Связь Миров (СИ) - Тарс Элиан

Да, жизнь определённо наладилась, и я готов сделать следующий шаг. Единственное, что меня останавливает – это имя. Все десять дней я прокручивал в голове различные варианты, смаковал их на вкус, выбирал лучшее. В это время окружающие называли меня по-разному. Кто-то использовал прозвища. Иван и Берг – очень тёплое «мой друг». Тиара оставалась в своём репертуаре, Кейн, как обычно, был не особо словоохотлив и во время наших разговоров ему вполне хватало местоимения «ты». Были и те, кто говорил «Господин Тёмный» – например, служанки, Джон с Лией или же Мара. Последняя, разумеется, не забывала добавлять в голосок ехидства.

Как-то раз у меня мелькнула в голове мысль использовать имя, данное мне при рождении. Конечно, эта мысль появлялась у меня и раньше. Конечно, как и раньше, я отправил её куда подальше. Сейчас я точно знаю, что тот человек умер и лежит в могиле. Я уже давно не он. Я нечто новое, и имя должно быть новым.

Каким? Конечно, же звучным. Чтобы услышав его, мои враги тряслись в страхе. Верно, чтобы оно внушало ужас. Ведь моя следующая цель… Чёрт возьми, ещё один вопрос к самому себе. Чего я хочу? Мести? Наказать Уну, Бона и Рюгуса заодно?

Пожалуй, да. Правда, мстить я желаю не только за личное предательство. Отчего-то на свои плечи мне хочется взвалить куда более тяжёлую ношу. Отомстить за растоптанные чувства всех тех, кто бок о бок бился с нами под Лонгерой, веря в скорое наступление светлого будущего. Что они получили? Лишь новую войну с новым врагов – своим бывшим союзником. С тех пор, как я лёг в вирткапсулу на далёкой Земле, я повидал множество людей. Много жизней и много смертей. Много историй людей… и много страданий людей. Я видел тех, кто бежал от Тления, и, найдя в себе силы, шёл в бой против прихвостней Рейнгейта. Я видел крестьян, которые стали истинными воинами ради своего будущего и будущего своих семей… Все те, кто сражался со мной всё это время, делали меня сильным. Понимал ли я это раньше? Конечно, ведь ради них и я хотел остановить Тление.

А затем их, меня, моих друзей предали.

Правда, и сам я стал предателем – вместо того чтобы сражаться, убежал в другой мир…

Я был сломлен. Я не был обязан биться за других. Как любой разумный, я имею право беспокоиться в первую очередь о своём счастье…

Но душа и разум часто конфликтуют. Сейчас, разобравшись со своей личной проблемой, я чувствую вину за то, что оставил людей в Зуртейне. Благо, я всё ещё довольно рациональный и, чего уж, волевой «человек». Мне удаётся гнать подальше эти неугодные мысли.

Все мы не без греха. Я не считаю своё путешествие в Истинную Терру ошибкой. Впятером мы вернёмся гораздо более сильными, вернёмся, чтобы заставить наших врагов кричать от ужаса.

Ужас… Ужас Тёмный? Ужасный Тёмный? Нет, не звучит… Хотя… что-то на задворках памяти закопошилось. Что-то связанное с ужасом. Что-то из тех знаний, которые ты никогда не используешь в повседневной жизни. Ты получаешь их, потому что тебе интересного, но применить можешь разве что для того, чтобы блеснуть эрудиций.

Утер Пендрагон – отец короля Артура, легендарный король бриттов, имя которого по одной из версий переводится как… «Ужас».

Озарение снизошло внезапно. Как раз в тот момент, когда мне нужно было подняться на ноги и сказать ответную речь на нашем прощальном завтраке.

– Боги Истинной Терры! – громко произнёс я, поднявшись на ноги. – Благодарю вас за то, что вы сделали для нас. Я никогда не забуду времени, проведённого с вами, и верю, что мы ещё не раз увидимся!

– Ну а то, едрить тебя в дышло! – хохотнул Длорин, однако под грозным взглядом Ивана кивнул, извиняясь. Я продолжил:

– Вы многое сделали для нас. Спасибо вам от всего сердца. И теперь, уходя, я хотел бы назвать вам своё имя. Многие за последние дни спрашивали, придумал ли я что-нибудь… И наконец-то я готов дать ответ. Утер Тёмный! Так я буду зваться отныне и до самой смерти!

– Отлично звучит! Поздравляем! – закричал Рольф, вскидывая к небу кубок.

В общем гомоне и гвалте я смог услышать уже родной для меня голос супруги:

– Утер и Тиара Тёмные. А что, действительно звучит!

Глава 30. Возвращение в Зуртейн

- Проклятье, Утер! – воскликнул Рольф и хлопнул себя по лбу. – Забыл взять для вас абцитовые шарики, - он тяжело вздохнул и покачал головой. – А ведь Франческа напоминала! Теперь домой лучше не возвращаться, а то плешь проест. Беременная баба страшнее всех битв, в которых мне довелось поучаствовать.

- Придется тебе остаться в межпространственном тоннеле, если хочешь жить, - хохотнула Йоко и хлопнула друга по плечу.

- Да ладно вам, Госпожа Йоко, зачем пугать Рольфа, - добродушно улыбнулся Джон. – Вы ведь знаете, что я дал нашим друзьям абцитовые шарики. Так что проблем нет.

Бог Преданности повернулся к своему спасителю – Богу Милосердия, и благодарно закивал. Веселые они ребята, действительно такие, какими их изобразили в фильме.

Обсуждаемые шарики были необходимы нам для тренировок контроля силы. Принцип их действия прост: напитываешь сундучок, в котором они лежат, энергией, открываешь крышку, шарики размером с крупный боб разлетаются в стороны, и ты по ним стреляешь. Если сбиваешь, или если у них кончается энергия, они возвращаются обратно в сундук. Хоть мы и многому научились здесь, рано бросать тренироваться. К тому же чем больше энергии вкладываешь, тем быстрее летают шарики – до определенного момента можно постоянно повышать сложность. А вот после этого «момента» сундук, перенасытившись энергией, просто-напросто взорвется. Но Иван мне показал, какие объемы энергии могут впитать абцитовые шарики, так что, если буду помнить об осторожности, до взрыва дело не дойдет.

- Ну что, дружище, не терпится вернуться в Зуртейн? – взглянув на очередной портал межпространственного коридора – огромное овальное зеркало, за которым в заснеженных горах два гротескных дворфоподобных боевых робота сражались с синей виверной, спросил Иван.

- Да, - кивнул я, - хоть и хотелось бы еще какое-то время побыть с вами.

- Мы бы тоже были не прочь заглянуть с вашей пятеркой в какой-нибудь неизведанный мир, - вставила свои пять копеек Йоко.

- Ну так давайте к нам в гости! – подала голос Мара.

На самом деле мы уже несколько раз поднимали эту тему и прекрасно знали, что ответят Боги Истинной Терры, вызвавшиеся проводить нас по межпространственному тоннелю.

- Спасибо за приглашения, друзья, но нет, – проговорил Иван. – В вашем мире вы герои, вам его и спасать, а после строить новый мир.

- Мы ведь уже говорили, что если пойдем с вами, то не сможем просто так сидеть в сторонке и смотреть, - усмехнулась Йоко. – Тоже захотим поучаствовать. Но ведь вы и без нас можете справиться.

- А вот если не справитесь, - наставительно поднял палец Джон, - тогда да. Тогда мы поможем, верно, Господин Иван? – обратился он к своему лидеру.

- Верно, – кивнул тот. – Я уже объяснил Утеру, как позвать нас в случае необходимости. Но помни, Утер, - повернулся он ко мне и наставительно поднял палец, - в случае самой крайней необходимости. Если нам придется всерьез сражаться в вашем мире, есть большая вероятность, что измученный мир не переживет столкновения с нашей энергией.

- Надеюсь, до этого дело не дойдет, и вы сами свою кашу расхлебаете, - заявил Рольф. – И уже потом, все вместе можем замутить какое-нибудь совместное веселье. Даже, Берг? – скорчив ехидную морду, Бог Преданности заглянул в лицо нашему лучнику. – Ты-то, небось, больше других уже хочешь вернуться? Не жалеешь, что провалял вола? Скучаешь уже, поди, по нашей Миле?

- Эй, умник, - Йоко неожиданно резко схватила Рольфа за ухо, - прекращай. А то я все-таки расскажу Франческе про шарики и забуду упомянуть, что Джон их подарил. Кроме того, вспомню еще несколько историй, которые явно заинтересуют нашу Богиню Воительницу.

- Понял-понял! Отстал, - Рольф поднял обе руки, объявляя капитуляцию.

Мельком взглянув на Берга, я заметил странное выражение его лица. Пожалуй, словосочетание «задумчивое грустно-счастливое» будет наиболее точным определением. Я рад за своего друга, который после смерти любимой жены все-таки смог найти если не любовь, то хотя бы сердечную привязанность. Я видел, как они с Милой смотрят друг на друга, и, если хоть что-то понимаю в отношениях между мужчиной и женщиной, могу сказать, что служанке из Корнеуса наш лучник тоже не безразличен. Пусть я предпочитаю не лезть в чужую личную жизнь, но все же позволил себе спросить у Берга, почему он не форсирует события, довольствуясь какой-то подростковой платонической влюбленностью, когда даже за ручку не держатся?