Битве!
- Какая там битва! Это же было посмешище. Развлечение, которое устроил себе скучающий Жрец.
