Подлиза решил отомстить? Ему свойственно такое стремление. За неудавшуюся кампанию с первокурсниками, еще за что-нибудь? Захотел показать, что с ним связываться не стоит? Возможно. Тогда тем более не стоит показывать ему нашу силу.
Все наши занятия с оружием - это тренировка умения ловить стрелы, ножи, копья - все то, что не отразишь руками.
Но Винес, кажется, решил, что мы голой магией ходим на все, что способно колоть и рубить. Он был не прав, но не знал этого. И когда он вставшую в позицию Линду несколькими взмахами прижал к дереву острейшим лезвием на сонной артерии, я это только-только сообразил.
–Один-ноль в мою пользу, - произнес он и пошел на принцессу, вращая вытянутым из посоха длинным клинком, только солнце бликами сделало кольцо.
Оле сообразила отлететь - а что еще ей оставалось? Руками против шпаги?
Я видел, как Винес распластал длинное тело в броске, оттолкнувшись остатком посоха, лезвие блеснуло мельком под ногами рыжей - она инстинктивно подпрыгнула в воздухе - и как она приземлилась горлом прямо на острие!
Я успел опередить ее на тысячные доли секунды, кинув часть своей защиты между кожей и клинком.
Подлиза держал руку в отводе, он явно намеревался слегка приопустить ее, чтобы только инерция приземления прижала горло к острому кончику, но не проткнула. Оле же ударилась подбородком о мою защиту, голова ее запрокинулась, и она откинулась назад. Быстро сгруппировавшись, отлетела назад, приземлившись на том краю поляны.
Подлиза кинул в меня блеск из-под мгновенного прищура.
–Два - ноль, если бы ты не вмешался, - углом губ усмехнулся он. - Хорошо, засчитаем ничью.
Он был собран, движения скупы и выверены с точностью, недоступной астрономическим приборам, лишь человеческому телу, прекрасно тренированному. Он смотрел оценивающе - прикидывал тактику. Собирался нападать. Медленно подходил - я смотрел ему в глаза и видел морщинки, разбегающиеся из уголков. Не как хищник - хищники на охоте выглядят на редкость небрежно, нет - как человек, готовящийся убить, сознательно идущий на это, рассчитывающий, куда лучше ударить, чтобы… Он не торопился. Да и что ему торопиться, если не может понять, с какой стороны напасть? Когда противник занимает стойку, легко сообразить, куда бить, как будет отвечать соперник. Когда же тот, на кого нападаешь, просто стоит и ждет, тут задумаешься.
Я стоял и ждал. Глазомер у меня аховый, за его движениями я не смогу уследить, это ясно. Поэтому я старался ничего не напрячь, чтобы не спровоцировать его.
Он ждал именно этого. Я тоже ждал, впрочем, нет, я просто смотрел. Если я начну ждать, то напрягусь, стану думать, как защититься… Мне далеко до его реакции, любому ясно. Впрочем, неважно, хоть сто раз далеко, до меня он даже дотронуться не сумеет.
Пробный выпад. Я дрогнул глазом, но от остального удержался. Руки-ноги расслаблены, плечи слегка опущены, веки полуопущены.
Я слегка усилил защиту, укрепил, но придвинул почти вплотную к телу. Пусть подойдет поближе.
Недоумение не отражалось на его лице. Я понял по этому, что он первоклассный боец, - но я чувствовал его, это легкое, чуть вибрирующее недоумение: от нарастания к спаду и обратно. Он не понимал мою тактику, я примерно видел его.
Тонюсенький канал я оставил над правым ухом, чтобы следить за ним изнутри, потому что его жесткое лицо не выражало ничего, кроме уверенности в том, что он меня победит. Это выражение - половина победы, особенно с более слабым противником. Он считал меня более слабым противником!
Нет, сейчас уже не считает, уловил я.
Я чувствовал его эмоции. Их было немного: уверенность в победе, недоумение - вот оно идет, вот сходит на нет. Почему? А, он решил атаковать, он хочет победы, он твердо намерен выяснить, что я за противник.
Я не увидел, как напряглись его руки, готовясь к серии ударов, я почувствовал это за его бесстрастным лицом. Легкий адреналиновый всплеск, который я уловил за миг до того, как он послал его мышцам сигнал к нападению - и вот мелькнуло лезвие, разбрасывая солнечные блики.
Свист, взмах, выпад, замах справа, удар - мимо, еще удар - опять не дошел, опять свист и сверкание клинка у меня в глазах - я уже не различал границы лезвия, оно слилось в блестящее кольцо… кольцо распалось, острие, как змея (где я видел нечто подобное) впилось в горло в двух сантиметрах от цели.
Отдернул оружие, посмотрел. Я почувствовал, как он пробежался по моей защите - не руками, не оружием, конечно. Сообразил. Задумался. Один момент на принятие решения (уважаю!) и - стремительный бросок, удар - опять не дотянулся!
Он обрушил на меня сотню стремительных ударов, один за другим.
Я бросил следить за клинком, я его уже не видел - какое-то мельтешение света в воздухе то перед носом, то еще где-то. Я просто занялся укреплением защиты. Наблюдая краем глаза за его техникой, учитывал ее. Предпочитает удары в шею - однозначно, укрепим ее. Отводит глаза, отвлекая блеском и быстрейшими движениями. Нет, глаза нужны, не добавлять защиты, как-нибудь. Вообще сбивает с толку, а сам кольнет то тут, то здесь…
Хм, и долго он тут будет крутиться? Я проникся его ощущениями. Да, он пока уверен в себе, он считает, что сможет прорваться сквозь мою защиту.
А мне скучно здесь стоять, изображая снаряд для тренировок. Надо заканчивать, да хорошо бы вничью. Подлиза мстительный, поражения мне не простит своего, а мне не нужен военный фронт дома, то есть в Школе. Мое поражение не нужно мне. То есть было оскорбительно проиграть, нет, не проиграть, а знать, что он меня победил, хотя не мог победить.
В общем, поддаваться ему совсем я тоже не собирался. Просто так отдавать победу - не по-мужски. Но о какой ничьей можно думать, когда у нас даже не разные стили ведения боя, а вообще разные позиции. Битва земли с небом! Винеса надо победить его оружием, в смысле, свести вничью его оружием, а моего он может и не понять.
Я почувствовал, что он начал задумываться над тем же, что и я: долго ли он будет вокруг меня прыгать и насколько бесцельно это прыгание. Но напора не снизил, даже, кажется, еще быстрее заработал убийственным лезвием. Я ощущал на клинке тепло человеческой крови, он знал ее вкус, ее запах. Что ж, пора заканчивать, да только как?
