Записки странствующей травницы (СИ) - Головач Дарья

Опять замолчали. Неизвестно сколько бы длилось такое противостояние, как по знакомой до боли дороге показался мальчуган, со всех ног бегущий прямо к колодцу.

— Тетя магичка, те-е-етя магичка! — На вытянутых руках мальчик нес две половинки амулета, пульсирующие красным светом.

— Стой!

— Беги отсюда!

Одновременный крик мой и селянина не возымели никакого эффекта. Пробежав еще несколько шагов, малец наконец заметил тушку, лежащую впереди, а также двух грохлов по бокам и встал как вкопанный.

Твари такого тоже, видимо не ожидали, поэтому сначала просто оскалились и синхронно припали к земле.

— А вот и кульминация, — пробормотала я себе под нос.

Первым начал двигаться младший грохл. Решившись, я начала действовать. Одной рукой зачерпнула магической энергии до кончиков пальцев, второй выхватила из сумки последний амулет-хлопушку.

— Отвлеки большого, дай мне время! — Это казалось разумным, поскольку я хоть и на аршин, но стояла ближе к детенышу.

Бросив амулет так, чтобы завеса дыма разделила две нечисти, я бросилась к мальчику уже понимая, что безнадежно опаздываю. Детеныш грохла преодолел половину пути, приближаясь к оцепеневшему сыну старосты большими прыжками. Тот попятился назад, споткнулся и растянулся на пыльной дороге. Я закричала от безысходности когда нечисть от жертвы разделяло меньше четырех шагов. Грохл прыгнул, нацеливаясь на беззащитное горло и тут произошло нечто из ряда вон выходящее.

Мальчик, размахнувшись, кинул обе половинки прямо в раззявленную пасть. Оглушающий взрыв, грохот были настолько неожиданными, что я остановилась и едва сама не упала от резкого торможения. Пространство на несколько аршин от мальчика, да и он сам был окрашен в темно-кровавый цвет. Ребенок сидел, ошарашенно рассматривая свои руки.

Сознание все еще обдумывало получившуюся ситуацию, а тело рывком развернулось и направилось к сцепившейся паре возле колодца. Если взрослого грохла и отвлек дикий грохот, то едва ли на пару мгновений. Сейчас нечисть, сидя сверху на мужчине, была занята перекусыванием толстой оглобли, которую тот держал на вытянутых руках. Я бросилась на помощь, подскочила сзади как раз вовремя, чтобы услышать треск сминаемой челюстями деревяшки. Из чего же его зубы сделаны?

Вцепившись в лысую холку, я за две секунды выплеснула сквозь ладони весь свой резерв опять же в виде чистой силы. Тварь взвизгнула, замолотила лапами и откатилась в сторону, намереваясь подмять меня под себя. Вовремя спрыгнув, я восстановила равновесие и бросилась к спасительному колодцу. Не успела. Услышав свирепый рык за спиной, присела, откатываясь в сторону. За шиворот моментально набралась гость песка, но сетовать, а тем паче вытряхиваться времени не было. Нечисть промахнулась, пролетев на добрый аршин вперед. Теперь она оказалась ровнехонько между мной и колодцем. Я в уме просчитывала расклад: я сижу на земле, амулетов нет, резерв исчерпан, даже маленький ножик остался лежать где-то там, еще на месте первой стычки с грохлом. Тварь, видимо, поняла, что деваться мне некуда, поэтому медленно, пригнув голову, двинулась вперед. В налитых кровью глазах читалось торжество. Пришлось отползать спиной вперед.

— Та-ак, спокойно, — больше себе, чем зверюге пробормотала я, — маги, знаешь ли, совсем не вкусные, а еще ядовитые. — Ответом мне был лишь жутковатый оскал.

В правую ладонь, внезапно, удобно легла рукоять топора. Осознав, что в руке появилось какое-никакое оружие я тут же вскочила на ноги и выставила его вперед. Лезвие матово блеснуло в лучах восходящего солнца. Грохл угрожающе зарычал и бросился вперед. Первый прыжок я отбила двумя руками, слева плашмя ударив топором по морде и, пользуясь заминкой врага, оббежала пару шагов по кругу, став немного ближе к колодцу. Второй раз тварь нацелилась на ногу. Пришлось совсем не изящно отмахнуться снизу-вверх, при этом я чуть не вывернула левую руку.

Третьего раза не последовало. Откуда-то сбоку в поле зрения возник уже знакомый селянин с вилами. Не сбавляя бега, он проткнул тварь всеми четырьмя зубьями, насадив ее словно курицу не вертел, приподнял и, не давая опомниться, протащил к колодцу. Площадь огласилась взвизгом. Без замаха мужчина сунул нижнюю часть туши прямо в отверстие, потянул на себя черенок, освобождая вилы и ударил ими сверху по морде, заталкивая нечисть внутрь. Вой, усилившийся из-за эха, стал еще громче и пронзительней.

— Давай, теперь твой выход. Да не стой же столбом, выберется сейчас! — Мужчина сунул вилы в колодец, очевидно пытаясь столкнуть грохла еще ниже. Я подбежала и заглянула вниз, немного перегнувшись через кольцо камней. Удивительно, но тварь была всего в нескольких аршинах от меня. Растопырив лапы, она уперлась спиной и острыми когтями цеплялась за выемки в колодце, силясь забраться наверх.

— Ну надо же!

Собрав все силы, я снова потянула магию, направляя ее внутрь колодца. Белый, выжигающий свет затопил грохла и спустя секунду тот камнем рухнул на дно. Я продолжала лить энергию до тех пор, пока внизу не установилась тишина и даже затихли всплески воды … а затем потеряла сознание, подумав напоследок, что хорошо бы свалиться рядом с колодцем, а не вовнутрь.

Пробуждение было сродни выходу на поверхность сквозь немалую толщу воды. Сознание ворочалось в липкой темноте, создавая причудливые, нереальные видения. Вокруг то расцветали алым багрянцем полевые маки, то плавали лениво, ворочая хвостами окуни, размером с лошадь. Могу ручаться, несколько раз раздавался громовой набат, давящий на ушные перепонки словно кувалда в кузне. В конце концов пространство вокруг стало скучно серым. Я моргнула раз, второй, пока не осознала, что на самом деле всматриваюсь в белый потолок, потускневший в вечерних сумерках. С трудом повернув голову, наткнулась взглядом на маленькую девочку с тряпичной куклой в руках.

— Х…хды… — Ребенок подскочил и с округлившимися от ужаса глазами выбежал в дверь, нещадно топая босыми ногами по дощатому полу. В ушах снова раздался гулкий набат. Мозг по ощущениям едва не взорвался.

Воспоминания, как ни странно, были на месте, да еще и в полном объеме, поэтому я точно знала причину своего состояния: две ударные дозы стимулятора, помноженные на не менее ударный объем магической энергии, вырубили меня как топором молодую липку. Какой сейчас хоть день?

— Оклемалась, вижу. — В комнату по очереди вошли староста, опираясь на самодельный костыль, незнакомая мне пышнотелая женщина и селянин с которым мы так браво сражались у колодца и имя которого я так и не удосужилась узнать.

— Напугала ты нас, девонька, — женщина взяла со стульчика тряпку, обмакнула в глиняную тарелку с водой и начала протирать мне лицо и шею, не переставая причитать, — это ж надо, второй день камнем тут лежишь, бледная что твоя моровка.

— Вох… дайте воды. — Ворочать сухим языком было ох как тяжело.

— Ах, да, сейчас, милая.

Напоив меня, и поудобнее усадив на высоких подушках, хозяйка дома удалилась. Я выжидательно посмотрела на мужчин.

— Я могу узнать хотя бы причину, по которой я тут едва концы не отдала? — Похоже, резкий тон их озадачил.

— Этаво… — Незнакомец переглянулся с Кудлаем и уже уверенней продолжил. — Эта вот мы хотели спросить с какого ляду ты на наш хутор грохлов навела?

— Я-а-а?

— А кто ночью на заброшенном кладбище шлялся? Кто заслон магический сломал?

— Может я еще и амулет ваш испоганила?

Крыть было нечем.

— К слову об амулете, новый достали?

— Достали, достали, — староста присел на лавку у стены и болезненно сморщился, выставив правую ногу. — В тот же день сын прискакал. У соседей запасного-то не было, хотели старшого сначала за ворота выставить, да только Ронька не дурак. Враз пригрозил им, что как наш хутор твари пожрут, так он самолично их и в Великополе приведет. Как его там не побили, ума не приложу… Стали кумекать и целый план выдумали. Нам, значится, отдали их собственный оберег, а сами гонца в город дальше отправили за запасным. В городе всяко должен быть. Я теперь их старосте выставиться должен. Все же не бросил в беде.