Простые вещи - Сотер Таис

Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 116

— Вы забыли шляпку в моем автомобиле… — Он подал мне ее, а потом наклонился ближе и прошептал: — Не сердитесь на меня, София. Как и все влюбленные, я не слишком терпелив.

Шляпка выпала у меня из рук, но едва ли это было важным. Загорись сейчас дом за моей спиной, и то я могла бы не заметить.

— Теперь и вы обладаете моей тайной. Так что я полностью в ваших руках, фрейлейн Вернер.

Менталист поднес мою ладонь к своему лицу и поцеловал запястье. А затем просто ушел.

Мне потребовалось еще минуту постоять на крыльце, прежде чем я смогла достаточно успокоиться.

Дверь мне открыла Кати.

— Как же долго вас не было, фрейлейн! — воскликнула служанка, забирая из моих рук жакет и шляпку. — Мы уже стали волноваться… Что-то случилось?

Я вымученно улыбнулась.

— Немного устала. Сейчас я бы не отказалась от чашечки чая в компании с тетушкой Адель.

Должна же я узнать, в кого ее племянник такой… наглый. Петера хотя бы через раз удавалось остановить, но Шефнер-старший двигался вперед с неумолимостью поезда, которым управлял безумный машинист.

— Ох, она в гостиной, с фрейлейн Ирмгардой и господином Шефнером.

Я вздрогнула.

— Кем-кем?

— С бароном Петером Шефнером, — уточнила Кати. — Он пришел часа два назад и очень расстроился, что вас не застал.

Вот уж кого мне сейчас хотелось видеть меньше всего. Но надеяться, что удастся избежать с ним встречи сегодня, было глупо.

Я вздохнула и, пригладив перед зеркалом растрепавшиеся волосы, направилась в гостиную. Просто поздороваюсь и, сославшись на усталость, уйду.

Из приоткрытой двери комнаты доносились звуки музыки. Когда-то дед купил мне фортепиано, но я так и не научилась на нем играть. Зачем, если можно было слушать любимые пластинки на граммофоне? Но благодаря тетушке Адель живая музыка вновь зазвучала в моем доме. И это было… приятно.

Тихо зайдя в гостиную, я уселась на софу, наблюдая за танцующей посреди комнаты парой. Петер, как всегда элегантно одетый и идеально причесанный, изящно вел в танце высокую хрупкую девушку со светлыми волосами. Ирма двигалась удивительно грациозно и легко. Как будто не она вчера вечером споткнулась в столовой, налетев на стул, и шокировала тетушку Адель отборными солдатскими ругательствами. К тому же девушка явно получала удовольствие, полностью погрузившись в танец.

Ирма заметила меня, только когда музыка закончилась, и тут же перестала улыбаться. Не добавило ей хорошего настроения и то, что Петер тут же выпустил ее руку и поспешил ко мне.

— Софи, я так редко тебя вижу в последнее время, что скоро забуду, как ты выглядишь!

Не обращая внимания на невольных зрителей, он сжал мою ладонь.

— Руки совсем холодные, — сказал с укоризной.

— Да, я же с улицы. К вечеру стало прохладнее.

— Надеюсь, Кати уже готовит тебе чай. Ты голодна?

Я покачала головой и спросила, улыбаясь:

— Это была твоя идея научить Ирму танцевать?

— Тетушки Адель, — как и Мартин Шефнер, Петер называл свою двоюродную бабушку «тетушкой». — Но Ирмгарда и так умеет замечательно танцевать. Я даже удивлен, что Джис позаботился об этом.

— Это моя матушка нанимала мне учителя танцев, — сообщила Ирма, сев с другой стороны от Петера. — Глупая затея. Где мне может пригодиться этот навык? В академии мне точно будет не до этого.

— Софи, вы с тетушкой Адель должны позаботиться о выходе фрейлейн Грохенбау в свет! Такая девушка должна блистать на балах, а не на поле боя! — Петер глядел на Ирму восторженными глазами, впрочем, не выпуская моей руки.

Не думаю, что он флиртовал с девушкой сознательно, скорее по привычке. И уж точно не понимал, что его обаяние могло быть губительно для столь молодой особы, как Ирма.

Я аккуратно выпростала свою ладонь и ущипнула его за запястье.

— Ай! Ты чего?

— Я обязательно расскажу господину Грохенбау о твоей идее, — посулила я, заставив Петера побледнеть. — Безусловно, он будет рад такому твоему вниманию к его дочери. Ведь ты ему очень нравишься.

— М-м-м, пожалуй, мне пора, — сказал Петер. Боевого мага он несколько побаивался. — Проводишь меня до двери, Софи?

Когда мы выходили, я отчетливо услышала фырканье и не слишком-то тихое: «Подкаблучник!» И сказала это точно не тетушка Адель.

— Кажется, ты произвел впечатление на фрейлейн Грохенбау, — посмеиваясь, сказала я, убедившись, что нас уже не слышат. — А как она взирала на тебя во время танца! Смотри не влюби в себя девочку.

— Меня в этом уже опередили. Фрейлейн Грохенбау уже отдала свое сердце другому, не дав мне ни шанса.

— И кому же?

— Моему собственному дяде.

Я замерла, растерянно посмотрев на Петера.

— С чего ты так решил?

— Ирмгарда почти час выспрашивала о нем, чуть всю душу не вытрясла. Неужели ты не догадывалась о ее чувствах?

— Я не очень внимательна, ты же знаешь. Но в ее возрасте, наверное, естественно влюбляться. Тем более в мужчин старше себя.

— Ну-ну, — усмехнулся мой друг.

Мы дошли до прихожей, и Петер уселся на скамейку, которую поставили здесь когда-то специально для деда. Тому требовалось немного передохнуть после покорения лестницы. Взгляд скользнул по его трости, которую я никак не решалась убрать.

— Садись, — пригласил меня маг. — Дай мне побыть с тобой еще минут пять.

Я послушно уселась рядом.

Когда довольно долго знаешь человека, то некоторые вещи про него понимаешь инстинктивно. Так и сейчас, несмотря на легкий тон Петера, я почти физически чувствовала его напряжение и злость — не яркий гнев, а тупое, выматывающее раздражение.

— Как прошло свидание?

— Неплохо, — осторожно призналась я.

— Неплохо… — повторил Петер медленно. — Знаешь, о вас двоих ходили слухи. Ничего такого, но все отчего-то были уверены, что Мартин Шефнер вот-вот женится на племяннице барона Гревеница. Я старался не верить глупым сплетням. Думал, что знаю, какая ты. Что ты не позволишь ему запудрить тебе мозги. А теперь ты возвращаешься со встречи с моим дядей, и я вижу, что все твои мысли заняты только им.

— Ты собираешься обвинять меня в чем-то? Дерзай, — произнесла устало. — Расскажи, как долго и преданно ты меня любил, а я в итоге не оправдала твоих надежд.

— Нет! — яростный голос Петера прозвучал слишком громко. Он сказал уже тише: — Нет. Я понимаю, ты никогда ничего не обещала мне. Это были мои иллюзии. Иллюзии о том, что когда-нибудь ты ответишь на мои чувства взаимностью. Я расстался с ними. Едва ли тебе интересно это, но мы с Мартой снова вместе.

— Даже так? — Я нахмурилась. — В этот раз все серьезно? Мне не нравится, что ты играешь с ее чувствами.

— В этот раз серьезно, — подтвердил Петер. — Полагаю, на зимние праздники я поеду к родителям Марты, чтобы просить ее руки.

— Ты любишь ее?

— Нет. Боюсь, моя одержимость тобой так и не прошла окончательно, — с кривоватой улыбкой ответил Петер. — Но она любит меня. На самом деле любит, так, как никто никогда не любил. И поскольку я сам долгое время был на ее месте, то не могу не ценить.

— Тогда зачем все это? Зачем ты вмешиваешься в то, что происходит между мной и твоим дядей?

— Потому что ты важна для меня. Потому что я твой друг и потому что я знаю своего дядю. Он может быть весьма убедителен и очарователен, когда хочет. Но также он весьма искусен в том, чтобы использовать и обманывать людей ради своих целей.

— Ты хочешь убедить меня в том, что у него только прагматичный интерес ко мне?

Петер запустил пальцы в свою густую шевелюру, будто пытаясь избавиться от головной боли.

— Не обязательно. Он на самом деле мог… заинтересоваться именно тобой. Но это делает все еще хуже.

— Для кого хуже? — устало спросила я.

— Думаешь, это пустая ревность? Ты ошибаешься. Просто я знаю, что к своим близким он может быть более жесток, чем к чужим людям. Мне было двенадцать, когда я стал жить с дядей. Сначала я радовался, что избавился от опеки других родственников, но радость была недолгой.

Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 116