Академия магического права (сборник) - Жильцова Наталья

В конце концов, для меня эта ткань навсегда останется символом потери, хотя я уже почти с ней смирилась. А вот на Верховном судье мантия из такой ткани будет смотреться идеально. Хотя, конечно, на таком мужчине, как он, все смотрится идеально…

Поймав себя на мысли о том, что вспоминаю полураздетого Себастьяна и его тренировку с Андре Травесси, я почувствовала, как запылали щеки. И, резко выдохнув, быстро распаковала чемодан.

Спустя несколько минут я уже стояла перед нужной дверью. Тут, правда, немного замялась, набираясь храбрости, но потом все же постучала.

– Кара? – увидев меня на пороге, Себастьян Брок вопросительно изогнул бровь. – Что-то случилось?

Он посторонился, пропуская меня в кабинет.

Под внимательным взглядом Верховного судьи я разом смутилась. Собственная затея показалась глупой, но назад хода уже не было.

– Ничего не случилось, – ответила я, входя и прижимая посильнее к груди сверток с тканью. – Я… я просто пришла сказать спасибо за то, что вы спасли отца…

– А почему ты решила, что я его спасал? – уточнил Себастьян, продолжая внимательно меня разглядывать.

Я мысленно называла себя дурой. И надо же чуть не проболтаться о секрете на первой же фразе разговора!

– Ну… я думаю… – неуверенно попыталась я уклониться от неудобного вопроса. – Вы ведь отправились к Щиту и вернулись с папой. И, в общем, поэтому и благодарю, – выпалила я, пока не покинули последние крохи решимости.

– Не стоит, – спокойно ответил Себастьян. – Я всего лишь выполнял свой долг.

– Значит, спасибо за то, что вы его выполняли, – пробормотала я и уставилась в пол.

– У тебя все? – после небольшого молчания спросил мужчина.

И только тут я, спохватившись, протянула ему сверток с тканью.

– Нет. Вот, это вам.

Однако Себастьян Брок принимать подарок не спешил.

– Что это?

– Ткань для мантии. Вашу я ведь порвала. А это асатарский бархат.

– Кара, мантии судей всегда черного цвета. А на Асатарской мануфактуре ткань окрашивают только в белый, красный и синий, – учительским тоном просветил меня Себастьян. – Спасибо, конечно, за беспокойство, но…

– Я знаю, – поспешно перебила я. – Но я так надеялась… Словом, для меня этот бархат покрасили в черный.

Себастьян удивленно вскинул брови. А я вытащила уголок ткани из специальной упаковки и показала ему. Даже при отсутствии солнечного света, под неяркими бликами плавающих светильников она выглядела изумительно.

– Красиво, – признал Себастьян, оценив мой подарок. – Но в этом нет никакой необходимости. Ткань прекрасная, уверен, ты найдешь ей достойное применение.

– Я хотела из нее пошить мантию, и ничего другого. Пожалуйста, возьмите ее. Это от чистого сердца. Я вам благодарна и за отца, и за тот случай… в библиотеке…

Я чувствовала, как кровь приливает к щекам, вновь и вновь проклиная эту затею. Как же я глупо выгляжу! Неужели он откажется?!

Однако взгляд Верховного судьи все же смягчился.

– Хорошо. Если от чистого сердца, то спасибо, – произнес он и наконец-то принял из моих рук сверток с тканью.

Облегченный вздох вырвался из груди сам собой.

Себастьян слегка усмехнулся и собирался что-то сказать, но не успел.

Дверь распахнулась, и в кабинет стремительно вошел взволнованный Андре. Увидев меня, он остановился, быстро взглянул на Себастьяна и нахмурился.

– Что ты здесь делаешь, Кара?

– Она уже уходит, – ответил за меня судья Брок. – А ты, я так понимаю, с новостями?

– Да. – Травесси кивнул.

Я же, быстро простившись, выскочила в коридор. Ох, как все неловко вышло! Как я сразу не подумала, что девушке делать подарки взрослому мужчине – значит заведомо поставить себя в двусмысленное положение?

Счастье, что нас застал Андре, а не кто-нибудь еще! Представляю, какие бы поползли слухи!

Воображение мигом нарисовало перед глазами статью в «Элитаре», полную язвительных вопросов и предположений.

От шальной мысли я аж поперхнулась. И придет же такое в голову!

Ладно, надо возвращаться к себе и больше в такие ситуации не попадать. Слухи о возможном замужестве и так до конца не утихли. Не хватало еще, чтобы новая волна домыслов поднялась. Мне сейчас лишнее внимание совсем ни к чему.

Интересно, кстати, что такого срочного хотел сообщить Андре Себастьяну Броку? Не связано ли это с сегодняшним боем у Щита?

Я закусила губу. Эх, жаль, что подслушать не удастся: кто-то из мужчин использовал заклинание звукового барьера. А разговор обещал быть весьма интересным!

Вздохнув, я начала удаляться от вожделенной двери… и внезапно чуть не подскочила на месте от резкого, громкого:

– Ты не понимаешь, Себастьян, надо действовать. Мы не можем и дальше терять своих. Пора остановить его!

Голос принадлежал старшему следователю. И тот, судя по всему, был сильно раздражен.

Я резко обернулась, думая, что Андре Травесси зачем-то вышел в коридор. Но нет, вокруг было пусто. А затем так же, из ниоткуда, раздался спокойный голос Себастьяна Брока:

– Нельзя. Если мы сейчас прервем операцию, уйдет главный носитель. И мы еще долго не сможем найти даже ниточки, ведущей к нему.

Причем слышно его было так отчетливо, словно бы я находилась в шаге от мужчины.

Да что такое-то?!

Впрочем, хотя я и была ошарашена происходящим, решила сначала дослушать, а потом уже разбираться, как вообще подобное стало возможным. Ибо спор продолжался:

– А если мы их не остановим, то скоро от ордена нивергатов никого не останется! За последние полгода мы потеряли троих! Ты понимаешь? Троих! – рычал Андре.

Я нахмурилась. О каком таком ордене говорит оборотень? Лично я ничего ни о каких нивергатах раньше не слышала. Хотя я, конечно, историю плохо знаю, да и политику не очень… надо будет это обязательно уточнить. Например, у Сайруса. Он-то в оборотнях разбирается, и о Травесси знает практически все.

– Андре, прекрати истерить, – тем временем твердым голосом одернул Верховный судья.

– Истерить? – вскинулся оборотень. – Это опять было проклятие Хаоса. Прямое! Сделанное на крови! Себастьян, нас осталось очень мало. Сначала Видящие, теперь нивергаты. Такими темпами скоро с Хаосом тебе придется сражаться в одиночку!

– Ты преувеличиваешь…

– Скажи это Дангару, Рондарсу и Тердаму, на чьих похоронах мы побывали за эти полгода, – в голосе Андре послышалась горечь. – Каждый из нас чувствует уход другого, мы связаны кровью и клятвой. Я не могу больше подставлять их, Ян. Понимаешь? Не могу.

Возникло недолгое молчание. Видимо, слова Андре все-таки зацепили Верховного судью. Я же и вовсе стояла, затаив дыхание и забыв обо всем.

– Мы убрали саму возможность получения материала для заклинания, – наконец произнес Себастьян.

– Но неизвестно, сколько ему удалось получить образцов. И кто будет следующим, – глухим голосом произнес старший следователь.

– Андре, дай мне хотя бы еще немного времени. Если сейчас все прервать, то смерти твоих собратьев точно окажутся бесполезными.

Оборотень заскрипел зубами.

– Надеюсь, ты действительно знаешь, что делаешь, Ян.

– Знаю, – уверенно произнес судья. – Мне просто нужно время.

– Хорошо. – В голосе Андре вдруг послышалась решимость. – Будет тебе время.

– Что ты задумал? – тотчас уточнил Себастьян, видимо, заметив перемену в настроении оборотня.

– Ничего. Ты ведь говоришь, что времени нужно немного.

– Андре!

– Мои действия никак не помешают тебе. Я всего лишь временно замкну кровь нивергатов на себя по праву старшего.

– Ты… что?! Сдурел?! – похоже, спокойствие Себастьяну Броку отказало, и теперь они с Травесси поменялись местами.

– Напротив, – холодно отрезал Андре. – Я просто верю тебе и даю время, как ты и просил, Ян. Но если что-то пойдет не так, вину за смерть кого-то из собратьев брать на себя не хочу. Лучше умру сам.