Охотница. Яд невинного цветка (СИ) - Нова Алена

* * *

Когда вам мешают спать, что вы делаете? Лично я хочу убивать. Жестоко и хладнокровно.

Громкая музыка и пьяный смех, доносившиеся из дома Князева, вот уже два часа не давали покоя. Я пыталась абстрагироваться от этих звуков путём прибавления громкости в наушниках, но, по-моему, даже музыканты, чьим творчеством я хотела заглушить этот ужас, были в шоке, и их песни не могли справиться с поставленной задачей. Я на самом деле хотела уснуть, тем более, глаза сами призывали меня к этому действу, предательски закрываясь, но оборотень решил именно в это время начать праздновать свой День рождения.

На часах без четверти полночь, а веселье у соседушки в самом разгаре – что тут можно сделать? Звонить в полицию, чтобы прислали отряд? А есть ли смысл, если у родственника парня, по словам друзей, связи покруче, чем у моего брата? Не прокатит.

Через некоторое время я снова пыталась начать читать книги, но как тут можно вообще на чём-то сосредоточиться, когда совсем рядом натуральный фестиваль алкоголя?..

Спустя ещё полчаса на мой телефон стали поступать странные звонки. Первые пару раз кто-то (интересно, кто же это мог быть?) просто молчал в трубку, а потом сбрасывал. Когда я, не выдержав, произнесла фразу, за которую мне до сих пор было стыдно, и звучала она примерно, как «выплюнь хрен – скажи словечко», только менее цензурно, кто-то на том конце провода сильно закашлялся. По прошествии ещё получаса мне опять позвонили, но на этот раз нетрезвый голос со всей серьёзностью поинтересовался:

─ Девушка…ик! Скажите, а стадо оленей рядом нигде не…ик пробегало?

─ А ты отстал что ли? ─ прорычала я в трубку, после чего раздался такой гомерический хохот толпы нетрезвых парней, что у меня не осталось сомнений, чьей гениальнейшей идеей был весь этот спектакль. ─ Князев, ты труп!

Я сбросила вызов, всерьёз задумавшись над тем, что мой номер телефона висит где-то в общественном месте, и все, кому не лень, просто могут позвонить мне в любое время в поисках развлечения, начиная с Мастера и заканчивая всякими оборотнями. Нет, надо что-то с этим делать…

Какой Дьявол и куда меня укусил, я не знала, иначе как объяснить следующий мой поступок? Забыв обо всём на свете, включая собственные страхи, я выудила из шкафа первую попавшуюся одежду, на проверку оказавшуюся обычным белым платьем, поверх которого я быстро напялила свой кардиган, а потом кое-как зашнуровала кеды, и отправилась на разборки с пьяным оборотнем. Логика? Здравый смысл? Рациональное мышление? Не, не слышали. Внутренний Халк хотел крушить и ломать, желательно чьи-то кости. Желательно в мелкий порошок.

Я уже почти слышала звук вывихнутой челюсти, предвкушая его, как самый дорогой подарок, который я подарю однокласснику, когда вышла из затихшего дома. Меня словно притягивала улица, я должна была выйти, будто ночной воздух наполнился чем-то дурманящим, и противостоять этому чувству я оказалась не в силах. Спустившись с крыльца на лужайку, я сделала пару уверенных шагов по направлению соседского дома, а затем меня остановил внутренний голос, спросивший: «А тебе не кажется, что это плохая идея, и тебя попросту выманивают? Ну же, идиотка, вернись в дом, пока с тобой опять ничего не случилось!»

Но когда эта здравая мысль оформилась, было уже слишком поздно. Дурман в воздухе стал чересчур концентрированным, чтобы бороться с ним, и мои ноги понесли меня быстрее – к калитке, где заканчивались кусты боярышника, а с ними и защитная граница. Перед глазами всё поплыло, голова закружилась так, как никогда не кружилась даже после крепкого алкоголя, и я рухнула на колени прямо в проходе. Опираясь ладонями о землю, я изо всех сил старалась держаться в сознании, но темнота накрывала с головой, как утренний туман, спустившийся на спящий лес, и убежать от этой темноты я была уже неспособна. Оставаясь ещё в сознании, когда падала, я успела увидеть чьи-то ноги в дорогих ботинках, а затем мои глаза закрылись окончательно, и я погрузилась в неизвестность, чтобы очнуться в совершенно незнакомом месте.

Голова гудела, будто по ней пару раз треснули кувалдой, а общее состояние можно было обозначить, как «еле живая», что, впрочем, не помешало приподняться и осмотреться. Я в одном платье лежала на старом, обшарпанном диване, из которого в некоторых местах неприветливо торчали пружины, и в огне сотен зажжённых свечей я без труда могла разглядеть остальную обстановку этого места. Внутри огромная комната пусть и не точно, но определённо напоминала о том старом доме из моего далёкого прошлого, глядя на меня глазами-стенами с ободранными обоями, потолком с облетевшей побелкой и сломанными люстрами, да поскрипывающими половицами наполовину истлевших досок.

Звук шагов отдался похоронным маршем в сердце и ушах, и я, принимая свою участь, как приговорённый к смертной казни заключённый, подняла голову навстречу палачу. По старой, жутковато-скрипучей лестнице спускался тот, кого я никогда в своей жизни больше не хотела бы видеть. Насвистывая знакомый мне мотив, он, не торопясь, вышагивал, ступенька за ступенькой, как в моём детстве наслаждаясь звуком постепенно нарастающего пульса и сбивающегося дыхания, а я краем сознания отмечала, что Роланд ничуть не изменился – разве, что безумие во взгляде прослеживалось намного отчётливей.

Как и всегда, в безупречно отглаженном костюме, с забранными в идеальный низкий хвост волосами, он шагнул с последней ступеньки, подходя к дивану, где лежала я, улыбнулся, как лучшей подруге и произнёс:

─ Ну здравствуй, моя Вишенка. Я т-а-ак скучал!

Нет! Нет, это просто сон… Кошмар, который снова мучает… Разбудите же меня кто-нибудь!

_______________________________________

Следующая прода через пару дней)

Глава 21

Кто-то однажды сказал, что нам дана эта жизнь, потому что мы в состоянии её прожить. Хотела бы я взглянуть на этого философа, если бы у него были такие же проблемы, как у меня сейчас. Вжавшись в спинку дивана, не беспокоясь, что острые пружины проткнут мою кожу, я смотрела в красные рубины глаз монстра и понятия не имела, как реагировать и что говорить. Я столько раз представляла нашу с ним встречу, и в эти моменты я всегда была сильной, легко побеждала свои страхи, но меня точно не брала такая оторопь, как сейчас.

─ Что же ты, Вишенка? Не рада мне? ─ подойдя ближе, спросил мужчина, по-птичьи склонив голову. Ненавижу этот его жест. До смерти ненавижу!

Язык словно одеревенел и прилип к нёбу, но я всё же нашла в себе силы ответить:

─ Просто счастлива.

─ Ты не представляешь, какярад! ─ он вновь безумно улыбнулся. ─ Я так ждал, что мы увидимся, что по началу даже не знал, какой подарок тебе сделать. Но потом подумал, что будет весело, если я приведу ещё кого-нибудь! ─ вампир хлопнул ладонями, и по лестнице в этот момент спустилась девушка – она была такого же телосложения, как я, и волосы её имели похожий со мной оттенок. Хрупкая и тоненькая, в белом лёгком платье, словно кукла-марионетка, она совершенно не сопротивлялась и делала то, что ей говорит кукловод, дёргающий за верёвочки. Роланд дождался, когда пленница спустится и вложит свою маленькую ладонь в его протянутую руку, а затем стремительным движением прижал девушку к себе спиной. Пустой взгляд серо-зелёных глаз смотрел перед собой, и вампир, выпустив острые лезвия клыков, бережно убрал тугие непослушные кудри её волос с шеи, глядя прямо на меня:

─ Смотри, она прямо, как ты. Повеселимся?

Осознавать, что чужая жизнь буквально зависит от тебя, было жутко, но я могла предложить равноценный обмен. И пусть страх нарастал с каждым ударом сердца, я не могла позволить пострадать ещё кому-то.

─ Отпусти её, ─ попросила я. ─ Тебе нужна моя кровь? Хорошо, бери. Только пусть она уйдёт домой! Пожалуйста. Я сделаю, всё, что скажешь, ─ добавила я уже едва слышно. Нельзя обещать такого монстру, но это был мой осознанный выбор.