- Чем же, господин маг?
- Какой-то глубокий аромат, - бормочет тот, проводя кончиками пальцев по плечам Кисиля. Тот поворачивается, и они с Риэлем оказываются лицом к лицу.
- Хотите изучить этот аромат поближе? – спрашивает Кисиль, прикрывая глаза.
- Хочу обсудить с Вами один сильно волнующий меня вопрос.
- Тогда идемте, - кивает Кисиль.
Они располагаются в комнате Риэля. Два мягких кресла стоят друг напротив друга. Маг складывает руки на коленях и внимательно смотрит на Кисиля, словно именно тот собирался поговорить.
- Я слушаю Вас, - разрушает тишину Глиссер.
- Мы собирались обращаться друг к другу на «ты», - говорит Риэль. - Вам что-то мешает выражать в отношении Вашей будущей семьи этот элемент близости?
- Ничуть, только дурная привычка. Дайте мне шанс, и я исправлюсь, - Кисиль улыбается магу, искренне надеясь, что это именно то, что тот хотел обсудить.
- А теперь, - рушит его надежды Риэль, - позволь мне опустить светские условности и сразу перейти к сути моей проблемы?
- Конечно, - Кисиль снова улыбается, - конечно, Риэль.
- Скажи, Кисиль, только честно, - маг сгладывает, но его тон не сбивается, - Мы не пострадаем?
- Что, прости? – у графа Глиссера не выходит сдержать удивления.
- Кисиль, не будем играть в эти игры. Мы оба, я и Эддрик, понимаем, что ты прибыл сюда с какой-то целью. И я спрашиваю тебя: мы, я и мой муж, не пострадаем от твоих дел?
Граф Глиссер усмехается, слова о непонимании уже готовы сорваться с его губ.
- Прошу, - опережает его Риэль, - не говори, что ты не понимаешь о чем речь.
- В моих планах не стоит нанесение вам вреда, - самый лучший вариант ответа – тот в котором меньше всего лжи. Это граф Глиссер выучил еще тогда, когда ходил пешком под стол. Обтекаемые формулировки лучшее решение, особенно если мага они устроят.
- Что ж, - кивает тот, - уже неплохо.
В свою комнату Кисиль приходит выжатый, как лимон.
- Тори, могу я попросить сделать мне массаж?
- Все настолько плохо? – поинтересовался тот, доставая из шкафа флакончик с маслом.
- Когда приедет Вик?
- Он уже в городе, но сказал, что встретится с тобой только завтра, - отозвался Тори.
Самую главную свою задачу Тори выполнял на «отлично». Кисиль даже не ожидал, что мальчик так изменится за столь короткий срок. Но тот оказался прекрасным помощником, умело выполняя поручения графа Глиссера.
Тори разминает затекшие плечи графа. Тонкие сильные пальцы защипывают кожу спины. Подушечки больших пальцев проходятся по линии позвоночника, вызывая у Кисиля стон удовольствия. Тори гладит между лопаток, возвращается к плечам. Кисиль прогибается.
- Сильнее.
Ни один из них не смог бы назвать момент, когда массаж перешел в нечто другое. И вот Кисиль уже мнет упругую попку Тори, кусает его в шею и трется возбужденным пахом о бедро мальчишки. А тот развратно стонет, прогибаясь, подставляя под ласки соски и шею.
- Давай, детка, постони еще для меня, - возбужденный голос графа Глиссера хриплый. Он толкает любовника на постель и разводит ноги мальчика. Тори приподнимает бедра, чтоб Кисилю было удобней. Они оба хотят избавиться от напряжения, которое давит на них все это время…
Вик снова назначает встречу в каком-то не слишком достойном кафе. И это заставляет Кисиля сердиться. Он, в принципе, рассчитывал совместить встречу с обедом, но пробовать пищу в этом месте ему совершенно не хочется.
- Почему ты вечно устраиваешь встречи в столь паршивых местах?
- Так меньше шансов встретить твоих знакомых, - пожимает плечами друг. - Как наши дела?
- Как-то неважно, - небрежно пожимает плечами граф Глиссер. - Ты знаешь, у нас появились мелкие препятствия.
- Вот как? И что же это?
- О, некий герцог Шанте считает, что слишком много знает. Не думаю, что желаю проверять степень его осведомленности. Правда, точно знаю, что знания текут к нему прямо из Карумии.
- Я понял, - кивает Вик, - разберусь. Что еще?
- Вот и славно. Я решил проблему с магом. - Кисиль не испытывает ни грамма вины, приписывая себе труды Тори и удачно сложившиеся обстоятельства. О разговоре с магом он забывает упомянуть.
- Разрешите представиться, Мономе Сортес, герцог.
Кисиль, только что смеявшийся над шуткой молодого юноши, второго мужа лорда Ламбе, резко поворачивается. Герцог Сортес представляет собой прекрасный образец породистого юноши, лучшего представителя элиты страны. Все в нем, от расшитого камзола до надменного взгляда, демонстрирует то, что он выше каждого из здесь присутствующих. Ровный холодный взгляд говорит не только об его умении играть по правилам этого общества, но и выигрывать.
- Граф Глиссер, будущий супруг герцога Литерского, - отзывается Кисиль.
- Я отвлек Вас от разговора, - Мономе Сортес бросает презрительный взгляд на мальчишку.
- Думаю, что Вы можете присоединиться к нашему общению, - пожимает плечами граф Глиссер. Он тоже умеет и любит играть словами.
- Благодарю, но не хочу вторгаться в вашу компанию, - краем глаза Кисиль видит, как расслабился напрягшийся было муж лорда Ламбе. – Надеюсь, не обижу вас отказом?
