Таймлесс. Рубиновая книга - Гир Керстин

Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 54

~~~

От 14 августа 1949.

15.00–18.00.

Люси и Пол появились в моём кабинете для элапсации. Мы непринуждённо беседовали о реконструкции и застройке города. Невозможно поверить, что Ноттинг-Хилл в их время станет одним из самых успешных и дорогих районов города. (Они называют это «стильный».)

Кроме того, они принесли мне список победителей всех чемпионатов в Уимблдоне с 1950 года.

Я пообещал положить выигрыш со ставок в фонд оплаты высшего образования моих детей и внуков. Кроме того, я подумываю о приобретении небольшой недвижимости в Ноттинг-Хилле.

Чем чёрт не шутит.

Глава четырнадцатая

Уроки медленно тянулись к обеду, отвратительному, как и всегда (пирог и жаркое). Последним была химия. Потом нас наконец-то отпустили домой. Я, в общем-то, была бы не прочь снова завалиться спать. Шарлотта целый день нарочито меня не замечала. Когда я попыталась заговорить с ней на перемене, Шарлотта сказала:

— Если ты вдруг пришла извиниться — забудь!

— За что это я должна извиниться? — спросила я раздражённо.

— Ну, если ты даже не догадываешься…

— Шарлотта! Ну что я могу поделать, если не ты, а я унаследовала этот дурацкий ген!

Шарлотта прожгла меня насквозь гневным взглядом.

— Это не дурацкийген, это дар. Нечто особенное. А в тебе он просто зря пропадает. Но ты ещё просто малявка, чтобы хоть приблизительно соображать, что к чему.

Затем она резко развернулась и пошла прочь.

— Скоро придёт в себя, — сказала Лесли, когда мы собирали портфели. — Ей просто надо свыкнуться с мыслью, что она больше никакая не особенная.

— Но ведь это так несправедливо, — сказала я. — Я же ничего ей не сделала.

— Честно говоря, да, — Лесли протянула мне свою расчёску. — Вот, возьми!

— Зачем?

Я послушно провела расчёской по волосам.

— И всё-таки — зачем? — спросила я.

— Я просто хотела, чтобы ты выглядела привлекательно, когда снова встретишься с Гидеоном. Как хорошо, что тебе не обязательно пользоваться тушью для увеличения ресниц. Твои ресницы и так безумно длинные и чёрные.

Когда она вспомнила про Гидеона, я густо покраснела.

— Может, я его сегодня и вовсе не увижу. Они же решили заслать меня в 1956 год в подвал, чтобы я там делала домашку.

— Да, но, возможно, он направится туда же. Следом за тобой или немного раньше.

— Лесли, я не в его вкусе!

— Он не это имел в виду, — сказала Лесли.

— Нет уж, именно это!

— Ну и что с того? Мне кажется, на его мнение можно повлиять. В любом случае, он-то в твоёмвкусе.

Я открыла рот, но не придумала, что ответить и закрыла его снова. Отрицать не было смысла. Он действительно был в моём вкусе.

Хотя я бы с большим удовольствием притворилась, что это не так.

— Он понравился бы каждой нормальной девочке, — сказала я. — По крайней мере, его внешность — так точно. Но он постоянно действует мне на нервы, помыкает мною направо и налево. И вообще, он просто… просто ужасно…

— … прекрасный? — Лесли озарила меня любезной улыбкой. — Ты тоже такая, честное слово. Ты самая лучшая девчонка из всех, которых я знаю. Ну, может, за исключением меня! Ты, кстати, и сама можешь им неплохо покомандовать. А сейчас пошли. Я обязательно хочу посмотреть на лимузин, который тебя заберёт.

Джеймс холодно кивнул мне, когда я прошла мимо его арки.

— Погоди-ка, — сказала я Лесли. — Я хочу кое-что спросить у Джеймса.

Когда я остановилась, высокомерное выражение лица Джеймса исчезло, и он радостно мне улыбнулся.

— Я ещё раз обдумал наш последний разговор, — сказал он.

— Про поцелуи?

— Нет же! Про оспу. Вполне возможно, я всё же заразился тогда… Твои волосы сегодня так блестят. Очень красивая причёска.

— Спасибо, Джеймс. Можешь сделать для меня одно одолжение?

— Надеюсь, дело не касается поцелуев?

Я не могла не рассмеяться.

— Неплохая идея, — сказала я. — Но на этот раз речь идёт о светских манерах.

— Манерах?

— Ну да. Ты всё время бурчишь, что я им никак не научусь. И ты совершенно прав. Поэтому я хотела попросить тебя, чтобы ты показал мне, как правильно себя вести. В твоём времени. Как надо говорить, как делать реверанс, да всё подряд.

— … Как держать веер? Как танцевать? Как вести себя, если в зал входит принц-регент?

— Точно!

— Да, я могу тебя этому научить, — сказал Джеймс.

— Ты просто замечательный, — сказала я и развернулась, чтобы идти дальше. — Да, вот ещё что. Джеймс! А ты умеешь фехтовать на шпагах?

— Само собой разумеется, — сказал Джеймс. — Не хотелось бы себя хвалить, но среди моих друзей я считался лучшим фехтовальщиком. Сам Гальяно говорит, что я настоящий самородок.

— Супер! — сказала я. — Ты настоящий друг.

— Ты хочешь, чтобы привидение научило тебя фехтовать? — Лесли следила за нашим разговором с нескрываемым любопытством. Конечно, она слышала только мою часть диалога.

— А привидение сможет вообще держать в руке шпагу?

— Посмотрим, — ответила я. — Во всяком случае, он в восемнадцатом веке как дома. Он ведь оттуда родом.

Гордон Гельдерман нагнал нас на лестнице.

— Ты снова разговаривала с аркой, Гвендолин. Я точно видел.

— Да, Гордон. Это моя любимая арка. Она обижается, когда я прохожу мимо и не здороваюсь.

— Ты вообще в курсе, что ты странненькая?

— Да, дорогой Гордончик. Я знаю. Но у меня, по крайней мере, голос нормального тембра.

—  Этопройдёт.

— Было бы хорошо, если бы тыпрошёл, — сказала Лесли.

— А-а-а, вы, наверное, опять хотите просто поговорить, — сказал Гордон. Он всегда был таким приставучим. — Понимаю. Вы ведь всего лишь пять уроков просидели за одной партой. Пойдём в кино сегодня вечером?

— Нет, — сказала Лесли.

— Да я всё равно не смогу, — сказал Гордон, следуя за нами по вестибюлю словно тень. — Мне же надо писать это тупое сочинение про перстни с печатками. Я уже говорил, что ненавижу мистера Уитмена?

— Да, всего лишь раз сто, — сказала Лесли.

Лимузин перед воротами школы я заметила прежде, чем мы вышли во двор. Сердце моё забилось быстрее.

Мне всё ещё было больно вспоминать события вчерашнего вечера.

— Вау, это ещё что за тачка? — Гордон тихонько присвистнул. — Кажется, слухи про то, что дочка Мадонны учится в нашей школе, подтверждаются. Она, конечно, записана под другим именем.

— Ну ясно, — сказала Лесли и зажмурилась, глядя на солнышко. — Именно потому её и забирает лимузин. Чтобы никто не заметил.

Вокруг лимузина уже собралась толпа. Синтия со своей подружкой Сарой тоже стояла на лестнице и пялилась на улицу.

Но их интересовал не сам лимузин, а кое-кто мило беседовавший кое с кем справа от машины.

— Никогда бы не подумала, что эта зануда водится с парнями, — сказала Сара. — А тем более, с такими симпатичными.

— Может, это её двоюродный брат, — сказала Синтия. — Или даже родной.

Я схватила Лесли за руку. На нашем школьном дворе стоял Гидеон собственной персоной. Он был в совершенно обычной одежде, в джинсах и футболке. И он разговаривал с Шарлоттой.

Лесли сразу же его узнала.

— Я-то думала, что у него длинные волосы, — укоризненно сказала она.

— Ну да, а какие же?

— Длинноватые, — сказала Лесли. — Это разные вещи. Он очень крутой.

— Он голубой, ставлю пятьдесят фунтов, что он голубой, — сказал Гордон. Он прислонился на моё плечо, чтобы лучше видеть, и выглядывал между мной и Синтией.

— О боже, он коснулся её! — сказала Синтия. — Он взял её за руку!

Улыбку Шарлотты было видно даже отсюда. Она улыбалась не очень-то часто (не считая роли Моны Лизы). Но в такие моменты она выглядела так трогательно. У неё даже появились незаметные доселе ямочки. Гидеон, должно быть, тоже это заметил. Шарлотта явно не казалась ему «серой мышкой».

Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 54