Из Ро́ссии с любовью (СИ) - Колч Агаша

— В монастыре заказываю платки. Там послушницы хорошо вышивают. И за работу берут недорого.

— Мысли читать изволите? — нахмурила я брови. И, вспомнив о том, какие они у меня теперь распрекрасные, про себя улыбнулась. ¬¬

— Нет. Просто вы, сударыня, заинтересованно на уголок взглянули, а дальше логика подсказала, о чём подумали, — губы провожатого чуть дрогнули, но не растянулись ни в улыбку, ни в усмешку. — Пойдём?

И мы пошли. Иван умел делать правильные покупки. Сначала мы зашли в лавку подержанных вещей и там сторговали два дорожных саквояжа. Не новых, но вполне приличных и крепких. К ним торговец добавил сумочку женскую, а я не смогла отказаться.

В магазин дамского белья меня отправили одну, попросив помнить о том, что у меня не так много времени.

Мог бы и не беспокоиться. Что там смотреть? Панталоны на завязках или корсеты, что утягивают талию до осиной, не давая нормально дышать и двигаться?

— Это всё? — с сожалением ещё раз обвела взглядом полки.

Красиво, не спорю, но…

— Мадемуазель не нравится традиционный стиль? — хозяйка смотрела изучающе.

— К другому я привыкла… Без утяжек вот этих, — и кивнула в сторону манекена с жёстким корсетом.

— Момент… — женщина исчезла за тяжёлой бархатной занавеской, прикрывающей вход в служебное помещение магазина, и быстро вернулась с коробкой. — Вот, смотрите.

Короткие, похожие на шортики трусы с тонким кружевом по краю. Топ, напоминающий широкий бюстгальтер с крючками спереди.

— Вот, предложила было новинку местным дамам, но они носики морщат, — швея не то пожаловалась, не то объяснила, почему этот комплект не занял место на витрине.

— Если не очень дорого, я бы купила, — проверяя швы и то, как пришиты крючки, попробовала торговаться я.

— Мадемуазель, у меня есть два комплекта вашего размера и если возьмёте оба, я продам их по себестоимости. Пять франков пара.

Ого! Мы оба саквояжа купили за три франка. Правда, они бэушные, а это всё же бельё… От его качества и удобства будет зависеть моё настроение и самочувствие. К тому же я позже могу снять выкройки с готовых изделий и, купив ткань, сшить себе ещё пару-тройку комплектов. Да и голод мне без этих десяти франков не грозит, как и перспектива остаться без крыши над головой.

Я себя уговорила и выложила на прилавок десять франков. Потом добавила ещё два и выбрала тёплую ночную сорочку самого пуританского фасона, какой был в магазине. Соблазнять мне в замке некого, а мерзнуть не люблю.

Следующий необходимый визит — в обувную лавку. Ботинки, что были на ногах, мне нравились. Удобные, крепкие, тёплые. Но по дому в них ходить не станешь — это уличная обувь. Значит, нужны домашние туфли и комнатные тапочки, в которых смогу до умывальника дойти.

В галантерейной лавке не было зубных щёток. И с удивлением после моего вопроса на меня смотрел не только продавец, но и Ружинский. Опять рот невовремя открыла. Но зато я могу стать «изобретателем» столь необходимой в жизни человека вещи!

Гребень, заколки и шпильки для волос, рожок для обуви, швейные иглы, спицы для вязания, булавки, несколько мотков лент разного цвета на отделку, крючки и пуговицы. По-моему, мы скупили половину магазина. Но, как ни странно, Иван не упрекнул, что спускаю деньги на булавки и шпильки.

Умный мужчина — понимает, что без этих мелочей нормальной женщине жизнь не мила.

В магазине готового платья из разнообразия фасонов я мгновенно выбрала то, что хотела. Простого фасона платье насыщенно-винного цвета. Отрезная юбка колоколом, впереди ряд пуговиц в тон ткани и простой круглый вырез под шею.

Стоило поинтересоваться, есть ли сменные воротнички, как на прилавок выложили ворох аксессуаров разнообразного цвета, фасона и качества. Выбрала три. Кружевной, ажурный и клетчатый, в котором великолепно сочетались цвета основной ткани, белый и зелёный. Вот пошью себе ещё и зелёное платье, воротник будет уместен в обоих случаях.

— Иван Фёдорович, у нас пока есть время? Я хочу ткань купить на ещё одно платье и…. Ну и на всякие дамские мелочи, — изобразив умильную мордашку просящего котика, обратилась я к провожатому.

Бедняга уже был не столько сопровождающим, сколько носильщиком. Саквояжи были полны, и, на мой взгляд, неподъёмны.

— Пошли, — и терпеливый проводник открыл передо мной дверь очередного магазина.

До отправления дилижанса оставалось около сорока минут. Оплатив проезд и два дополнительных места багажа, Ружинский проследил за погрузкой, выбрал самое удобное место у окна и положил на него шляпную коробку.

— Кучер, всем говорите, что это место занято.

Получив подтверждением к приказу несколько мелких монет, возничий снял форменный кепи и поклонился.

— Будет исполнено, месье.

— Мария Павловна, я помню, что вы страдаете морской болезнью, но вы не ели весь день, а это не полезно. Здесь, неподалёку есть приличная таверна. Немного бульона с сухариками лишними вам не будут. Заодно закажем с собой кислого морсу и несколько сдобных булочек. В поместье графа вы прибудете завтра не раньше обеда.

Мама дорогая, ну почему такие мужчины остались только в чужом мире? Внимательный, заботливый, галантный… Но сердце бьётся ровно. Балованая ты, Маша!

Но если поразмыслить, то всё правильно. Мне не о чувствах сейчас думать надо, а о том, как устроиться на новом месте.

Я сделала всего лишь первый шаг в свою новую жизнь.

Глава 3. Болтливое тело — находка для шпиона

«Если требуется большое искусство, чтобы вовремя высказаться, то немалое искусство состоит и в том, чтобы вовремя промолчать». Франсуа де Ларошфуко

А пожать плечиком и похлопать ресничками и вовсе талант.

Карета была рассчитана на восемь человек, но сейчас в ней сидело четверо. Я вошла пятой.

Вежливо поздоровалась и, стараясь не выказывать безмерного любопытства — это же не привычная маршрутка, а дилижанс, — прошла к своему месту. Наискосок от меня сидела дама в чёрном чепце. Она зло косилась, недовольно поджимая губы. Должно быть, ей не позволили переставить мою коробку и сесть у окна.

Простите, мадам, но кто первый встал, того и тапки, — подумала я, запихивая коробку в багажную сетку над головой, а корзинку с припасами — под сидение.

— Дамы и господа, мы отправляемся! — объявил кто-то снаружи. Дверца закрылась, звякнул колокол, и дилижанс мягко тронулся.

Устало прикрыв глаза, прислонилась головой к мягкой обивке кареты, «переваривая» впечатления прошедшего дня.

Торговец тканями не только скидку хорошую на покупку сделал, но и самолично упаковал выбранные отрезы в прямоугольную корзину с крышкой. Мало того — кликнул работника и приказал немедленно доставить весь наш груз на станцию дилижансов.

— Как у вас, Иван Фёдорович, ловко получается с людьми ладить! — восхитилась я, когда мы, освободившись от большей части наличных денег и поклажи, вышли из магазина. Но увидев едва заметную улыбку спутника, догадалась: — Магия! То-то месье Дюбуа так честно отвечал на ваши вопросы.

— Да какая там магия! — отмахнулся торговый представитель. — Простенькое заклятие, помогающее людям говорить правду. Согласитесь, Мария Павловна, что с правдой жить легче.

— Кому как. Некоторые, наоборот, без лжи прожить не могут.

— А как жили вы, Мария? — простой вопрос поставил было меня в тупик — как мне знать, как жила девушка до того, как погибла, — но, к невероятному моему изумлению, тело, словно само по себе, начало рассказ, а я как бы со стороны слушаю:

— Наше родовое поместье, в котором я родилась и выросла, находится в дне пути от Саратова. Маменькино приданое, три крепких деревни да мануфактура суконная, доход приносили немалый. Папенька-то из военных был, хоть и при чинах и орденах царских, однако безземельный, так как младший сын.