Аббатство Теней - де Кастелл Себастьян

Он подошел ближе и швырнул в меня карту. Она ударила меня по щеке, прежде чем упасть на землю.

— Хитро придумано, не правда ли, Черная Тень?

Бессильная ярость поднялась во мне, и я, как дурак, стал еще отчаяннее бороться с несокрушимой хваткой его песчаной магии.

«Прекрати, — приказал я себе. — От гнева сейчас никакого толка. Думай, проклятье! Думай!»

К несчастью, не только у меня были проблемы с гневом. Воздух вспорол разъяренный вой Рейчиса.

— Паршивый голокожий джен-теп!

Краешком глаза я увидел, как белкокот прыгнул на мага, выставив клыки и когти, чтобы рвать врага. Но Повелитель крови был сообразительным — и подготовился к этому. Наверное, он знал о Рейчисе, так же как знал о Фериус, поэтому ожидал нападения белкокота. Ладонь его раскрылась, и песчаная фигура сделала то же самое, уронив меня на землю. Потом он небрежно хлопнул воздух, и его магия крепко ударила Рейчиса, отбросив его футов на двадцать, где белкокот упал без сознания. Не успел я добраться до своих порошков, как маг потянулся ко мне и снова сомкнул кулак. И вновь лишил меня способности двигаться.

— Девять магов, — сказал он голосом, полным яда, сжимая мою грудную клетку так, что она могла вот-вот треснуть. — Девять хороших мужчин и женщин уничтожены только потому, что у тебя не хватило смелости встретить свою судьбу.

— В свою защиту могу сказать, — простонал я, силясь сделать вдох, — то была не особо привлекательная судьба.

Он засмеялся, подходя ближе, совсем немного ослабив свою песчаную хватку.

— Я поневоле восхищаюсь противником, который отпускает шутки до самой смерти. Фериус Перфекс тоже так делала.

— Да? — спросил я, стараясь передвинуть руки так, чтобы хотя бы откинуть клапаны своих мешочков.

Я не надеялся швырнуть порошки в воздух — не говоря уж о том, чтобы создать направляющую их магическую фигуру — но теперь у меня созревал новый план. Он был подлым, коварным и даже жестоким. И это делало его еще более привлекательным.

— Жаль, тебя не было, когда я изничтожил тех девятерых магов, потому что это было по-настоящему весело.

Его губы изогнулись в уродливой гримасе. Он на мгновение высоко поднял руку, а потом снова ее опустил, швырнув меня на землю и выбив воздух из моей груди.

— Ты потешаешься над смертью своих соотечественников? — вопросил он. — Разве даже изгнанник вроде тебя не должен понять, как мало среди нас истинных магов? И как многочисленны наши враги?

Трясясь от праведной ярости, он заставил песок собраться в массивный кулак и обрушил его на меня, как молот.

Тут мне и полагалось бы умереть, но песчаная фигура была не такой прочной, как раньше. Она разбилась о мои плечи, рассыпалась и чуть меня не похоронила. Удар получился чертовски болезненным, но выдал, как ненадежна концентрация моего противника.

Я выплюнул песок.

— Они мне не соотечественники. Они — шайка головорезов, которые прячутся за заклинаниями, потому что слишком трусливы, чтобы замарать руки.

— Грязная Черная Тень! — закричал он и ударил тыльной стороной кулака, парой тонн песка.

Но фигура снова рассыпалась, прежде чем сумела серьезно меня ранить. Тем временем большая часть порошка рассыпалась из моих мешочков в остатки этой песчаной формы.

Я с трудом поднялся и улыбнулся своей самой широкой улыбкой, больше всего напрашивающейся на пощечину:

— Не хочу опережать события, друг, но, похоже, твои драгоценные заклинания разваливаются на части.

В ответ он самодовольно ухмыльнулся:

— Вот как ты думаешь? Что можешь заставить меня потерять контроль над собственной магией? Позволь показать тебе разницу между метким магом-дилетантом и истинным магом.

Он вытянул руку ладонью вверх, и песок поднялся в воздух, чтобы принять форму, которую ему повелели принять. Маг начал смыкать пальцы, наблюдая, как я ожидаю своей смерти. Но ожидать смерти всегда было не в моем стиле. На самом деле я ожидал чего-то совершенно другого.

«Ну давай, — молча умолял я. — Покажи мне, какой ты крутой. Создай большой симпатичный кулак, чтобы меня прихлопнуть».

Металлические красные и серые татуировки на его предплечьях, означавшие кровь и железо, ярко засияли, когда он сосредоточил свою волю, сжимая кулак еще крепче. Песчаная форма становилась все плотнее и плотнее по мере того, как он готовился обрушить ее на мою голову.

— Скажешь последние слова? — спросил он.

Мне хотелось бы ответить: «Всего одно слово — засранец», — но это означало рискнуть, что мое заклинание не сработает вовремя. Я придержал язык и наблюдал в ожидании знака. Когда знак не появился незамедлительно, я испугался, что порошков в песке слишком мало и не хватит, чтобы вспыхнуть. Но потом я увидел первые красивые искры, поднимающиеся из песка, когда смешавшиеся с ним порошки соединились друг с другом.

— Караф, — произнес я.

Маг широко распахнул глаза, слишком поздно заметив вспышку света и увидев магические жесты, которые делали мои руки. Двойное пламя, красное и черное, несущее всю ярость сотни преисподней, набросилось на него, завертелось вокруг. Рефлекс заставил его оставить свое заклинание крови и отчаянно попытаться создать щит. Но было слишком поздно, потому что к тому времени песок вокруг нас взорвался. Я ощутил жар, и взрыв швырнул меня в воздух.

Я почти наверняка на секунду-другую потерял сознание, потому что, когда открыл глаза, лежал лицом вниз. Не в силах встать, я пополз на четвереньках к своему врагу; вонь вела меня не хуже, чем зрение — все расплывалось у меня перед глазами.

В конце концов добравшись до него, я с удивлением увидел, что он и вправду сумел создать щит. К несчастью для него, заклинание сработало только частично, когда ударило пламя. Вместо того, чтобы зажариться до угольков, его тело теперь походило на лоскутное изделие: куски нетронутой кожи соседствовали с участками сожженной плоти цвета пепла. Из раны на груди текла кровь, обильно и слишком быстро, чтобы я или кто-нибудь еще мог остановить кровотечение.

— Десять, — сказал он, выплюнув кровь вместе с этим словом. — Десять твоих соплеменников. Гордишься собой?

— Почти никогда, — ответил я.

Он засмеялся, хотя на глаза его навернулись слезы, противореча проклятию, которое он потом пробормотал:

— Моя смерть не принесет тебе ничего, кроме страданий. Другой займет мое место, и еще один, если тот падет. Семьдесят семь магов будут преследовать тебя до тех пор, пока пустыня не покраснеет от твоей крови. Слышишь, как звенит их поступь, меткий маг?

В его браваде и презрении была ужасная печаль, как будто он наблюдал, как все его мечты стать великим магом (мечты, которые некогда разделял и я) рухнули, как песчаные замки. Его тоска наполнила меня стыдом за то, что я собирался сделать дальше, но я все равно это сделал. Я схватил его за плечи и сжимал до тех пор, пока он не вздрогнул от боли.

— Скажи, что случилось с Фериус Перфекс. Ты сказал, что убил ее. Ты солгал?

Его губы дернулись, я даже не был уверен, что он меня услышал. Потом он выплюнул неровный смешок и вместе с ним — еще кровь:

— Я сказал, что убил ее? Может, она спаслась. Может, я вообще никогда ее не находил. Умоляй меня сказать правду, и я смогу вспомнить.

Я снова его затряс:

— Пожалуйста! Скажи мне, она…

Мой враг встретил смерть с тихим выдохом, который донес его последние слова:

— Страдай, Черная Тень.

Глава 4

ДИЛЕММА УМИРАНИЯ

Прошли день и ночь, прежде чем я и Рейчис смогли проползти еще несколько шагов, не потеряв сознание от боли. Мы оба были измучены и полумертвы. Застрять в пустыне без проводника и припасов… Скоро это сделает нас полностью мертвыми.

— Знаешь, о чем я думаю? — спросил Рейчис, разбудив меня: я неуклонно погружался в сон, от которого вряд ли бы очнулся.

Я с усилием разомкнул веки. Первый проблеск оранжевого рассвета оттеснял темноту. Скоро снова начнет возвращаться жара.