Полые холмы. Жизнь Мерлина - Стюарт Мэри

Он опять не договорил, и опять они стали переглядываться, перешептываться, потом один из них вслух произнес:

— Да скажи ты ему толком, Кринас!

Кринас в третий раз начал сначала:

— Дело в том, сэр…

Он долго раскачивался и мялся, но в конце концов я все же услышал его рассказ, стоя у входа в пещеру в полукольце перепуганных воинов.

Оказалось, что они прибыли в Маридунум за два дня до того и выжидали случая подъехать к пещере никем не замеченными. У них был приказ открыто со мной в общение не вступать, чтобы другие соглядатаи, находящиеся, как подозревал король, где-нибудь поблизости, не вздумали подкараулить их на обратном пути и силой оружия отнять у них письмо, если я его им вручу для передачи королю.

— Ну и что же?

И вот нынче утром, продолжал Кринас, они углядели внизу возле кузницы мою кобылу, под седлом и свежеподкованную. Кузнец им на прямой вопрос ничего не ответил, и они заключили, что я нахожусь где-то в городе, занятый делами, покуда кузнец возится с моей лошадью. Тогда они решили, что если еще кто шпионит здесь за мной, то, наверно, тоже находится сейчас где-нибудь поблизости, в городе, воспользовались удобной минутой и поехали к пещере.

Он опять замолчал. Я чувствовал, что они пытаются в темноте угадать, как я воспринимаю этот рассказ. Но я молчал, и Кринас, сглотнув, продолжил.

То, что он рассказал дальше, звучало по крайней мере правдоподобно. Находясь в Маридунуме, они успели, как бы между прочим, разузнать дорогу в Брин Мирддин. Можно не сомневаться, что ответы на их расспросы люди щедро сдобрили рассказами о святости этих мест, о волшебном могуществе их обитателя. Окрестные жители очень гордились своим колдуном и, пересказывая мои подвиги, не скупились на красочные подробности. Поэтому мои гости подъехали к пещере уже несколько напуганные.

Пещера, как они и ожидали, оказалась пуста. На белом снежном покрове перед входом не было видно ничьих следов. Глубокая тишина встретила их среди холмов, только журчал, изливаясь, святой родник. Они зажгли факел и, остановясь у входа, заглянули внутрь пещеры; там было все прибрано, но пусто, зола в очаге остыла…

— И что же? — понудил я Кринаса, который снова умолк.

— Мы знали, что тебя там нет, господин, но у нас было такое чувство… Мы позвали, никто не ответил, а потом вдруг из темноты донесся какой-то шелест. Он словно бы шел из глубины пещеры, где находится твое ложе и светильник подле него…

— И вы вошли?

— Нет, сударь.

— И ничего не трогали?

— Нет. — Поспешно ответил он. — Мы… мы не посмели.

— Хорошо хоть так, — заметил я. — Что же дальше?

— Мы огляделись вокруг, но там никого не было. А звук не прекращался. Нам стало страшно. Мы наслушались разных историй… Один из нас сказал, что ты, может быть, подсматриваешь сейчас за нами, невидимый. Я велел ему не болтать вздора, но, по чести признаться, у меня все время было Такое чувство…

— Будто тебе смотрят в спину? Вполне понятно. Продолжай.

Он сглотнул.

— Мы опять крикнули. И тогда они вдруг вылетели из-под крыши. Целое облако летучих мышей.

В эту минуту нас прервали. Стилико доехал до терновых зарослей и обнаружил там привязанных чужих лошадей. Я услышал, как он закрыл в загоне наших и бросился со всех ног вверх по извилистой тропе. Вот он с кинжалом в руке, оскользаясь на полегшей траве, выскочил на поляну у входа в пещеру.

На бегу он что-то кричал. Лунный луч отсвечивал на длинном лезвии кинжала в низко опущенной и готовой разить руке. Солдаты, лязгнув мечами, разом обернулись ему навстречу. Но я растолкал их, сделал два быстрых шага вперед и успел остановить его, со всей силой сжав ему правое запястье.

— Не надо. Это люди короля. Убери.

Пришельцы тоже спрятали мечи. Я спросил:

— За тобой не было погони, Стилико?

Он мотнул головой. Его била дрожь. Раб не привычен к оружию, как сын свободного человека. Я только здесь, в Брин Мирддине, впервые позволил ему носить кинжал. Я выпустил его руку и обратился к Кринасу:

— Ты говорил про летучих мышей. Сдается мне, вы слишком много веры придаете людским россказням, Кринас. Если потревожишь летучих мышей, они и впрямь могут напугать на минуту. Но ведь это всего только мыши.

— Не только мыши, сударь. Мышей мы действительно вспугнули, и они вылетели из темноты под сводами и пролетели мимо нас. Будто хвост серого дыма. И оставили после себя смрад в воздухе. Но когда они улетели, стал слышен другой звук. Какая-то музыка.

Стилико взволнованно слушал, в темноте переводя широко раскрытые глаза с солдат на меня. Я заметил, что они снова сделали охранительный знак.

— Музыка звучала вокруг нас, — продолжал Кринас. — Тихо-тихо, почти шепотом, и слабое эхо, не умолкая, отдавалось от стен пещеры. Признаюсь без стыда, господин, мы вышли вон и не решались войти снова. Поджидали тебя снаружи.

— Обнажив мечи против чар? Понятно. Однако теперь уже нет более нужды оставаться на холоде. Сейчас вы, можете войти. Ручаюсь вам в полной безопасности, если вы не вздумаете поднять руку на меня и моего слугу. Стилико, ступай вперед и разведи огонь. Ну так как же? Нет, нет, не пытайтесь уйти, вы ведь еще не передали мне весть от Короля. Забыли?

В конце концов угрозами и уверениями я завел их в пещеру — они ступали осторожно и переговаривались только шепотом. Вожак согласился сесть рядом со мною, но остальные ни за что не хотели углубиться так далеко и остались сидеть на полпути между входом и очагом. Стилико вскоре подогрел вино с пряностями и обнес всех.

Теперь, при свете, я увидел, что пришельцы одеты не как солдаты короля: ни значков, ни герба на них не было. По виду их можно было принять за воинов какого-нибудь мелкого царька. Выправка, несомненно, военная, и к Кринасу обращаются хотя и без чинов, но почтительно, как к старшему по званию.

Я разглядывал их. Вожак сидел невозмутимо, но остальные трое под моим взглядом беспокойно заерзали, и один, худощавый и низкорослый, с черными волосами и бледным лицом, украдкой опять сделал охранительный знак.

Наконец я нарушил молчание:

— Вы говорите, что прибыли ко мне как посланцы короля. Поручил ли он вам передать мне письмо?

Ответил Кринас. Он был высокий, рыжеволосый, глаза голубые. Наверно, с примесью саксонской крови, хотя есть и кельты вот такой же светлой масти.

— Нет, сударь. Нам поручено только передать тебе привет от короля и справиться о его сына.

— Но почему?

— Почему? — переспросил он недоуменно.

— Да, почему? Я четыре месяца как покинул королевский двор. Король получал за это время вести. Почему же он вдруг теперь шлет вас, и притом ко мне? Он ведь знает, что мальчик не у меня. Очевидно, что здесь, — я обвел взглядом четырех вооруженных мужчин, — он не был бы в безопасности. Известно королю и то, что я намерен был задержаться в Брин Мирддине, прежде чем отправиться к принцу Артуру. Я опасался шпионов, и мне трудно поверить, что вы получили такое поручение от короля.

Трое по ту сторону очага переглянулись. Один из них, здоровый детина с красным, рябым лицом, нервно поддернул пояс с ножнами, рука его потянулась к рукоятке меча. Я видел, что Стилико взглянул на него настороженно и прямо с кувшином вина шагнул поближе ко мне.

Кринас минуту молча смотрел мне в глаза, потом кивнул и проговорил:

— Ладно, господин, твоя взяла. Да я особенно и не надеялся на успех, тебя такими баснями не проведешь. Просто с ходу сказал первое, что пришло в голову, когда ты вдруг объявился у нас над головой.

— Отлично. Стало быть, вы шпионите. Опять же, я хочу узнать почему.

Он пожал широкими плечами.

— Кому и знать, господин, как не тебе, каков нрав у королей. Мы не задавали вопросов, когда нам было приказано пробраться сюда и тайно осмотреть пещеру в твое отсутствие.

Трое его товарищей взволнованно закивали, подтверждая его слова.

— И мы не причинили вреда, господин. В пещере мы не были, это мы правду сказали.