Нити зла - Вудинг Крис

— А мне нет, — холодно сказал Аван. — Приливы и отливы продолжаются, но рыба в море болеет и портится, а за эту рыбу куплено то, что ты съел и выпил. Мои рыбаки начали оставлять для себя часть улова. Хотят уберечь свои семьи от голода. И крадут у меня. — Он посмотрел из-под полуопущенных век на отдаленные утесы в восточной части залива, на неширокую, зазубренную полосу темно-синего цвета. — Легко притворяться, что все в порядке. Но это идиотизм.

— Зачем такая суровость, Аван? — Гриджай немного расстроился, что его соратник не разделяет радужного мировидения. — О боги, ты отлично умеешь портить людям настроение.

— Не вижу, чему тут можно радоваться.

— В таком случае, ты не видишь, какие возможности дает нам этот голод. Нет воина сильнее, чем человек, сражающийся за свою жизнь и жизнь своих близких. Им всем нужен тот, который объединил бы их. И этот человек — я! — Он неловко поднял кубок и расплескал немного вина на балконные плиты.

— Вон Бэракесса. — Аван лениво указал на яркую точку, которая выходила из бухты и лавировала между рыбацкими суденышками.

Гриджай прикрыл глаза ладонью, чтобы солнце не било в глаза, и посмотрел вниз.

— Ты ей доверяешь? — спросил он.

Аван медленно кивнул.

— Она будет с нами, когда придет время.

Послеобеденная встреча прошла хорошо. Эмира, юная Бэракесса из рода Зирис, посетила их по собственной инициативе. Они говорили о разных вещах: об угрозе голода, об императоре, о бедственном положении ее собственных людей. А еще она мягко поинтересовалась, не намерен ли род Керестин претендовать на престол. И не понадобится ли помощь рода Зирис, если так случится…

В империи всегда играли в такие игры. Семьи поддерживали друг друга в надежде, что тот, на чьей стороне они выступают, получит власть и, в свою очередь, возвысит союзников. Когда несостоятельность Моса стала очевидной, а единственной альтернативой ему оказался Керестин, благородные семейства начали стягиваться под знамя Гриджая. Ему даже не нужно было их призывать. Его правая рука — Колай, и он — сильный лидер. Мощь всей империи сама стекалась к нему.

Но оставалась проблема численного превосходства армии императора. На его стороне ткачи, под его командованием — императорские войска. С такой армией он почти непобедим.

Силы Керестин подорвала предыдущая компания, а Бэтик вошел в Аксеками, не встретив никакого сопротивления, и могущество его только выросло с тех пор. Даже при поддержке большинства благородных семей Гриджай готовился к опасному мероприятию. Однажды он уже потерпел поражение у стен Аксеками и сейчас должен быть абсолютно уверен в своих силах, прежде чем предпримет новый поход.

Аван сегодня помог ему решить проблему.

— У меня новый друг, — бросил он утром, когда они прогуливались по родовому поместью. — Из приближенных к императору. Я связывался с ним не так давно.

— Новый друг? — Гриджай удивленно поднял бровь.

— Этот человек говорит, что очень скоро что-то произойдет. И мы должны быть готовы.

— Готовы?

— Нужно собрать наших союзников, чтобы войти в Аксеками в течение дня.

— Дня? Невозможно! Нам необходимо всех оповестить заранее и собрать их здесь.

— В таком случае стоит этим заняться. Нам дадут знак. По этому сигналу мы должны действовать быстро и к тому же подготовить наших союзников.

Гриджай сдвинул пурпурный шлем на макушку.

— Эта идея не вызывает у меня особого доверия, Аван. Скажи хотя бы, кто твой друг.

— Какр. Личный ткач императора.

Глава 18

— Кайку, пора, — сказал Джугай.

Тьма сгущалась. Приближающаяся ночь выкрасила край неба лиловым. Закат уже догорел. Тусклые, призрачные звезды усеяли плотное, как одеяло, небо, и между ними сиял половинчатый лик Иридимы. Обычный для ранней осени жаркий день сменился теплой ночью. Легкий ветерок развеял духоту вечера.

Они наконец-то нашли барьер ткачей, подобравшись вплотную к тайне, ради открытия которой пересекли Разлом.

Номору заявила, что они приближаются к месту, где она в прошлый раз сбилась с пути. Через час они вернулись в ту же точку, хотя непрестанно двигались на запад. Кроме того, чувства Кайку обострились. Она знала наверняка, где пролегает барьер, и где их развернуло назад. Ей приходилось прикладывать массу усилий, чтобы сдерживать кану в этих местах. Она не собиралась пересекать границу без помощи отцовской маски.

На несколько часов четверо путников укрылись в лощине, чтобы дождаться наступления ночи. Кайку провела все это время, сидя под деревом с маской в руках. Хитрое красно-черное лицо с вожделением смотрело на нее пустыми глазницами. Когда Джугай заговорил с ней, она не сразу услышала. Ему пришлось потрясти ее за руку. Кайку резанула раздраженным взглядом, потом смягчилась и благодарно улыбнулась. На лице Джугая отразилось мгновенное колебание, а потом он ушел.

Для Кайку время словно повернуло вспять. Мысли ее обратились к моменту, когда умирающий Джугай лежал посреди угрюмого болота, а она сражалась с попавшим в его кровь ядом демона. Короткая схватка запечатлелась в памяти навсегда и во всех деталях, и сейчас она поймала себя на том, что торжествующая улыбка растягивает ее губы. Настроение улучшилось, но тут взгляд ее упал на Джугая, и улыбка поблекла.

С момента пробуждения он казался немного другим. Будучи внутри него, Кайку почувствовала что-то. Легкий намек на нечто темное и невероятно уродливое в нем. Это нечто было сокрыто очень глубоко и проступило только тогда, когда вырвалось из-под оков сознания. Кайку смотрела на друга и не до конца его понимала.

А Джугай старался не замечать устремленного ему в спину взгляда. Столкновение с демонами сильно повлияло на него, это точно. Близость смерти напомнила ему о прошлой жизни — до Либера Драмах. О днях крови, кривых клинков и драк. Он теребил грязную повязку на лбу, талисман из тех времен, которые отчаянно пытался забыть — и не мог.

Джугай отвлекся от своих мыслей, когда его спутники поднялись и стали готовиться к пересечению барьера. Переход через Разлом никому не показался легким, но каждый знал — дальше будет только хуже.

— А это сработает? — с сомнением поинтересовалась Номору, глядя на маску в руках Кайку.

— Скоро узнаем, — ответила Кайку и надела ее.

И как будто вернулась домой после долгого отсутствия — страшновато. Маска согревалась от тепла ее кожи и словно подстраивалась под почти незаметные изменения, произошедшие с ее лицом с момента последнего контакта. Ей стало покойно и уютно, как бывало в детстве, когда она, будучи совсем малюткой, дремала на коленях отца. Она слышала успокаивающий шепот Руито. Фантом его памяти коснулся ее, и слезы навернулись на глаза.

Она смахнула их. Маска напоминала ее отца, потому что похитила у него какие-то мысли и часть личности за то время, пока он носил ее. Его убили из-за этого куска дерева. Маски очень жестоки, они вытягивают жизнь в обмен на силу, которую дают. Носящий становится зависимым от нее и уже не может жить без маски. А потом превращается в ткущего. Нельзя забывать об этом. «О духи, а что случится, если сестра Красного ордена станет ткущей?»

— У тебя дурацкий вид, — абсолютно серьезно сказала Номору. — Для чего она?

Кайку одарила ее презрительным взглядом. Странно, но она не чувствовала себя нелепо — скорее, наоборот, маска добавляла ей внушительности, значимости. Они идеально подходили друг другу.

— Она для того, чтобы провести нас через барьер, где тебе это будет не под силу, — бросила Кайку. — Пошли быстрее. Не хочу носить эту штуку ни секундой дольше, чем надо.

Когда они продолжили путь, Кайку подумала, что эти слова невероятно фальшивы. Она произнесла их потому, что так полагалось, а не потому, что она действительно так думала.

Они подошли к барьеру, когда последний свет погас на небе. Медленно пробираясь поверху между двумя каменными гребнями, Кайку почувствовала, что маска на ее лице нагревается.