Да что вы знаете о настоящих принцессах? (СИ) - Романюк Светлана

— Почему не сообщила? — переспросила леди Стилнес и подняла безмятежный взор на мистера Хагера. — Сообщила. Отцу.

— Почему ему? — нахмурил брови секретарь.

— А кому ещё? — взгляд Дианы засиял искренним интересом и вниманием.

— В полицию!

— О том, что надо мной не очень умно пошутили?

— В министерство иностранных дел!

— Отец, насколько я знаю, пытался, но его не приняли. Записали в лист ожидания. Сказали, что известят, когда очередь подойдёт. Месяца за три, — взор леди Стилнес сиял уже не просто безмятежностью, а прямо-таки ледяным спокойствием. — Отец написал лорду-наблюдателю, но получил ли тот письмо и предпринял ли какие-то меры, мне неизвестно.

Мистер Хагер в очередной раз потер лицо пятерней и шумно вздохнул.

— Диана, милая, — задумчиво протянула маркиза. — А расскажи нам, как тебе пропасть за иллюзией разглядеть удалось, когда мы из кареты выбрались.

Все присутствующие с интересом воззрились на девушку. Леди Стилнес едва уловимо улыбнулась и призналась:

— У меня аномально пониженная восприимчивость к магии. Я не вижу иллюзий, только клочья не очень густого сизого тумана вместо них, и на меня почти не действует магическая медицина.

— Впервые слышу о такой интересной особенности! — подал голос доктор Хилер.

— За всю историю Ритании зафиксировано только три подобных, случая и все в нашей семье, — продолжила пояснение девушка. — Мы не любим выносить обсуждение этого вопроса на люди.

Лицо мистера Хилера озарилось неподдельным интересом и нездоровым энтузиазмом.

— Спасибо за доверие, Диана, мы сохраним твою тайну, — тепло улыбнулась девушке Гердта и отпустила её взмахом руки.

Доктор проводил фрейлину тоскливым взглядом, а потом с укором посмотрел на принцессу.

— Ваше высочество, — голос мистера Хагера звучал глухо. — Признаю, что несколько поторопился с выводами. Считаю необходимым задержаться в Либенбурге на несколько дней. Для детального расследования, ввиду вновь открывшихся обстоятельств.

— Первоначально мы планировали продолжать путь после церемонии закрытия фестиваля, — напомнила принцесса. — До этой даты осталось три дня. Возможно, этого времени вам будет достаточно. Мне бы не хотелось задерживаться слишком сильно. А сейчас позвольте считать нашу встречу завершенной.

Гердта встала, величественно кивнула и выплыла из комнаты. За нею удалилась и маркиза. Статс-дама чуть замешкалась, пытаясь встать из-за стола, но в конце концов справилась с этой непростой задачей с помощью лорда Палмсбери, который затем вежливо раскланялся с секретарями и доктором и тоже покинул гостиную вслед за ушедшими дамами. Уже у двери он услышал, что доктор начал говорить, обращаясь, видимо, к мистеру Хагеру:

— Молодой человек, вы выглядите неважно! Вы осознаете, что с вашим типом телосложения склонны к повышенному кровяному давлению? Я не отношусь к сторонникам процедуры кровопускания, но вам бы я прописал ее с великим удовольствием…

Лорд Палмсбери шагнул в коридор и, усмехаясь, подумал, что в кои-то веки готов поддержать доктора в его инициативе.

Последующие дни в особняке не бежали и не тянулись — маршировали. Выстроившись в колонну по одному, часы и минуты следовали в строгом порядке и ритме под барабанную дробь стука шахматных фигур о доску, под мерный речитатив лекций фрейлинам от маркизы, под раскатистые звуки ежевечерних докладов мистера Хагера. Само здание, принимающее гостей, тоже как-то подобралось, встряхнулось. Лепнина, облезшая позолота, обилие фигур и орнаментов никуда не делись, но пыль исчезла, столовое серебро, дверные ручки и подсвечники засияли чистотой, в комнатах появилось ощущение свежести и простора.

Каждое утро маркиза устраивала образовательные лекции для юных леди. Присутствовали на них все оставшиеся в штабе принцессы фрейлины, за исключением леди Корке, которая безвылазно сидела в своих покоях под охраной.

Сама Гердта присутствовала на этих познавательных встречах, сидела в стороне и то ли делала вид, то ли действительно что-то читала и время от времени записывала в толстую тетрадь.

Во второй половине дня принцесса и посол встречались за шахматной доской. Выиграть лорду Палмсбери не удалось ни разу. Маркиза Блайнская, в обязательном порядке присутствующая при этих встречах, как правило, мирно дремала в кресле, иногда всхрапывая и причмокивая. Затем к теплой компании в гостиной принцессы присоединялся мистер Хагер. Чаще всего один. Делал доклад. Новостей было немного.

Люди барона Блутбергхальтера нашли ещё одного из двух пропавших гвардейцев. Живого, но в очень тяжелом состоянии. Помощь ему оказали, но в сознание он ещё не приходил и пролить свет на происходящее с принцессой не мог.

Кроме того, люди барона смогли поймать обеих пропавших лошадей, абсолютно невредимых, лишь слегка испуганных.

Те же люди того же барона исползали вдоль и поперёк место с иллюзорной завесой и нашли два неприметных камушка, на проверку оказавшихся теми самыми артефактами, которые эту завесу и транслировали. Камушки с величайшей осторожностью и максимальной скоростью доставили в Либенбург, где и отправили на экспертизу в местную техно-магическую лабораторию.

Обо всем этом мистер Старк доложил с непроницаемым лицом и невыразительным голосом. По завершении доклада он протянул Гердте два письма, одно адресованное ей, от барона Блутбергхальтера, второе — Диане, от Хельги.

Мистер Хагер явно не одобрял поспешность коллеги в передаче сведений и все последующие дни являлся на доклад в гордом одиночестве. Накануне завершения фестиваля он принес отчет лаборатории по найденным артефактам.

— Техно-магическая лаборатория постаралась провести максимальное количество исследований в столь сжатые сроки, — говорил он, похлопывая стопкой густо исписанных листов по краю столешницы. — Это позволило расшифровать некоторые алгоритмы из заложенных в артефакты. Дальнейшие экспресс-анализы будут малорезультативны, а на полноразмерное исследование потребуется несколько недель, а может быть, и месяцев. По этой причине считаю целесообразным, забрать артефакты в Ританию и продолжить их изучение там.

— Звучит разумно, — кивнула Гердта. — Но мне хотелось бы ознакомиться с имеющимися на данный момент выводами.

Принцесса протянула по направлению к бумагам руку. Мистер Хагер перевёл взгляд с лица Гердты на её ладонь, и у лорда Палмсбери возникло такое ощущение, что секретарь ни за что не расстанется с добытыми сведениями, он скорее съест жёсткие листы без соли и перца, чем доверит их чьим-то рукам. С явным трудом переборов себя, мистер Хагер нехотя вложил бумаги в застывшую в ожидании руку.

— Предупреждаю, что там в основном математические формулы и расчёты, — проронил он. — Это невозможно понять без специальной подготовки.

Заглянув через плечо девушки в листы, лорд Палмсбери был вынужден согласиться с этим утверждением. Наморщив лоб и основательно покопавшись в памяти, посол вспомнил, что вот эти таблицы называются матрицами, а вот эти буквенно-цифровые уравнения с замысловатым символом, похожим на двусторонний крючок или перерастянутую древнеэльфийскую «s», — дифференциальные уравнения. Кажется. Или алгебраические? Нет, раз есть крючок, то, наверное, всё же дифференциальные. А сам крючок не что иное, как знак интеграла!

Неимоверно гордый собой, а также уровнем и качеством своих остаточных знаний лорд перевёл взгляд с поверхности листа, густо усеянного цифрами, буквами и малопонятными знаками, на мистера Хагера и увидел, как тот с недоверием и практически священным ужасом взирает на принцессу. Лорд Палмсбери сместился на пару шагов, чтобы слегка изменить ракурс обзора и увидеть Гердту не только со спины. Взглянул в лицо девушки и пораженно замер. Где-то на периферии сознания мелькнула мысль, что в эту секунду он и мистер Хагер похожи, как братья близнецы, — своим по-идиотски обескураженным видом.

Гердта читала выкладки экспертов. Вдумчиво, строчка за строчкой. Взгляд девушки скользил легко и плавно от символа к символу, иногда задерживался на одном месте. Тогда принцесса хмурила брови, демонстрируя окружающим вертикальную складочку над переносицей, и беззвучно шевелила губами. Гердта изучала один лист за другим. В одном месте поморщилась, качая головой, явно не соглашаясь с написанным. Продолжила чтение. Внезапно, наткнувшись на что-то, вздрогнула и побледнела. Руки её мелко задрожали, и она поспешила опустить их вдоль тела, не выпуская из одной из них испугавших её расчётов.