Урожай собрать не просто - Васильева Юлия

Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66

— Это из чего же он подошвы строгает, бандит?! — не переставал приказчик предаваться воспоминаниям о безвестном сапожнике. — Вот так иной раз щелкнешь каблуком о каблук — и сам возгоришься, и фабрику подпалишь.

Я не спешила его разубеждать, тем более что мое внимание отвлекла фигура в шляпе, маячившая за окном. Знакомый старик в украшенном рябиной головном уборе прижал нос к мутному стеклу цеха и, прикрывшись ладонями от солнечного света, с любопытством наблюдал за происходящим внутри.

— Хм, господин Феликс, помните, я рассказывала вам про старика, изображавшего охранника? Вы его потом нашли и поговорили?

— Нет, не нашел, и никто, кроме вас, его не видел и не помнит. — Приказчик посмотрел на меня подозрительно.

— Сделайте одолжение, медленно оглянитесь.

Несмотря на предупреждение, служащий резко крутанулся на каблуках и встретился взглядом с прилипшим к стеклу Фролом. Эффект последовал незамедлительно: не потрудившись даже надеть пожароопасный ботинок, Феликс поспешил к выходу с явным намерением поймать и допросить подглядывающего. Я бы последовала за ним, имейся у меня хоть малейший шанс догнать старика.

— Вот что он здесь делает? — спросила я Ерема, имея в виду владельца шляпы с рябиной, но, оглянувшись, не нашла рядом с собой ни одного из братьев. Цех был пуст, а единственный звук в нем издавала крутящаяся цистерна, которую нельзя было останавливать даже на выходные.

Что за леший?

Пока я решала, пугаться мне или злиться, в соседнем помещении послышались звуки борьбы и приглушенный стенами крик о помощи:

— Николетта!

Не помню, как добралась до места, но первым, что я увидела, были Ерем, паривший на расстоянии около полутора метров от пола, и Оська, который бегал вокруг и тщетно пытался опустить брата на землю. Видимо, крик о помощи принадлежал сорванцу, потому что воздухоплаватель, напротив, сохранял полную невозмутимость и даже пытался что-то писать на клочке бумаги.

— Что здесь происходит? — Я подбежала к ним, вздымая в воздух подолом какие-то травянистые жгуты, которыми был усеян пол.

— Они его подняли и не отпускают! — воскликнул Оська тоном, которым ребятня обычно жалуется на проделки друг друга.

— Кто они?

— Они! Послушай!

Я замерла, прислушиваясь. Воздух заполняло тихое, но от того не менее мерзкое хихиканье, словно банда сумасшедших старух щекотала друг другу пятки.

— Ерем, что происходит? — пришлось напрямую адресовать свой вопрос юному гению.

— Ты же сама сказала, что здесь нечисть. Теперь должна радоваться, так как оказалась права, — спокойно, словно сидел у себя в комнате за столом, а не болтался в воздухе, ответил мальчик.

— Почему ты летаешь?! — Я присоединилась к Оське, пытаясь поймать брата, но, несмотря на то, что парящий висел довольно низко, схватить его не удавалось.

— Я не летаю, меня держат в воздухе.

— Где они? — испуганно отпрыгнул Оська. — Почему мы их не видим?

— Радуйтесь, что не видите, — успокоил Ерем.

Мне наконец удалось ухватить его за куртку, и вот тут-то юный гений потерял все свое самообладание: я и невидимые духи занялись перетягиванием каната. Едва слышное хихиканье сменилось на натужное сопение, наводившее на мысль, что нечисть материальнее, чем кажется.

— Оська, помогай! — Духов следовало напрячь по полной, ибо чувствовалось, что силенки у бестелесных маловато.

— Штаны, мои штаны! — Ерем совсем утратил серьезность, когда старший братец схватился за первое, до чего дотянулся.

Позади раздались шаги. Хлопнула дверь. И внезапно мы втроем оказались на полу, в травяной трухе. На пороге стояла леди Филиппа. На ее лице читалось искреннее недоумение.

— Почему она тебе не поверила? — спросил Оська в экипаже на обратном пути. Затисканный до полусмерти Ерем спал у меня на коленях.

— Потому что она взрослая и не верит в сказки.

Леди Филиппа, сославшись на богатое воображение и проделки мальчишек, отказалась даже разговаривать о творящемся на фабрике.

— А ты, значит, еще не взрослая?

— Выходит, что нет, если взрослые предпочитают не верить своим глазам, когда дело касается чего-то необычного.

— А мы еще туда пойдем? — Глаза сорванца искрились от предвкушения.

Я бы и сама не отказалась разгадать эту загадку до конца, но на этот раз страх за Ерема перевешивал жажду приключений.

— Не думаю.

Оська разочарованно откинулся на спинку:

— Во-о-от, а говорила, что не взрослая.

Человеку, новому в Кладезе, нелегко даже примерно угадать дату зимнего сезонного бала, потому что по сложившейся традиции проводится он в ноябре. Никому из почтенных организаторов не хотелось утруждаться в преддверии Нового года, и путаница в сезонах превращалась в ничтожное препятствие на пути к безмятежному времяпрепровождению с бокалом горячего вина перед камином.

За день до сего грандиозного события в нашей семье произошло еще одно событие, поменьше: Михей представил на общественный суд свое творение — плод непростого сочетания его портновского искусства и бывших штор из гостиной. Ради такого случая я пожертвовала своей персоной и выступила в качестве модели.

— Это ново, — сказал Ефим, развалившийся в кресле.

— Эпатажно. — Ерем оторвал взгляд от книги.

— Тебе идет, — обнадежил Оська.

— Церковь бы одобрила, — последовал комплимент от Ивара.

— Только надо совсем немного подправить, — тактично заметил Лас.

— Ага, — согласился юный гений, необычно разговорчивый в тот вечер. — Зашить по краям и на горле — в саване не должно быть отверстий.

— Ничего, — на этот раз роль утешителя для начинающего портного досталась мне. — Следующее обязательно получится.

— Да, не расстраивайся, — неожиданно поддержал меня Оська. — В комнате у Николетты тоже висят неплохие шторы.

Я многозначительно показала шутнику кулак.

Учитывая то, что портняжный талант Михея остался неоцененным, на бал поехало одно из старых платьев. Пусть даже оно и не прибавило внимания к моей персоне, заинтересованных взглядов публики мне вполне хватило, когда Алисия с горящими, как у бешеного кота, глазами вцепилась в мой локоть чуть ли не в самом центре бального зала:

— Сегодня я собираюсь перетанцевать с каждым мужчиной в этом помещении, кроме Ласа. Пусть знает!

— Ну и кому ты сделаешь хуже? Лас едва ли заметит, зато ты к концу вечера стопчешь ноги до колена. — Я попыталась успокоить подругу, но, видимо, выбрала неправильные слова.

— Значит, я буду танцевать так, что заметит!

— Боюсь даже представить.

— И передай ему, что я не хочу его видеть и знать. Пусть даже не подходит ко мне!

— Алисия, у тебя и раньше слова расходились с делом, но чтобы так катастрофически — первый раз! Может, я лучше намекну ему, что ты в него влюблена? Зная Ласа, могу тебе сказать, что он до сих пор пребывает в блаженном неведении.

— Ники, ты мне подруга или кто?

Да-да, знаю, мой личный пример — не самая удачная модель для подражания. Но зачем же так неделикатно на это намекать?

— Приходится делать вид, что подруга, пока не найду другого определения для этих безобразных отношений, — заметив, что глаза Алисии опасно сузились, я пошла на попятный. — Ладно-ладно, только когда ты перейдешь все границы, обещаю, что запихну в карету и отвезу домой, даже если для этого понадобится тебя связать. А теперь иди танцевать, мне даже интересно, как это будет выглядеть со стороны.

Я подтолкнула ее на паркет, где девушку с распростертыми объятиями встретила добрая половина присутствующих мужчин. Популярность Алисии относилась в этом мире к вещам неизменным. Ну и еще, пожалуй, к ним можно было добавить готовность доктора поспать в любой ситуации.

— Сэр Мэверин, вы снова ленитесь танцевать? — своим вопросом я предотвратила самоубийственный нырок врача в чашу с пуншем. Уж очень опасно голова сони клонилась над столом.

— Признаться, не столько ленюсь, сколько опасаюсь. Общество здесь такое восприимчивое, а я настолько стеснен в средствах, что выбор партнерши становится делом неразрешимым.

Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66