Четвертое крыло (ЛП) - Яррос Ребекка

"Не скажу", — шепчет она. "Ты в порядке?"

"Если не считать того, что несколько лет моей жизни были вычеркнуты". Я смеюсь. Звук дрожащий, граничащий с истерикой.

"Давай уйдем отсюда". Она сглатывает, ее взгляд устремлен на линию драконов.

"Хорошая идея".

Она поворачивается и идет к своему месту, и как только между нами остается пятнадцать футов, я следую за ней.

"Кажется, я только что обосрался", — говорит Ридок, и мой смех только усиливается по мере того, как мы движемся через поле.

"Честно говоря, я думал, они собираются тебя съесть", — замечает Лука.

"Я тоже", — признаюсь я.

"Я бы не стала их винить", — продолжает она.

"Ты невыносима", — отзывается Ридок.

Я сосредотачиваюсь на тропинке и продолжаю идти.

"Что? Она, очевидно, наше самое слабое звено после Прайора, и я не виню их за то, что они его уничтожили", — возражает она. "Он никогда не мог принять решение, и никто не хочет, чтобы такой человек был их наездником…"

Вспышка жара обжигает мне спину, и я останавливаюсь.

Не будь Ридоком. Не будь…

"Похоже, драконы тоже считают ее невыносимой", — бормочет Ридок.

В нашем отряде осталось шесть первокурсников.

Ничто так не смиряет и не внушает благоговения, как наблюдение за Молотьбой… для тех, кто пережил ее".

— Полевой справочник полковника Каори по драконьему роду

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Первое октября — это всегда Молотьба.

Понедельник, среда или воскресенье — неважно, где он выпадает в тот или иной год. Первого октября курсанты первого курса квадранта Всадников входят в чашеобразную лесистую долину к юго-западу от цитадели и молятся, чтобы выйти оттуда живыми.

Я не умру сегодня.

Я не потрудилась поесть сегодня утром, и мне жаль Ридока, который в данный момент вываливает содержимое своего желудка на дерево справа от меня.

Меч пристегнут к спине Рианнон, рукоять бьется о ее позвоночник, когда она подпрыгивает, поочередно вытягивая руки на груди.

"Не забывайте слушать здесь", — говорит профессор Каори с места перед 147 присутствующими, постукивая себя по груди. "Если дракон уже выбрал тебя, он будет звать". Он снова стучит себя по груди. "Так что обращайте внимание не только на окружающую обстановку, но и на свои чувства, и следуйте им". Он гримасничает. "И, если твои чувства говорят тебе идти в другом направлении… прислушайся и к этому".

"В каком направлении ты идешь?" тихо спросила Рианнон.

"Я не знаю". Я качаю головой, но не могу избавиться от ощущения абсолютного провала в груди. В этот момент Мира поняла, что хочет найти Тейн.

"Ты запомнила карты, верно?" — спросила она, подняв брови. "Значит, ты знаешь, что там находится?"

"Да. Просто я не чувствую связи ни с одной из них". Что лучше, чем чувствовать связь с драконом, на которого положил глаз другой всадник. Сегодня у меня нет желания сражаться насмерть. "Даин пытался уговорить меня на коричневого".

"Даин потерял свой голос, когда пытался уговорить тебя уйти", — возражает она.

В этом есть доля правды. Я разговаривала с ним только один раз за последние два дня после Презентации, и он пытался уговорить меня бежать в течение первых пяти минут. Сегодня утром мы видели только профессоров, но я знаю, что всадники второго и третьего курсов разбросаны по этой долине, чтобы наблюдать. "А ты?"

Она ухмыляется. "Я думаю о том зеленом. О том, который был ближе всего ко мне, когда они подошли к тебе вплотную".

"Ну, он тебя не съел, так что это многообещающее начало". Я улыбаюсь, несмотря на страх, бурлящий в моих венах.

"Я тоже так думаю". Она соединяет свою руку с моей, и я снова сосредотачиваюсь на том, что говорит нам профессор Каори.

"Если вы пойдете группами, вас скорее испепелят, чем свяжут", — профессор Каори спорит с кем-то в центре долины. "Писцы провели статистику. В одиночку вам будет лучше".

"А что если нас не выберут к ужину?" — спрашивает мужчина с короткой бородой слева от меня.

Глядя мимо него, я замечаю, как Джек Барлоу проводит пальцем по своей шее, глядя на меня. Так оригинально. Затем Орен и Тайнан обходят его с боков.

Вот тебе и верность отряда. Сегодня каждый сам за себя.

"Если вы не будете выбраны до наступления ночи, возникнут проблемы", — отвечает профессор Каори, его густые усы закручены к концам. "Вас выведет профессор или старшее руководство, так что не сдавайтесь и не думайте, что мы о вас забыли". Он проверяет свои карманные часы. "Не забудьте рассредоточиться и использовать каждый фут этой долины в своих интересах. Сейчас девять, значит, они должны прилететь с минуты на минуту. Единственное, что у меня есть для вас, это "удачи"". Он кивает, окидывая взглядом нашу толпу с такой интенсивностью, что я знаю, он сможет воссоздать этот момент в проекции.

Затем он уходит, марширует вверх по холму справа от нас и исчезает среди деревьев.

Мои мысли кружатся в голове. Время пришло. Я либо покину этот лес как всадник… либо, скорее всего, никогда не покину.

"Будь осторожна". Рианнон обнимает меня, ее косы перекидываются через мое плечо, когда она крепко обнимает меня.

"Ты тоже". Я сжимаю ее в ответ и тут же оказываюсь в другой паре объятий.

"Не умирай", — приказывает Ридок.

Это наша единственная цель, когда то, что осталось от нашего отряда, разделяется, каждый направляется в свою сторону, словно нас разбросало центробежным движением, по милости вращающегося колеса.

…

Судя по положению солнца, прошло не меньше пары часов с тех пор, как драконы пролетели над головой, приземлившись в долине с чередой звуков, похожих на гром, и заставив землю содрогнуться.

Я встретила двух зеленых, одного коричневого, четырех оранжевых и…

Мое сердце замирает, а ноги замирают на лесной подстилке, когда в поле моего зрения попадает красный дракон, голова которого находится прямо под пологом огромных деревьев.

Это не мой дракон. Я не знаю, откуда я это знаю, но я знаю.

Я задерживаю дыхание, стараясь не издать ни звука, когда его голова проносится вправо, затем влево, и мой взгляд опускается на землю, когда я склоняю голову.

За последний час или около того я видела, как драконы взмывают в воздух с курсантом — теперь уже всадником — на спине, но я также видела больше, чем пару клубов дыма, и у меня нет желания быть одним из них.

Дракон делает вдох, затем продолжает свой путь, его когтистый хвост взлетает вверх и задевает одну из низко висящих веток. Ветка падает на землю с чудовищным треском, и только когда шаги стихают, я наконец поднимаю голову.

Я встречал драконов всех цветов, и ни один из них не заговорил со мной и не дал мне того чувства связи, которое мы, по преданию, должны чувствовать.

У меня заныло в животе. Что, если я один из тех курсантов, которым суждено никогда не стать всадниками? Того, кого снова и снова возвращают на первый год обучения, пока в конце концов что-то не заставит меня встать на смертный путь? Неужели все это было напрасно?

Эта мысль слишком тяжела, чтобы нести ее.

Может быть, если бы я могла просто увидеть долину, тогда у меня появилось бы чувство, о котором говорила профессор Каори.

Я замечаю ближайшее дерево, на которое можно забраться, и принимаюсь за работу, перебирая ветку за веткой. Боль отдается в руках, но я не позволяю ей отвлекать меня. Кора цепляется за обмотки, которые все еще покрывают мои ладони… Вот это раздражение, которое заставляет меня останавливаться через каждые несколько футов и отрывать ткань от коры.