* * *
Шиихон, столица Тайоганори
Слуга замер, не зная, может ли двинуться, глядя на господ сейваненов. Поднос с напитками в его руках неуловимо подрагивал.
– Этого не может быть, – напряженно произнёс Сант, прищурившись и глядя на Эйтаро.
Эйтаро, матерясь сквозь сжатые зубы, сбросил с пальцев черные капли рёку.
Чёрные!
Что бы он ни пытался сделать – результат был одним и тем же!
Чёрное, чёрное, чёрное.
Рёку было много, она радостно подчинялась, плясала бешеный шаманский танец у ног Эйтаро, выгибалась хищным зверем и показывалась во всей красе. Но…
– Как… – хрипло спросил Ордо, тоже таращась так, будто увидел, как Шунске Кса-Каран превратился в жабу. – Как ты это сделал?
– Ты понимаешь, что это значит? – словно ледяной нож разрезал воздух голос Йонри.
Эйтаро понимал. Очень ясно понимал. До ужаса и отвращения.
Чёрное, как тьма над вершинами Западных гор. Как подземелья темниц дворца Фениксов. Как ночь, которую впускают в свои вены шаманы.
И ни намёка на бирюзу и золото. Ни намёка на дар императора, на Золотое Благословение, которым наградили его, взяв клятву служить до самой смерти.
Эйтаро излишне резко дернул рукой, сила взметнулась, обвила руку до локтя черной спиралью.
– Понимаю, – мрачно сказал он, стараясь не смотреть ни на кого из товарищей. – Слишком хорошо понимаю. Но всё, что я вам сказал – правда до единого слова.
Сант медленно обошёл его по кругу. Осторожно, словно дикий зверь, готовый кинуться в любой момент.
Все молчали. Потому что такое…
Эйтаро уже понимал, чем всё это может закончиться, но искренне надеялся, что у него всё же получится переубедить их. Что…
В глазах Санта сверкнула сталь. В руках появилась катана, слепя блеском начищенного лезвия, которое вмиг оказалось у горла Эйтаро.
– Сейванен и смотритель Края Гроз, вы арестованы по подозрению в измене императору.
Поднос с грохотом выпал из рук слуги.
Глава 4
Поместье клана Шенгай, Край Гроз
– Аска, нет.
– Ичиго, но это шанс.
– Я сказал «нет».
– Конечно, сказал. Просто недоговорил. Нет, но…
– Аска!
Я невинно смотрела на брата. Ну что тебе не нравится? Да, может быть опасно. Но как показывает практика, в Тайоганори жить вообще опасно. А за Вратами – ещё опаснее. И нигде не спастись: ни самостоятельно влезая в авантюры, ни сидя дома.
Учитель Коджи вернулся из Кисараджу. Оказалось, как только я полезла за Шичиро, Коджи тут же рванул в город к какому-то проверенному лекарю. И привез несколько бутылочек лекарств. В отличие от Ичиго он, кажется, уже понял, что если я что-то задумала, то лучше помочь, не пытаться запретить – толку всё равно не будет.
Поначалу я считала лекарства излишними, но… после них и правда намного быстрее восстановилась. Поэтому была крайне признательна Коджи и как следует поблагодарила его. Немного тревожило, что он был какой-то… задумчивый. Не так, как обычно.
С одной стороны, мало ли… Нет у человека настроения, все бывает. С другой… уж кто-кто, а Коджи умеет справляться со своими эмоциями.
– Аска, и откуда в тебе эта упёртость? – мрачно спросил Ичиго, сложив руки на груди.
Он стоял в нескольких шагах и, чуть прищурившись, смотрел на меня.
Я невинно посмотрела на него в ответ:
– А в тебе?
Ичиго шумно выдохнул. Некоторое время мы молчали, но потом он все так же мрачно уточнил:
– И ведь знаешь, что я, в конце концов, соглашусь.
Я взяла со стола в руки одну из нефритовых фигурок – нашли их в шкафу со свитками по истории края.
– Не знаю. Но всегда верю в лучшее.
– Когда полезла за Шичиро, тоже верила? – хмыкнул он.
– Не только верила, но и делала, – не растерялась я и села за стол, откладывая фигурку в сторону и разворачивая дожидавшийся своего часа свиток.
Его мы достали из хранилища ещё тогда, когда искали нужный артефакт для возврата. Тогда изучить не нашлось времени, но… пока я лежала и приходила в себя, Ичиго принес мне. Я начала читать и…
Это было явно откуда-то вырвано и бережно спрятано. Нечто новое о богах. Описание ритуала, чтобы добиться благословения бога. Бога, который не покровительствует какому-то клану.
Ичиго сел напротив, прожигая меня взглядом.
– Хорошо, Аска, допустим. Согласен, что наш дед был крайне умным человеком. И даже рисковым. Но ты уверена, что он смог просить благословения Ошаршу, при этом стараясь обвести Плетунью вокруг пальца?
Я скользнула взглядом по исписанному кандзи свитку.
– В том, что он как-то сумел договориться с Ошаршу, нет сомнений. Иначе…
Пальцы лежащей на столе руки сжались, пошли волной, дрогнули. Кожа изменилась, покрываясь чешуёй. Спустя несколько секунд кисть превратилась в вытянутую голову змеи, из пасти которой мелькал раздвоенный язык. Послышалось шипение.
Моя рука разом будто потеряла все кости, становясь чешуйчатым извивающимся телом.
Ичиго смотрел на змею, словно загипнотизированный.
– Как думаешь, братец, от кого мне достался такой подарочек?
Снова тишина. Нечего ответить. Но вдруг он понял, что я хочу сказать ещё.
– Думаешь… – Ичиго нахмурился. – Плетунья об этом не знает?
Я фыркнула:
– Богиня не может не знать. Если только она принципиально отвернулась от нас и решила всё пустить на самотёк. Но вполне может быть, что она выжидает.
Сказав это, я замерла. А ведь Ичиго прав. Прав! Как давно я последний раз говорила с Плетуньей? Уже и не вспомнить. Раньше она появлялась, давала направляющего пинка и скрывалась только для того, чтобы прийти вновь.
Но сколько времени прошло, а Плетунья…
– Тоже дошло, да? – кивнул Ичиго. – Я думал об этом, пока ты лежала. Ведь цути-гумо – это же пауки. Вспомни, кому покровительствует Плетунья. Почему она не дала совет, как их обойти?
– Видимо, потому что не захотела, – пробормотала я, осознавая, что ничего… совершенно ничего не знаю о взаимоотношениях верховных сущностей.
Они всемогущи? Или же ограничены в своей власти? На что способны? Есть ли какие-то цели? Так-то богиня ставила мне задачи, но сейчас будто растворилась. Затаила обиду, что дед просил о защите Ошаршу? Но тогда почему помогала мне? Или же прознала, что иногда со мной говорит Дайске-с-костылём?
Сложно всё.
– Надо сделать в храме подношение богине, – задумчиво произнёс Ичиго. – И только после этого займёмся твоими фантазиями.
– Это не фантазии!
– Аска!
– Не начинай всё сначала!
* * *
Четыре года назад
– Слишком ненадёжно. Я не хочу, чтобы так было.
Шизука Шенгай с щелчком складывает веер с золотыми кобрами. Смотрит на поднимающийся дым от благовоний. От их запаха уже перехватило горло. Он слишком сладкий, слишком навязчивый. Неправильный.
Но глава и шаман клана знает, что делает. Он понял раньше всех, что нельзя заручиться помощью только одного бога. Боги своенравны, капризны, своевольны. Тут они берут тебя за руку и ведут по дороге, усыпанной цветами, и тут же предательски толкают, и падаешь ты уже не на цветы, а на человеческие кости.
– Она плетёт судьбы, дочь моя, – хрипло говорит Ямато. – А потом только по одному своему желанию превращает их в пепел. Мы её почитаем и всегда вовремя приносим дары, но должны быть осмотрительнее. Ичиго должен стать не только главой, но и шаманом клана. Мы должны пользоваться всем, что есть на нашей земле. Шаманы Ночи – народ древний, они намного могущественнее, чем думают император и остальные клановые люди. К ним надо прислушиваться. С ними мощь земли.
Шизука горько усмехается, снова раскрывает веер, чтобы обмахнуться:
– Если Те, Без имени обладают такой силой, то почему Шаманы Ночи до сих пор не правят всей Тайоганори?
