Колдун не знает (СИ) - Сяньсян Роман

— Действительно, ваша стойкость поразительна, настоятель Дзамо! — лесть была, есть и будет самым лучшим ключом к любому сердцу (или почти к любому), — так далеко, так одиноко. Сколько отсюда до ближайшего обитаемого острова?

— Очень далеко, Олел! Больше недели под парусом! На наших лодках вряд ли удастся доплыть. Признаться сказать, и особого желания плыть туда нет. Там сейчас колдуны. А у них с нами разговор ещё короче, чем у наших еретиков.

— Но как же? Должно быть какое-то сообщение с остальным миром! Хоть какое!

Мы остановились на вершине нависавшей над храмом горы — не слишком высокой, но достаточной для того, чтобы монастырские постройки внизу выглядели игрушечными.

— Не мы оторваны от мира, Олел. Мир оторван от истинного Дао, а мы, напротив, к нему гораздо ближе, чем кажется. Но ты прав — какие-то контакты нам приходится поддерживать.

Примерно в двух днях под парусом отсюда пролегает торговый путь. Корабли там плывут между островами центрального пояса и Золотой Цепью. Везут оттуда драгоценную руду, туда — пшеницу, из которой рудокопы варят пиво.

— Что-то слышал про это.

— У нас есть договоренности, мы просто подплываем в эту зону и встречаем торговый корабль. Заказываем всё, что нам нужно. Точнее, что мы можем себе позволить. Мы ведь немного можем предложить на обмен.

— Что например?

— Например жемчуг. На восточной отмели у нас водятся уникальные устрицы. Жемчужины, которые из них можно добыть, иногда бывают с кулак размером. Но братья, которые занимаются их добычей, уже не могут добывать столько, как прежде. Старость, сил каждым годом всё меньше. Дыхание задерживать всё труднее, а нырять за устрицами нужно глубоко. Да устрицы и обмельчали как-то в последнее время.

— Получается, не слишком надёжный источник дохода.

— Надёжных источников вообще нет, Олел. Что может быть вообще в этом мире абсолютно надежного? Разве что смерть.

— Да и то не всегда, — зачем-то вставил я и испугался, что настоятель начнет меня пытать про мой магический опыт. А мне совсем не хотелось об этом говорить. Раньше времени раскрывать карты. Но старик, похоже, пропустил мою реплику мимо ушей.

За прогулкой последовал обед, не отличавшийся разнообразием, после обеда я был приглашён на храмовую службу, на которой поприсутствовал, но смысла не понял. После службы с трудом удалось убедить настоятеля, что мне нужно побродить в одиночестве. Скрепя сердце, Дзамо согласился. Тем не менее, во время прогулки всё время казалось, что кто-то наблюдает за моими перемещениями.

Прикинувшись бродящим без всякой цели, вышел к лодочному причалу. Три лодки. Если уйти на одной, могут отправиться в погоню. Но точно ли лодок три? А если одна сейчас где-то плывёт? Например, отправилась на встречу с торговыми кораблями? Надо будет обязательно уточнить этот вопрос.

Итак, мой план состоял в том, чтобы уплыть на одной из лодок, а оставшиеся испортить так, чтобы монахи не смогли отправиться за мной в погоню. Да, они милейшие старички, но живые существа, как я уже понял последнее время, зачастую так непредсказуемы. А тем более, когда уверены в том, что я — Посланник. Упустить Посланника ни в коем случае не допустимо!

За ужином я осторожно прощупал тему и разузнал, что других лодок, кроме трёх, имеющихся на причале, в монастыре нет.

Остальные лодки можно было бы и вовсе уничтожить, например вывести на глубокую воду и там затопить — но я жалел старых монахов. Поэтому я решил просто частично разломать корпуса лодок. Так, чтобы при большом желании за пару дней (когда я, как планировал, буду уже на торговом корабле) суметь их починить.

Луна вошла в фазу полнолуния, ночь была почти такая же светлая, как день. Это, с одной стороны, играло мне на руку, чтобы не поломать в темноте ноги, с другой — не совсем. В ярком лунном свете я был легко заметен. Но моё беспойство не оправдалось: монахи крепко спали.

Первым делом я заглянул на кухню и позаимствовал там несколько больших сосудов с водой и мешок с сухарями. Потом без всяких сложностей вышел из жилого корпуса незамеченным и спустился к воде. Солёные брызги прибоя в сочетании с ветерком бодрили, и я быстро разломал две лодки из трёх.

Парус был довольно потрёпанный, но ещё вполне живой. Ветер вблизи берега не был попутным, пришлось идти галсами. Пригодились уроки обращения с парусами, которые преподали мне Кхус и Кхес, близнецы-перевозчики боевых зелий с Красной Пустоши.

Между прочим, Красная Пустошь не так далеко отсюда. Если вдруг не получится пересечься с торговым кораблём на караванном пути, может быть стоит попробовать до туда доплыть. Хотя я совершенно не знаю, какие дела там сейчас происходят, но это всяко лучше, чем плыть к колдунам.

Наверное, мой поступок выглядел чистым безумием. Полагаться только на слова старика про проходящий в двух днях хода торговый путь. Можно было бы стать своим в этой вымирающей секте, занять место настоятеля, и может быть даже помочь осуществиться их древнему пророчеству. Но сейчас я действовал сам. Не выбирая из вариантов, не плывя по течению, а по собственной воле. Ради этого я считал возможным пойти и не на такой риск.

Но с кораблём я встретился гораздо раньше, чем планировал.

Глава 25

В этой главе Оэл попадает сначала в шторм, а потом на странный корабль, а главы корпораций занимаются своими любимыми занятиями.

Наверное, мой поступок выглядел чистым безумием. Полагаться только на слова старика про проходящий в двух днях хода торговый путь. Можно было бы стать своим в этой вымирающей секте, занять место настоятеля, и может быть даже помочь осуществиться их древнему пророчеству. Но сейчас я действовал сам. Не выбирая из вариантов, не плывя по течению, а по собственной воле. Ради этого я считал возможным пойти и не на такой риск.

Но с кораблём я встретился гораздо раньше, чем планировал.

Сахиб Норрис, командир экипаж скрытого наблюдения корпорации «Нерушимость» откровенно скучал. Уже год как он находился на Дальней Земле в теле унылого биоробота, не обладающего даже первичными половыми признаками.

— Вам ребята, там это будет лишним! — однозначно заверил старший инструктор центра подготовки экипажей — ваша задача не отвлекаться от исполнения обязанностей на разные там глупости.

Ещё на самом первом занятии им объяснили, что в отличии от всего остального населения планеты, транспонированного в полноценные тела, они тут люди временные. В отличии от туземцев, чьи тела-прототипы на настоящей Земле после оцифровки душ были уничтожены, земные тела наблюдателей поддерживались в спящем состоянии. И это стоило денег, немалых денег. А деньги в «Нерушимости» считать умели. Так что полноценные тела для наблюдателей были бы шикарной роскошью и пустой тратой.

Если ты хотел полноценное тело, со всеми причитающимися этому телу опциями — то ты подписывал специальный контракт и после транспонирования земная тушка утилизировалась. Но таких желающих было маловато. Так вот на Дальней Земле и появились ангелы, как называли наблюдателей остальные жители да и сами себя они называли так же.

Гормональный состав временных тел, в которых несли службу наблюдатели, был подобран по функции, поэтому чисто физически они не испытывали никаких неудобств, никаких влечений и огорчений по этому поводу. Другое дело — психологически. Память можно было обнулить только полностью. Проводились эксперименты по частичному стиранию нежелательных воспоминаний, которые не завершились успехом. Поэтому наблюдатели транспонировались полностью — со всем своим опытом, воспоминаниями и ментальными тараканами. Глядя на аппетитных туземок, Сахиб грустил и ничего не мог с этим поделать. Хотя и не испытывал никакого физического влечения.

Словом, ангелы были не слишком полноценные и по окончании срока службы мечтали вернуться в грешные тела. Но остальному населению Дальней Земли знать про это было совсем не обязательно.