Восстание короля (ЛП) - Сальваторе Роберт Энтони

Дворф указал на затянутое небо.

— Услышал, что что-то плохое творится в Серебряных Пределах, — сказал он. — Приехал, чтобы посмотреть, что к чему, для моих старых друзей, Боевых Молотов.

— Твои друзья не очень ценятся в Несме, — сказала женщина.

— Да, ты уже это показала.

— И не в Эверланде, — сказал другой. — Или Сандабаре или Сильвермуне.

— Я слышал, — уверил Атрогейт, когда тот остановился.

— Полчища орков пришли из Державы Тёмной Стрелы, — сказала женщина.

Атрогейт кивнул, в то время как женщина продолжала, хотя ему уже всё было понятно. Он знал о старом соглашении в Ущелья Гарумна, даже прочитал его в Мифрил Халле на пьедестале, установленном на мосту через пропасть, которая дала соглашению своё имя. И таким образом, он не был удивлён, что те, кто хочет уйти от ответственности за спасение, оглянулись на век назад и указали на соглашение, как на причину для их текущих проблем.

— Ты не доберёшься до Мифрил Халла, — закончила женщина, и её слова встряхнули дворфа.

— Он осаждён великой армией орков, — объяснила она, — как Сандабар и Сильвермун. Нам до сих пор везло здесь в Несме, но появились слухи об отрядах орков, перемещающихся на севере отсюда. Мы можем скоро познать войну и осаду, дворф. Когда это начнётся… — она сделала паузу и кивнула подбородком на моргенштерны, шары которых качались позади него, закреплённые на спине.

— Да, в вашем распоряжении мои колотушки, — пообещал Атрогейт. — Лучше чем убивать троллей — только оставлять от орков тушки. Бха-ха-ха!

— Пойдём, — принял решение высокий парень из патруля. — Лорд Несме примет тебя, и мы дадим тебе задание.

— Задание? Ба, так я работаю за еду и кровать, не так ли?

— Ты возражаешь?

— Бха-ха-ха! — проревел Атрогейт, и махнул рукой, дав знак, что пойдёт следом.

12. Обманщик

Зубы. Только зубы. Большие зубы, острые зубы, блестящие зубы, смертельные зубы. Зубы и низкое рычание, грохочущее между ними. Зубы, которые могли убить его единственным укусом и рычание, обещающее, что монстр так и сделает.

Это длилось и длилось, казалось, бесконечно, но в этот момент ужаса и растерянности, жертва немного пришла в чувство, чтобы произнести одно слово.

Одно имя, что спасло его жизнь.

— Гвенвивар?

Зубы отступили, и хафлинг-обернувшийся-гоблином увидел красивую морду пантеры полностью.

Низкое рычание продолжалось, хотя теперь представлялось более заинтересованным, чем зловещим.

Реджис попытался медленно двинуть рукой, чтобы дотронуться до берета и рассеять иллюзию, но едва он начал шевелиться, как пантера зарычала и опустила огромную лапу на его локоть, мучительно прижав руку к земле.

— Гвен, — он сказал мягко и тихо. Затем хафлинг тяжело сглотнул, когда увидел лук, или вернее, когда острый конец стрелы прилагающейся к луку, оказался прямо перед его глазами.

— Дзирт, это — я. Реджис, — пропищал он.

Лук пропал и Гвенвивар отступила. Как только его рука освободилась, Реджис протянул её и похлопал по волшебному берету, отменив его волшебство. Прежде он всегда думал, что хорошо, что волшебство плотно закрепляет берет на его голове и он не свалится, даже когда его толкали, но в этом случае, он не был в этом уверен!

Когда он моргнул при изменении зрения, то увидел знакомую руку, протянутую к нему, чтобы помочь ему встать. Он схватил её и начал подниматься, но волна слабости и онемения не позволила ему, и он рухнул обратно.

Пантера ударила его сильнее, чем он предполагал.

Дзирт склонился над ним, с беспокойством осматривая его.

— Где? — спросил он.

— Мой бок и спина, — понял хафлинг, он потянулся и попытался подняться, несмотря на напряжение и боль.

Дроу поискал в сумке и достал маленький пузырёк. Он снял пробку большим пальцем и поднёс исцеляющее зелье — то, которое Реджис сам сварил и дал Дзирту — к губам Реджиса.

Хафлинг сразу же почувствовал себя лучше, когда тёплая жидкость влилась в него, и её волшебные целебные свойства быстро распространились. Он поднял одну руку, чтобы взять руку Дзирта, и на сей раз, ему удалось сесть.

— Нам нужно о многом поговорить, — объявил хафлинг.

— Ты присоединился к группе наших врагов, я полагаю?

— Я был в лагере, — объяснил Реджис. Он полез в карман жилета, вытянул скрученные пергаменты и вручил их Дзирту.

— Это — больше, чем группа бандитов или охотников, или даже диверсантов, — объяснил Реджис. — Бренор предсказал войну и, похоже, идёт прямо в её середину.

Дзирт сжал пергаменты — света было недостаточно, чтобы прочитать их, но он не собирался зажигать факел. Он встал и протянул руку хафлингу.

— Пойдём, — потребовал он и когда Реджис схватил его за руку, помог хафлингу подняться на ноги. — Давай найдём наших друзей.

— Не сейчас, — ответил Реджис. Он немного пошатывался, но уже чувствовал себя лучше и знал, что это пройдет.

— Наши друзья сейчас направляются в Несме, — сказал Дзирт.

— И орки тоже, — мрачно ответил Реджис. — И они достаточно многочисленны, чтобы легко наводнить этот город, даже если мы поможем защитникам.

Дзирт остановился и уставился на умного шпиона-хафлинга.

— Ты пойдёшь со мной, — объяснил Реджис под его взглядом. — У меня есть идея.

Хафлинг криво ухмылялся, объясняя план. В переписке в общих чертах обрисовывалось трехчастное нападение на Несме и в лагере, в который вошёл Реджис, была западная атакующая группа — и очевидно, и тех трёх групп она первая заняла позицию для удара. Приказы требовали, проявить сдержанность и терпение, и наконец, скоординированной атакой оказать давление на Несме с трёх сторонах одновременно.

Приказы явно шли от тёмного эльфа.

Возможно, тёмный эльф мог изменить эти приказы.

Атрогейт сидел у передней стены Факела, в шумном общем зале таверны и гостиницы на юго-западе Несме, от которой шла лестница прямо к южному парапету городской стены. Несмерцы собирались здесь в больших количествах, чтобы выпить, поесть и поделиться непристойными и смелыми рассказами. Шум такого веселья и привлёк Атрогейта, пока он ждал аудиенции у главы города, и он не был разочарован когда, войдя, увидел табличку, предписывающую держать оружие в одной руке и выпивку в другой.

И в случае призыва к оружию: «Проглотить напиток и бежать на лестницу».

У основания широкой лестницы стоял заполненный факелами большой короб, и огонь всегда горел на площадке перед стеной, как раз перед выходом.

К парапетам шли вооружёнными, и к тому же таким оружием, которого ненавистная угроза Эвермура боялась больше всего — огнём.

Да, Атрогейту понравился дух этого места, прекрасная смесь пьянки и сражения. Почти как если бы его спроектировал дворф!

Он сел у окна, глядя на улицу и жизнь Несме, большого города с тремя тысячами выносливых душ, преуспевающий, несмотря на соседство с Эвермуром, так как служил воротами на запад для торговцев Луруара. Почти все товары шли на запад, и почти всё приходящее с запада, из Мирабара, Глубоководья и Лускана, проходило через рынки Несме.

Но в последнее время, с марша Королевства Много-стрел, торговля под неестественно тёмными небесами Луруара стала редкой.

За пустой дорогой, Атрогейт видел западные ворота. Он поднёс хлеб ко рту и откусил больший кусок, затем протолкнул его большим глотком эля. Потом ударил пивной кружкой по столу и наклонился вперёд, когда заметил волнение у тех ворот.

Ворота раскрылись и в город вкатился фургон.

Рот Атрогейта открылся и полусжёванный хлеб выпал, а старый дворф понял тогда настоящую причину, по которой Джарлакс послал его в Несме — и той причиной была не проблемах с рынком, как Джарлакс сказал, о нет!

Он увидел их, оживших Компаньонов Халла. Он услышал об их воскресении ещё в Лускане от Бениаго, но реальность была ошеломительней.

И вот они тут, Бренор и Кэтти-бри, а огромный варвар, сидящий около них, должно быть Вульфгар из Долины Ледяного Ветра.