Две Войны (СИ) - Сапожников Борис Владимирович

- Теперь становится ясно, зачем демонам нужно было убивать эльфийского пророка, - произнес Эмри. - Маркварт готовился к "коронации" и знал, что после победы над нежитью, а в том, что эльфам с нашей помощью удастся отразить атаку немертвых тварей принц не сомневался, мы вполне можем потребовать от Старшего народа помощи, как только он проявит свою истинную сущность. Мы бы так и сделали, а с еще одной совместной имперско-эльфийской армией ему не совладать. Теперь же мы предоставлены сами себе, эльфы никак не могли простить нам смерти их пророка.

- Расчетливая тварь, - процедил сенешаль.

- Как бы то ни было, - прервал его отец Гуго, - что-то делать надо. Отец Марк прав, на счету каждая минута. В будущем она может обернуться сотнями человеческих жизней. Я считаю, что к могиле графа Роланда надо отправить людей. Небольшого отряда, думаю, вполне хватит.

- И кто же станет во главе? - спросил фон Руйтер.

У меня неприятно засосало под ложечкой.

- Граф Эмри д'Абиссел славный рыцарь, не раз доказавший свою верность империи и Вере, - сказал отец Гуго. - Лучшего человека нам не найти.

Сердце так и ухнуло в пятки. Кто отправиться в эту экспедицию вместе с Эмри, я уже знал. И то, что я только вернулся из Эльфийских лесов и раны мои зажили еще не до конца, волновать графа не будет ни в малейшей степени. Оставалось лишь ругаться про себя. Никакого желания отправляться в Иберийскую марку и лезть в разоренную могилу бывшего сэра у меня не было. Однако моего мнения никто спрашивать не собирался.

Весна в Билефелии поздняя, но когда она наступает, все вместе с небом начинают плакать горючими слезами. Сюда энеанцы своих дорог проложить не успели - или не захотели - поэтому с наступлением тепла, от них оставались направления, больше похожие на реки грязи. Немного радовало лишь то, что едем мы на юг, где есть мощеные дороги, да и вообще климат значительно мягче. Там уже вовсю светит солнце и не мощеные дороги к нашему приезду должны просохнуть. Если, конечно, не зарядят дожди, а они в Аквинии, увы, далеко не редкое явление.

Я в очередной раз попытался принять более удобную позу в седле. Так чтобы и зад не вопиял, ни полузажившие раны не болели. Последние недели мы почти безостановочно двигались на юг, постепенно слегка забирая к западу, выдерживая направление на Иберийскую марку, меняя лошадей на постоялых дворах - вновь сыграл роль знак императорского посланца, выданный Эмри сенешалем - и останавливались лишь для ночлега, да и то бывало через несколько часов после захода солнца. Такими темпами, к концу первой же недели я проклял все на свете и был готов даже вызвать на дуэль Эмри, чтобы или погибнуть, или вернуться в Аахен для трибунала, а там хоть в соляные рудники, хоть на плаху. Лишь бы только не тащиться по раскисшей дороге где лошади ходят по самые бабки в грязи.

- Как-то тихо все, - сказал Эмри, перебирая поводья. - Похоже на ту инспекцию.

Мы оба отлично понимали о какой именно инспекции говорит граф.

- Пустых городов мы не находим и на том спасибо, - отмахнулся я, стараясь думать только о дне насущном и не проводить неприятных параллелей.

- Интересно, - продолжал разговор ни о чем д'Абиссел, - все же, почему отец Гуго именно меня? У тебя куда больше опыта в обращении с разного рода нечистью и нежитью.

- После экспедиции в Эльфийские леса клирики считают меня не слишком надежным. Кляузы отца Фиорентино, думаю, они восприняли весьма серьезно, а в том, что он их строчил горами, я не сомневаюсь ни на миг. Я ведь обошелся с ним довольно жестоко и даже пригрозил петлей. Да и сама смерть его для клириков, как я понял, весьма подозрительное дело, сам знаешь, меня не один и не два раза допрашивали, правда без особого пристрастия.

- Поэтому я поспешил вытащить тебя из столицы, - заметил Эмри, - как, собственно, и в прошлый раз.

- Да прекрати ты напоминать мне о прошлой поездке по стране! - вспылил я. - Неприятности на наши головы накличешь.

- В тот раз этим занимался ты, - похоже, Эмри от скуки решил поцеплять меня почве прошлогодней инспекции, - вспоминал бабушкины сказки про нечисть и нежить, а они возьми да оживи.

- Да-да, - я припомнил эпизод, который Эмри не любил вспоминать, - и почти сразу после этого ты лишился своей роскошной шевелюры и бороды.

Граф глухо зарычал в основательно отросшую с тех пор бороду и прекратил подначивать меня. И потянулись своим чередом мили и мили зеленой, как болото, тоски.

- И вправду, - кивнул священник, - разорили. Мы даже не знаем кто. Явились среди ночи, вроде творили колдовские обряды какие-то... Я в них не разбираюсь, сами понимаете. А потом ушли.

- Изгоняющие Искушение были? - коротко поинтересовался Эмри.

- Как не быть, были, - закивал клирик, побледнев, как обычно, воспоминания о визите баалоборцев не вызывали положительных эмоций. - Осмотрели всю гробницу, излазили сверху донизу, говорили о чем-то, но я не слышал о чем. Меня они в свою комнату, что на нашем постоялом дворе заняли, только вызывали.

- А меч они из гробницы не выносили? - не вытерпел словоизлияния священника я.

- Это вы про Дюрандаль, господин? Нет. Его с Изгоняющими Искушение не было, не забирали они его. Наши-то люди, когда те уехали и улеглось все, там порядок наводили, следы обрядов поганых убирали и вообще. Так вот, Дюрандаль они обратно в гроб положили, хотя тела графа там не было.

- Ясно, - кивнул Эмри. - Спасибо вам, отче. Вы очень помогли нам.

Мы покинули дом священника и отправились к нашим лошадям, привязанным во дворе. Этот городок, расположенный неподалеку от могилы графа Роланда, мы посетили исключительно ради сбора информации. Ночевать мы собирались уже в Кастилии - столице Иберийской марки, приехать куда должны были уже с Дюрандалем.

- В могилу графа я пойду один, - безапелляционно заявил я, когда мы подъезжали к гробнице Роланда. - Я был с ним в минуту смерти и смерти окончательной.

- Никто не спорит с тобой, - положил мне руку на плечо граф Эмри.

Мы подъехали к громадному кургану, окруженному могильными камнями. Ворота, некогда окованные медью и украшенные золотом, лежали на земле, местные своими силами не смогли поставить их на место. Я спрыгнул с седла рядом с ними и зашагал внутрь. Никто не последовал за мной, как я того и хотел. Я шагал на свет свечей, окружавших открытый гроб, где когда-то покоилось тело моего бывшего сэра. Из-за высоких краев я не мог видеть пуст гроб или нет, поэтому мне казалось, не смотря ни на что, граф все так же лежит там, на груди его покоится украшенный серебром рог, Олифант, а руки сложены на Дюрандале в ножнах. И все же, это были лишь иллюзии, хотя рог и меч были на месте, но самого графа там не было. Конечно же, его не могло быть, я сам разрубил его на несколько частей в тысячах миль отсюда, в Эльфийских лесах.

Я положил руку на длинный клинок Дюрандаля, заключенный в кожаные, украшенные серебром, ножны. Всегда удивлялся, как граф умудрялся размахивать такой громадиной - шесть с половиной футов стали клинка и десять дюймов рукоятки - одной рукой. Роланд орудовал им и как копьем, и как мечом, с одинаковой легкостью. Сколько же он должен весить?

Молчаливо попросив прощения у графа, я взял меч двумя руками, однако он оказался удивительно легким, хотя я своими глазами видел, как он с легкостью рубит доспехи и тела врагов. Правой рукой я вынул Дюрандаль из ножен и сделал пару пробных выпадов - баланс идеален, иного я и не ожидал.

- Славный меч, - раздался у меня из-за спины голос. - Можно даже сказать великолепный.

Я коротко обернулся, рефлекторно перехватив Дюрандаль двумя руками и встав в боевую стойку. Передо мной стоял классический демон Долины мук - красная шкура, жуткая морда, украшенная рогами и клыками, мускулистое тело, частично прикрытое доспехами, здоровенный меч с черным клинком на плече и длинный хвост, щелкающий за спиной. Демон усмехнулся, подняв руки словно сдаваясь.