— Отлично, — я кивнул. — Продолжаем по плану.
Пока исполнялся второй ордер, я внимательно следил за тикерной лентой, анализируя общее настроение рынка. Именно в такие моменты чувствовалась вся примитивность финансовых механизмов 1920-х годов по сравнению с электронными торговыми системами будущего.
Здесь каждый ордер должен был физически передаваться через цепочку людей, от брокера к посыльному, от посыльного к представителю на бирже, затем на биржевой пол к специалисту по конкретной акции. Это создавало задержки и неэффективность, но также оставляло лазейки для манипуляций, которые были бы невозможны в более прозрачной системе.
К полудню мы успешно разместили семь из пятнадцати блоков, приобретя тридцать пять тысяч акций по средней цене в $35.30. Цена оставалась стабильной, лишь незначительно колеблясь в течение сессии.
— Удивительно, как хорошо рынок абсорбирует такой объем, — заметил Прескотт, просматривая промежуточные результаты. — Обычно при покупке такого количества акций мы наблюдаем более заметное движение цены.
Я пожал плечами, стараясь выглядеть беззаботно.
— Возможно, в рынке больше ликвидности, чем мы предполагали. Или продавцы более активны сегодня.
Прескотт хмыкнул, явно не вполне удовлетворенный таким объяснением, но не стал развивать тему.
Во время перерыва на ленч я предложил Прескотту пообедать в ресторане напротив, но он отказался, предпочтя остаться в офисе и контролировать процесс исполнения ордеров. Это устраивало меня. Я тоже не хотел удаляться от центра событий в такой критический момент.
Вместо обеда я выпил чашку крепкого кофе и съел бутерброд, принесенный услужливым клерком. Все мое внимание было сосредоточено на потоке биржевых новостей и колебаниях цен.
После обеда темп торгов на рынке традиционно ускорился. Мы продолжили размещать оставшиеся блоки, сокращая интервалы между ордерами до пятнадцати минут. Цена начала медленно ползти вверх, достигнув $35.45 к двум часам дня.
— Замечаю некоторое увеличение активности, — сообщил Прескотт, положив трубку после очередного разговора с биржевым представителем. — Похоже, мы не единственные, кто проявляет интерес к этой акции сегодня.
Вот проклятье. Это тревожный сигнал.
Кто-то еще мог знать о предстоящем поглощении. Или хуже. Наша активность привлекла внимание крупных игроков, которые решили последовать тренду.
— Продолжаем как запланировано, — решил я. — Но если цена пробьет тридцать пять и семьдесят пять центов, сократим размер последних блоков.
К трем часам дня мы приобрели еще пять блоков, доведя общий объем до шестидесяти тысяч акций. Цена колебалась в диапазоне от $35.40 до $35.60, показывая умеренную волатильность.
И тут произошло то, чего я опасался. На тикерной ленте появилась последовательность сделок по Consolidated Oil с нарастающим объемом и ценой, достигшей $35.80. Кто-то еще начал активно скупать эти акции.
— Любопытно, — пробормотал Прескотт, изучая тикерную ленту. — Внезапный всплеск интереса. Может быть, появились слухи?
Я сделал вид, что удивлен не меньше его.
— Иногда рынок движется непредсказуемо, — заметил я. — Предлагаю ускорить исполнение наших последних ордеров. Лучше завершить покупки сейчас, чем гнаться за улетающей ценой.
Прескотт кивнул и снял телефонную трубку. После короткого разговора с представителем на бирже он объявил:
— Я дал указание объединить оставшиеся блоки в один ордер на пятнадцать тысяч акций. Лимит цены поднят до тридцати шести долларов. Это может вызвать резкое движение, но, думаю, лучше действовать решительно.
Это было отклонением от плана, но я согласился с его решением. Ситуация изменилась, и мы должны адаптироваться.
Следующие двадцать минут выдались напряженными. Цена Consolidated Oil поползла вверх, отображаясь на тикере сериями небольших сделок, постепенно приближаясь к $36.
Тикерная лента начала отставать от реальных торгов, показывая сделки с задержкой в несколько минут. Верный признак повышенной активности на бирже.
Наконец, телефон Прескотта зазвонил снова. Разговор был более продолжительным, чем обычно, с несколькими уточняющими вопросами. Я нетерпеливо барабанил пальцами по столу, ожидая результата.
— Ордер исполнен полностью, — сообщил Прескотт, положив трубку. — Средняя цена составила тридцать пять долларов и восемьдесят восемь центов. Поздравляю, мистер Грей, мы завершили формирование позиции точно по плану, хотя последний этап оказался несколько драматичнее, чем ожидалось.
— Отличная работа, — я позволил себе искреннюю улыбку. — Ваша фирма, как всегда, на высоте.
Прескотт начал заполнять итоговый отчет о сделке, аккуратно вписывая цифры в специальный бланк.
— Итак, суммарный объем: семьдесят пять тысяч акций Consolidated Oil по средней цене $35.53. Общая сумма позиции: $2,664,750. При десятипроцентном маржинальном обеспечении ваша компания внесла $266,475, а остальные $2,398,275 предоставлены в кредит нашей фирмой под десять процентов годовых.
Он протянул мне бланк для подписи.
— Напоминаю, что при снижении рыночной стоимости позиции ниже определенного уровня последует требование о внесении дополнительного обеспечения. Стандартный порог для маржин-колла составляет семьдесят пять процентов от первоначальной стоимости.
— Разумеется, — я подписал документ. — Хотя я не предвижу такой ситуации в ближайшем будущем.
Прескотт аккуратно убрал бумаги в папку.
— Следует отметить интересное наблюдение. За последние два дня общий объем торгов акциями Consolidated Oil превысил средние показатели примерно в три раза. Это может означать, что и другие инвесторы проявляют повышенный интерес к компании.
Я сохранил невозмутимое выражение лица, хотя внутренне напрягся. Такая активность могла привлечь нежелательное внимание финансовой прессы или, что еще хуже, руководства Standard Oil, готовящегося к поглощению.
— Рынок полон сюрпризов, — философски заметил я, вставая из-за стола. — Благодарю вас за эффективную работу, мистер Прескотт. Буду ждать подтверждающих документов по почте.
Прескотт проводил меня до лифта, обсуждая по пути общие перспективы нефтяного сектора. Как и большинство брокеров того времени, он был оптимистичен относительно будущего рынка.
— Американская экономика вступила в новую эру, — уверенно заявил он. — Нефть, автомобили, электричество, радио, все эти отрасли преобразят мир в ближайшие десятилетия. Мы наблюдаем лишь начало великого роста.
— Возможно, вы правы, — я сдержанно улыбнулся, зная о приближающейся катастрофе. — Время покажет.
Пожав руку Прескотту, я вошел в лифт и с облегчением выдохнул, когда двери закрылись. Операция по формированию позиции завершена. Теперь оставалось только ждать официального объявления о поглощении.
Покидая здание, я заметил худощавого мужчину в сером костюме, стоявшего через улицу и наблюдавшего за входом в «Прескотт Бразерс». Наши взгляды встретились на долю секунды, и я тут же отвел глаза, делая вид, что поправляю шляпу.
Вероятно, ничего особенного. Финансовый квартал всегда полон людей, ожидающих встречи или просто наблюдающих за биржевой активностью.
И все же этот взгляд заставил меня насторожиться. Я решил не возвращаться сразу в отель, а сделать несколько кругов по соседним улицам, чтобы убедиться в отсутствии слежки.
Паранойя? Возможно. Но в моем положении предосторожность никогда не бывает излишней.
Убедившись, что за мной никто не идет, я наконец направился в отель «Эссекс», чтобы вернуть себе облик Уильяма Стерлинга. Роберт Грей выполнил свою миссию, и теперь ему следовало исчезнуть до следующего раза.
Менее чем через час я уже был на пути в офис «Харрисон Партнеры», где меня ждала обычная работа младшего брокера. Никто из коллег не догадывался, что за это утро я почти самостоятельно обеспечил один из самых высоких объемов торгов в акциях Consolidated Oil за всю ее историю.
Наживка заброшена, капкан установлен. Оставалось только дождаться, когда он захлопнется, принеся мне и Мэддену ожидаемые четыреста тысяч прибыли.
