- Вы были правы. Переносной телепорт нашелся под крыльцом, – бесстрастно сообщил он.
Я слегка дернула плечом, не зная, что сказать. Мстительное "Я же говорила!" казалось ужасно пошлым. И небезопасным.
- Вот только объясните мне, как вы планировали поступить, если бы из телепорта, в тот момент, когда вы его обнаружили, вышел вооруженный убийца?
Живое воображение услужливо нарисовало перед моим мысленным взором черную дыру калибром 9 мм.
- Ой, – честно призналась я.
Вереск посмотрел на меня с искренним любопытством.
- Никак не могу вас разгадать, Юлия. Как вам удается в одно и то же время строить вполне грамотные логические цепочки, выдавать блестящие идеи – и при этом совершать абсолютно идиотские поступки, забывая об очевидном?
Я недоверчиво уставилась на полуэльфа. Издевается? Или действительно не понимает?
- Скажите, Вереск, – осторожно поинтересовалась я. – А вам доводилось раньше общаться с женщинами?
Фраза получилась несколько двусмысленной.
- Вне постели, я имею в виду, – поспешно уточнила я, чем катастрофически ухудшила и без того щекотливую ситуацию.
Температура в комнате упала до абсолютного нуля.
- Вряд ли вас можно отнести к типичным представителям, – ледяным тоном заметил Вереск и вышел из комнаты.
Я открыла рот, чтобы сказать в ответ какую-нибудь колкость. Потом медленно закрыла и задумчиво посмотрела вслед полуэльфу. Может, это был комплимент?
* * *
Мне снился кошмар.
Я в отчаянии металась по лесу, путаясь в высокой траве и расцарапывая лицо еловыми ветвями. Почему-то казалось очень важным найти Вереска, девушку и предотвратить убийство.
Когда я, потеряв всякую надежду, выскочила на злополучную поляну, было поздно: серебряный стилет уже начал свой смертоносный полет вниз. "Не успеваю!" – в панике подумала я, бросаясь вперед. Успела. Острие клинка только слегка царапнуло грудь, когда я оттолкнула руку убийцы. Девица отлетела в сторону с такой силой, словно получила удар стенобитным тараном. Полуэльф безучастно наблюдал за потасовкой. Я протянула ему руку: "Идем."
Сзади раздался выстрел. Пуля, не встретив сопротивления, прошила мое тело и по очень причудливой траектории вошла в грудь Вереска – точно в то место, где предполагалась рана от стилета. Я упала ничком – не потому что мне было больно или вдруг подкосились ноги, просто всем известно, что если в тебя попали из пистолета, полагается падать и умирать.
Умирала я до тех пор, пока кто-то осторожно не потряс меня за плечо.
"Наконец– то, я увижу твое лицо, сука," –злобно подумала я, оборачиваясь…
И проснулась.
Меня снова деликатно, но настойчиво потрясли за плечо и тихонько окликнули по имени. Было темно, и я смогла разглядеть лишь неясный силуэт на фоне окна.
- Кто это?
- Это я, Ник. Вы уже проснулись?
- Еще не знаю.
Я села на кровати и с силой потерла лицо ладонями, пытаясь прогнать остатки липкой мути. Хвала небу, это был обычный кошмар без всяких сверхъестественных завихрений.
"Хвала небу, это был
обычный кошмар
, – передразнил внутренний голос. – Охренеть можно, до чего мы с тобой докатились."
За окном уже почти стемнело, значит, я проспала около двух часов. И зачем понадобилось меня будить?
- Что случилось?
- Я есть хочу, – виновато сказал Ник.
- Ну так иди на кухню и поешь, я-то тут при чем?
- Я не умею.
- Не умеешь – что? Есть?
- Готовить. У папы в замке целый штат поваров, мне еду приносили в готовом виде. Вдруг я съем что-нибудь опасное?
- Спросил бы у Вереска, – недовольно проворчала я.
- Я его боюсь, – признался мальчишка на пределе слышимости.
Эка невидаль. Я сама его боюсь. Но это же не повод умирать с голоду.
Я вздохнула и спустила ноги с кровати, пытаясь вслепую нашарить сапоги. Непослушная обувка ускользала с фантастической ловкостью. Настроение было паршивое. Сонливость отступила, но общее состояние напоминало отходняк после наркоза. Хотелось послать весь мир подальше и полежать в тишине и темноте, приходя в себя. Но мальчишка поблескивал в темноте такими несчастными голодными глазами, что я оставила свое мнение при себе. Зато мне очень красочно представилось, что должна ощущать мать семейства, обремененная голодным мужем и тремя разновозрастными чадами, одному из которых нужно сменить подгузник, другому вытереть нос, третьему – почитать сказку и все это одновременно. Перспектива умереть старой девой в окружении сиамских кошек и горшков с геранью неожиданно перестала казаться пугающей.
Ник терпеливо наблюдал за моей неравной борьбой с сапогами, но наконец не вытерпел:
- У меня лампа с собой. Зажечь?
- Конечно, зажечь! Что ж ты раньше молчал, умник?
Комнату залил яркий бело-желтый свет. Несмотря на паскудное настроение, я не удержалась от любопытства:
- Это же местная лампа. Откуда ты знаешь, как она включается?
- У нас дома такие же, их мастер Ар-Веллиарт поставляет, – охотно пояснил Ник. – Только здесь она переносная, а у нас в каждой комнате.
Я прикинула, во сколько может обойтись покупка, а главное – поддержка такого количества магических ламп и мысленно присвистнула. Будь на моем месте Женя, он бы мигом сократил число потенциальных отцов юного аристократа с двух десятков фамилий, входящих в Ближний Круг, до шести или семи – тех, кто может себе позволить такую роскошь.
Кухню я нашла точно в таком же состоянии, в каком оставила ее после обеда.
- Ты даже не пытался найти, что тут можно поесть, – констатировала я.
- Почему же, – оскорбился Ник, – я съел два яблока.
- Потрясающе! Да ты совсем самостоятельный, оказывается. Ты их хоть помыл перед тем, как съесть?
Мальчишка непонимающе мигнул.
- Зачем? Они были чистые.
- Про микробов слышал?
- Это такие маленькие зверьки, которые вызывают всякие болезни? Они что, живут в яблоках? – ужаснулся Ник.
- Не в яблоках, а НА яблоках. Фрукты надо мыть перед едой. Это основы гигиены. Разве твой наставник тебе не говорил? Ну хотя бы в курсе биологии?
- Может, и говорил, – подросток легкомысленно пожал плечами. – Но я не запомнил. У папы толпы слуг. Фрукты мне обычно приносят не только помытыми, но и очищенными от косточек и порезанными на кусочки.
- И где же эти слуги сейчас ? – язвительно поинтересовалась я.
В процессе этой непринужденной беседы я шарила по шкафам и полкам, извлекая на свет божий хлеб, сыр, масло, орехи и другие продукты, годные к немедленному употреблению. Готовить полноценный ужин было выше моих сил.
Ник со своим фонарем замешкался в кухне, поэтому я вошла в гостиную в полной темноте и успела заметить дивную картину. Вереск сидел в проеме открытого окна, опираясь спиной на оконную раму и свесив одну ногу в комнату.
Безупречный профиль черным контуром выделялся на фоне звездного неба, поза странным образом сочетала эльфийское изящество и человеческую небрежность, гордую независимость и трогательную неприкаянность. Надменно вздернутый подбородок – и длинные тонкие пальцы, переплетенные в жесте отчаянья… Идеальным завершающим штрихом для этой романтической миниатюры стала бы гитара.
