Тотем (СИ) - Винд Шерил
— Их хутор и княжеством назвать сложно. Двадцать землянок, — хмыкнул Крут.
— Значит, защищать их проще.
Крут с этим бы поспорил, но не мог пойти против воли Сэта.
— Разведайте что и как… куда согнали рабов, где сейчас князь и где войско, которое напало на Хутор. Князь Гедан не дурак, чтобы слать всё войско на одну деревню. Они направляются в другое место, и их настоящая цель не Хутор.
Князь опасался, что Волки уже ищут пути к Стронгхолду, и могут устроить настоящее побоище в городе. Кто знает, сколько у них сторонников в крепости? И чем всех их подкупил такой кровожадный вождь?
«Тем же, чем ты сам недавно владел. Силой», — напомнил себе Сэт.
Он чувствовал, что должен что-то сделать. Поединок с медведем не должен мешать его планам. Народ, который пошёл за ним в бой, собираясь объединиться с другими племенами, устал ждать, пока он укротит жену и разберётся с её похитителями. Он тратил время на склоки внутреннего двора — то, что считалось женской работой, когда выходило за пределы поединка чести. Теперь он должен был взять в свои руки правление и напомнить Волкам, что он — самый свирепый и безжалостный зверь, и что он не любит, когда кто-то подбирается к его землям слишком близко.
Сэт должен был повести войско в бой и лично обезглавить князя.
Он встал с трона, чтобы его решимость видел каждый. Воины в зале притихли, обратив на него внимание и внимая его речам, зная, что его слово — клич, направляющий в бой.
— Мы дали друг другу клятву, пролив братскую кровь, чтобы не проливать её вновь, — Сэт поднял ладонь с тонким шрамом от ножа, и знал, что его братья по оружию помнят тот день, когда они давали слово, что будут поддерживать друг друга ради общей цели. — Мы обещали, что не отступим и будем стоять крепко, и идти, не зная преград, пока не достигнем мира. Я давал клятву, что пойду перед вами, не страшась ни стрелы, ни меча, и до тех пор, пока я жив и моя голова на моих плечах, — Зверь поддерживает и направляет нас Дланью. Я не его Меч и не его Глас, но я ваш Брат и ваш Щит.
Он видел напряжение братьев и их внимательный взгляд на себе. Притихнув на короткий миг, Сэт поднял меч высоко над головой, произнося последние слова громко и уверенно:
— Мы разобьём настоящего врага и добьёмся того, что все княжества станут нашей силой!
Он услышал вдохновлённый гул в ответ, но сам… не чувствовал ни вдохновения, ни силы в руках. Собственный меч казался Сэту неподъёмной ношей, а руки — по локоть в невинной крови.
Отдав последние распоряжения, Сэт дождался, когда воины и бояре выйдут из зала и оставят его одного. Он опустил взгляд на руку, в которой по-прежнему держал меч, страшась разжать пальцы при братьях или хотя бы немного ослабить хватку на рукояти. Он чувствовал дрожь в руке от кончиков пальцев и до локтя, словно нечто внутри него протестовало, не желая прикасаться к оружию.
Рука подвела его и, дрогнув, выпустила меч из пальцев. Меч со звоном клинка упал к его ногам. Росомаха от бессилия сел обратно на трон и закрыл лицо ладонью. Он чувствовал себя монстром, который отнял семью у Кайры, а сколько таких же женщин и девушек он лишил мужей, сыновей и счастья, пока шёл к своей цели? Он больше не чувствовал, что его меч — несёт кому-то будущее без потерь, а видел на острие лишь смерть и лишения.
Сэт услышал шаги. Кто-то подошёл к трону, поднял с пола его меч.
— В жизни каждого воина наступает день, когда его меч становится тяжёлым настолько, что не зазорно сложить его.
Он узнал голос старого воеводы, и поднял на него взгляд. Воевода Михей держал меч на ладонях, протягивая его князю.
— Я знаю, о чём ты думаешь, и не буду убеждать, будто поступал ты правильно и что иначе поступить не мог. Мог. Ты сам это знаешь. Но пока ты жив, ещё есть возможность поступать по совести… Иногда я вижу в тебе того же вдохновлённого мальчонку под боком у папки, который верит в справедливость и мир, и за этим мальчонкой я готов пойти на край света, потому что верю — он добьётся мира.
***
— Надо что-то с этим делать, князь. Третью ночь плачет. Никто успокоить не может. Мать ему нужна.
Сэт предвидел, что так будет. Этна не просила за Анку и не убеждала, что её нужно простить и вернуть за тот грех, что она совершила. Видел Зверь, глупая девушка из жажды устроить свою жизнь не думала о последствиях. Необдуманный поступок стоил ей не только чужого счастья, но и личного. Она лишилась положения, дома, друзей и сына. За пределами Стронгхолда творятся беспорядки, и сейчас ей там опаснее, чем было раньше. Сэту казалось, что сами боги ополчились на него и пошли против него, каждый раз заставляя идти наперекор собственной совести.
— Пусть ночует в моём доме. Люльку в светлице поставь.
Этна опешила. Она не ожидала, что князь лично возьмётся быть мамкой для сына, но отчасти радовалась, что сердце у него не настолько чёрствое, и что росомаха понимает, что в грехе неразумной матери не виноват ребёнок — чистая и невинная душа. Но вспомнила, что в тех покоях князь живёт не один, а личное горе, не так давно пережитое, может заиграть с новой силой, едва лисица завидит чужого младенца. Дитя от женщины, из-за которой Кайра бросилась в омут.
— Правильно ли ты поступаешь…
Сэт шумно выдохнул, потёр переносицу.
— Я уже сам не знаю, что правильно, а что нет.
Этна не торопила князя. Она видела, что он вновь всё обдумывает и ищет выход, который устроил бы всех, и верила, что Сэт пытается поступить по справедливости, но где её сейчас сыскать, когда кругом обиженные и сломленные? Чужой сын не заменит собственного, а рана ещё слишком свежа, чтобы нянькаться с чужим ребёнком, едва потеряв своего
— Ночь пусть в светлице пробудет, а там… посмотрим.
В тот же день, по велению князя, слуги принесли в комнату люльку. Кайра поднялась днём, после полудня, и уже не спала, когда в комнату поначалу вошла Этна, показывая, где лучшее место для люльки, а после — два молодца — один нёс люльку, второй — сказочно расшитый балдахин. Лисица подобралась в постели, зажалась в изголовье, всё ещё прижимая к груди цветок. Никто не успел предупредить её, но, видя беспокойство княжны, старая росомаха встала рядом, закрывая собой вид на люльку, а потом по-матерински ласково заговорила, тронув плечо лисицы.
— Сэт велел, — мягко говорила Этна, надеясь, что Кайра поймёт всё правильно. — Без матери он теперь. Выгнали её из Стронгхолда, — росомаха не упоминала причину, зная, что Кайра и так поймёт, каким образом Анка сыскала гнев князя. — Но дитя лишилось матери. Ему не понять причин, почему она не клонится над люлькой, когда он зовёт. Плачет и мучается сердечко. Тоскливо ему с няньками.
— Он хочет, чтобы я…
Кайра не договорила. Слуги ненароком прервали её.
— Ну всё, госпожа. Принимай работу, — бодро отчитался слуга, улыбнувшись. — Лучше прежней будет.
— Лучше прежней? — Кайра ухватилась за слова слуги.
— Ну дык… прошлая совсем старая… скрипела, когда качали… да и всяк лучше наших мастеров люлька. Золотой мастер! Никто с ним не сравнится в искусстве резьбы по дереву. Вещь с душой! — нахваливал слуга, легко качая люльку.
И та вправду казалась мастеровитой. Красивой. Идеальной. Молодое дерево, которое использовал мастер, аж светилось, будто его напитало солнце. Такой люльке мог бы позавидовать любой князь.
— Сын князя не оценит стараний мастера, — ровно сказала Кайра, не чтобы обидеть мастера. — Принесите ту, в которой он спал.
— Но как же… — служка снял шапку, прижал её к груди и растерялся.
Этна перевела взгляд со служки, который молил её о помощи, на княжну. Старая росомаха улыбнулась, а после бодро рассудила:
— Ну? Что встал? Госпожа велела старую принести.
— А эту-то куды?
— Туды откуда принёс.
Слуга вздохнул, посетовал, что добрую вещь из дома выносят, но сделал, как ему велели.
Старая люлька и вправду была не самой лучшей, и это могло бы удивить Кайру, что для своего сына князь не постарался купить самое дорогое. Но дело было совсем не в том, что Анка не могла расплатиться с мастером за добротную вещь для сына, а в том, что вещь была особенной. Поднявшись с постели, Кайра подошла ближе и легко провела рукой по бортику люльки. За ней тянулась долгая история… Инициалы мастера, который своими руками её сделал с любовью, давно истёрлись и с трудом угадывались, но Кайра чувствовала, что люльку делали с любовью, и не кому-то, чтобы подороже продать мастерство, а собственному долгожданному дитя. Может, то был отец Анки. Может, её дед или прадед, старательно трудившийся ради собственного ребёнка или внука.
Похожие книги на "Тотем (СИ)", Винд Шерил
Винд Шерил читать все книги автора по порядку
Винд Шерил - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.