Нити судьбы (СИ) - Королькова Наталья

Поспешно надев на запястье браслет, позволила себе сделать несколько глубоких вздохов, после чего вопросительно посмотрела на Рика. Мне было важно узнать его мнение.

— Хорошо, что у нас хотя бы надежда осталась. А вообще мощно, даже меня проняло.

Мне было приятно услышать похвалу в свой адрес, тем более от Энрике, на которого было весьма сложно угодить. За этот вечер Фелиция спела лишь несколько грустных, протяжных песен, а в остальное время звучала лишь музыка, то плавная и спокойная, то громкая и тревожная.

— Что ты сидишь? Давай, поднимайся, надо поторопиться, пока все те, кто расположился над нами, не спустились, а то нам, как и в прошлый раз не хватит места в магической комнате, — громким шепотом произнес мужчина, который находился недалеко от нас.

— Ты уже знаешь, с чего начнешь? — спросила у Рика.

— Да, — парень не глядя на меня едва заметно кивнул головой.

— Как думаешь, может нам сцену поставить здесь, в зале? А то ведь в магической комнате и десятой части тех, кто находится сейчас здесь не поместятся. Да и давки хотелось бы избежать.

— Мне все равно. Элла, а ты что сцену и магический проигрыватель самостоятельно переместить в ресторан сможешь? — Наконец-то я целиком и полностью завладела вниманием Рика.

Когда я сегодня показывала представление, я чувствовала, как во мне что-то меняется, что умирая и возрождаясь, я с каждым разом становилась все сильнее, и сейчас мне казалось, что я могу если не все, то многое.

Заблокировав двери, к которым потянулись самые расторопные посетители, я сделала углубление в противоположной от меня стене, туда и перенесла сцену, а еще поставила огромные экраны, которые в увеличенном размере будут показывать то, что происходит на сцене. Как ни странно, у меня получилось это сделать с первой же попытки.

Посетители "Золотого дракона", те, кто поднялся, и покинули свои места, поспешили на них вернуться.

— Иди к двери, я уже наложила на тебя заклинание отвода глаз, тебя никто не увидит, — прошептала на ухо Рику. — Через пять минут начнем. Идешь от двери к сцене, и помни про глаза, — напомнила ему.

Рик направился к выходу, а я только сейчас вспомнила, что совершенно забыла о микрофоне для Рика. Мысленный посыл, короткое заклинание и теперь у Энрике на воротнике должен был появиться микрофон. Немного подумав поставила колонки по всему периметру зала, после чего, разом отключила в огромном помещении всю подсветку, направив сверху на сцену яркий поток света. Теперь мне оставалось лишь сменить себе платье с короткого красного, на длинное с тоненькими бретельками темно-синее. После чего я себе еще и расшитое жемчугом болеро создала.

Зазвучала музыка, и свет от сцены побежал по узкой дорожке, прямиком к двери. Добежав до ног Рика, свет замер, словно приглашая парня пройтись по нему. И Энрике принял приглашение, ступив на светлую дорожку, он начал петь. Его бархатный чарующий голос ласкал слух, пробуждал чувства и звал за собой. Давненько я не слышала, как Рик поет и уже успела позабыть какой у него потрясающий голос.

Энрике пел о том, что по долгу службы был вынужден на несколько лет покинуть родную планету. И вот он вернулся и решил пройтись по знакомым местам. Военная форма шла ему, предавая парню мужественности, а в купе с очарованием и шармом Энрике, который пел о потерянной любви, хотелось бросить все и пойти вслед за ним, в надежде стать его единственной.

Позволив себе послушать две песни, решила, что настал мой выход. Приглушив над Риком яркий свет, направила освещение на себя. Зазвучала музыка и я неспешно, идя между столиками, не глядя на Энрике, направилась в центр зала. Я шла и вспоминала свою первую любовь, которая, увы, больше не вернется. Пела о том, что у меня настал новый жизненный виток, но внезапно накатила ностальгия и я решила прогуляться, по тем местам, где когда-то была счастлива.

Дойдя до края сцены, я стала на нее подниматься. Песня закончилась и я, вскинув голову, встретилась взглядом с Энрике. Какое-то время мы в полной тишине стояли и смотрели друг на друга, а потом Рик стал петь, что рад встрече, что он всегда помнил меня и не забывал. Я вроде как тоже рада ему, но все же держусь на расстоянии.

Несколько песен и вот уже Энрике признается мне в любви, а я объясняю ему, что нет дороги назад, что он ничего не сказав исчез и я устав его ждать и надеяться встретила другого и что уже скоро мы с ним будем парой.

Рик просил у меня прощение за то, что несколько лет он пытался сбежать от своих чувств, что пытался спрятаться от них, но от себя не убежать и что он теперь не мыслит жизни без меня.

Исполняя одну за другой песни, мы смотрели друг другу в глаза. Вначале было сложно, а потом словно все исчезло. Остались только он, я и наши с ним чувства.

Я мучила Рика и мучилась сама, то давая нам с ним надежду, то забирая ее, вспоминая о том, что я уже дала слово другому. Энрике звал меня, умолял, обещал, и клялся в любви. Он был готов бросить к моим ногам весь мир, а я, то подавшись порыву, подходила к нему близко-близко, исполняя песню о том, что все еще люблю его, то вдруг вспоминала о другом, которому дала обещание и которого я тоже любила, пусть и не так сильно и безоглядно как Рика, но все же я не могла обмануть его и предать.

Энрике пел чувственную песню о любви, умоляя меня остаться с ним, оставить все и убежать, убежать туда, где нас никто не знает, и где мы с ним будем счастливы.

Нас разделяло всего лишь несколько сантиметров. В какой-то момент Энрике, положив ко мне на плечо руку, стал медленно стягивать с меня болеро. Он делал это чувственно и медленно, под длинную протяжную песню, постепенно оголяя мое плечо и руку. Слегка поведя вторым плечом, я помогла ему избавиться от ставшей ненужной части одежды. Теперь его рука медленно заскользила вверх по моей обнажившейся руке, задержалась на плече, провела по шее, и на последних аккордах зарылась в волосах, притягивая мою голову так, что наши с ним губы практически соприкоснулись.

Звучит музыка и на моих губах грустная извиняющаяся улыбка, потому что я намерена отказать ему и уже делаю от него шаг назад, и именно в этот момент Энрике опуская руку, выдергивает из моих волос, шпильку, благодаря которой собственно прическа и держалась.

Волосы темной рекой упали на плечи, а я, делая от Энрике еще один шаг запела. Я пела о болезни под названием любовь, пела о любви, которая может поразить любого, и что не каждый решается окунуться в нее с головой, предпочитая душевное спокойствие и обряд единения по соглашению. Я пела так, что у меня самой разрывалась душа на части, между страстью и долгом, я выбрала долг.

Отойдя к самому краю сцены, я замолчала, глядя на Энрике и видя в его глазах боль, почувствовала, как по щеке потекла одинокая слезинка. Решив, что больше не буду петь, я скинула с себя микрофон, тем самым ставя в своем выступлении точку.

Около минуты мы с Энрике глядя друг на друга простояли в тишине, а потом он запел. Он пел так, как никогда прежде, я и до этого с замиранием сердца слушала его медленные песни, но сегодня здесь на сцене он превзошел сам себя. Его душа кричала, глаза молили остаться, и я слышала каждый удар его сердца. С каждой новой песней голос Энрике становился все громче и пронзительней, он пел на разрыв голосовых связок, а по его щекам бежали слезы. Я тоже плакала, кусая губы и до боли сжимая пальцы в кулаки.

Каким бы большим или маленьким ни был актер, он живет и если надо умирает на сцене, раз за разом проживая жизни своих героев. Вот и мы с Энрике здесь и сейчас жили, и в данный момент Рик принадлежал только мне, он был мой, и я его любила, но в силу обстоятельств, мне пришлось затолкать свои чувства к нему глубоко-глубоко, но это не помогло. Душа рвалась на части, сердце тянуло к Рику, а мозг и чувство долга останавливали, не позволяя податься чувствам.

Зазвучала знакомая музыка, одна из тех после окончания которой Энрике бросался с отвесной скалы. Он никогда не знал, окликну ли я его, останавливая от рокового шага, или же дам ему разбиться. Я и сейчас не знала, как лучше поступить, знала лишь то, что эта песня заключительная и поэтому, перевернув перстень с перемещательным камнем в сторону ладони, я приготовилась в любую секунду на него надавить. Я решила вместе с Риком исчезнуть со сцены. Наше выступление заканчивалось, и необходимо было поставить в нем красивую точку.